Убийство на шабаше

— Не уверен, что это хорошая идея. И ты же превратила его в тыкву.

— Так откопай мне тыкву. Технически процесс будет тот же, — Беата вела его к лесу, — расколдуем, макнем в болото и бросим на берегу. После чего все закончится.

— Я как-то не так представлял себе счастливый брак с женщиной мечты, — покачал головой Джеральд, — Калунна, дай мне сил.

— Калунна уже дала тебе в жены меня, — рассмеялась Беата, — а я предупреждала, что это — плохая идея. Но ты же упрямый. Тем и хорош, к слову. Кто еще поддержит жену во всем? Похоже, мне повезло с мужем. На пятом десятке лет встретила лучшего мужчину в своей жизни.

— Ты опять хвалишь меня, чтобы я не ворчал.

— Тебе же это нравится.

— Очень. Делай так почаще.

Джеральд усмехнулся и зашагал к лесу намного бодрее. Беата тихонько улыбнулась.

Лагерь морландской полиции все еще был пуст. Беата на всякий случай отправила Мглу и Пламя проверить, нет ли кого в палатках, но им повезло. До них издали донесся голос Адалинды. Под ее нежное пение о вечной любви они выкопали тыкву, макнули ее в болото (Беата посчитала, что такой порядок действий будет лучше) и вернули Роджеру Бриггсу его облик. Беата бросила его ботинок рядом с телом.

— Все. Пошли отсюда.

— Надеюсь, неприятности на этом закончатся, — заметил Джеральд, — давай выпьем грога и послушаем концерт. Хоть я и знаю, какой Адалинда человек, ее песни все равно меня трогают. «Тебя ждала я, жаль, нет крыльев за спиной, тебя ждала я, полетела б за тобой. Тебя ждала я, помнят камни и вода, тебя ждала я, но осталась здесь одна»*. Красиво.

Беата прижалась к нему.

— Пойдем. Самое время отдохнуть.

Настроение у нее было превосходным.

***

Утром поднялся страшный переполох. Начальник полиции Морланда рвал и метал. Он вызвал в хисширский участок Беату, Голди и Валери и около получаса орал на них, обвиняя в моральном разложении своих подчиненных и раздаче наркотиков на празднике.

— Они даже не помнят, как обнаружили труп! Что вы там подливаете?!

— Ничего, — зевнула Беата, проспавшая остаток ночи, как младенец, — если грог остался, то можете забрать на экспертизу.

— Не остался, все выпили, — возразила Голди, — послушайте, если ваши сотрудники склонны к прогулам и пьянству, это не наша вина. И уж точно не наши проблемы.

— Вы заманили туда толпу несовершеннолетних! На языческий праздник!

— Это мои друзья. Мы тусили вместе, — фыркнула Валери, — даже без алкоголя. Какие проблемы?

— Ты не посещаешь школу! Где твои опекуны? Я все им расскажу! — возмутился начальник полиции.

Валери ухмыльнулась и указала на Беату.

— Вэл на домашнем обучении, — спокойно ответила та, — сколько вы нас будете здесь держать?

— Сколько нужно! — рявкнул тот. — Это вы утопили Роджера Бриггса в болоте?! Признавайтесь! Вначале прятали, потом убили!

Скрипнула дверь, и в допросную заглянула Адалинда.

— Господин Хейз, я искала вас. Ваше зелье от бессонницы готово, — ласково улыбнулась она и всплеснула руками, — ох, у вас опять приступ мигрени? Что же вы не зашли ко мне? Идите сюда, я его сниму.

— Я не хотел вас беспокоить, — начальник полиции тут же смягчился, — говорят, вы вчера выступали и наверняка устали. Ваша лавка была закрыта.

— Сегодня она не работает, но для вас я сделаю исключение, — тонкие пальцы Адалинды легли ему на голову и помассировали ее, — я ведь ждала вас. А вы так и не пришли послушать меня. Вы не любите музыку?

— Простите, было много дел. Ох, спасибо, полегчало. Вы действительно ангел.

Адалинда кокетливо рассмеялась.

— Я — жрица Калунны. Знаете, я в прошлом тоже серьезно болела и чувствовала себя ужасно каждый день. Но вересковая богиня излечила меня безо всяких таблеток. Попробуйте походить на наши проповеди. Вдруг и вам поможет?

— Я… я подумаю над этим.

Начальнику полиции явно стало лучше. Адалинда повернула голову и «заметила» Беату, Валери и Голди.

— Ой, а что здесь делают мои подруги?

— Мне больше интересно почему тебя не притащили на допрос? — хмыкнула Валери. — Разве это не особое отношение к подозреваемой? Ай-яй, нехорошо-то как…

— Никакого допроса, вы же не преступницы, — начальник полиции Морланда откашлялся, — между вами и Роджером Бриггсом не установлено никаких связей. Я просто расспросил вас. Вы свободны.

Беата, Адалинда, Валери и Голди покинули участок.

— Наконец-то. Этот тип ужасно противный, — капризно пожаловалась Адалинда, — и не нравится Фурии, а значит, плохой человек. Животные такие вещи чувствуют.

Валери расхохоталась.

— Фурии не нравится никто, кроме тебя. Она нас всех ненавидит. Интуиция у нее так себе.

— Зато она идеально лечит людей. Дымка этого не может.

— Ей это и не надо. Но ты права, нужно следующим призвать белого фамильяра. Только надо сделать ей бойкий характер, а не ленивый, как у Фурии и Пуховки. Голди, белые кошки могут быть активными?

— Могут, если добавить в основу тонизирующие, а не успокаивающие травы, — рассеянно ответила та.

Беата хотела поддержать разговор, но вдруг увидела отца Александра, выходящего из их дома. Выглядел он странно: растрепанный, расхристанный и небритый, с блуждающим взглядом. Пальто на нем было расстегнуто, а шарф свисал, не закрывая шею.

На белой коже полыхали алые засосы.

Голди заулыбалась и подошла к нему.

— Как спалось, милый?

— Голди, мы должны уехать отсюда, — горячо зашептал он, обнимая ее за плечи, — я люблю тебя, я знаю, что ты — та самая, но здесь плохое место под контролем ведьм! Они отберут наши души и погубят нас! Поедем в Лакфурт! У меня там есть друзья, они не осудят мой грех, а помогут нам. Поженимся, найдем мирскую работу и будем жить счастливо!

Голди вздохнула и погладила его по лицу. Запустила пальцы в золотые волосы.

— Я — ведьма, милый мой. И никуда я отсюда не поеду. Разве что в Морланд, через некоторое время. Хочешь остаться со мной — оставайся. Но забудь свою веру и прими мою.

Отец Александр побледнел.

— Что ты несешь? Отринуть веру ради женщины?

— Многие жены так делают ради мужей, — усмехнулась Голди, — чем ты хуже? Если любишь меня, то сделаешь.

— Ты — ведьма и околдовала меня, — он попятился, — вот почему я сошел с ума и нарушил все свои обеты! Я должен был служить богу, а я… я…

— Александр, не будь ребенком! — рассердилась Голди. — Только дети отказываются нести ответственность за свои поступки! Ты сделал то, чего страстно желал, и можешь начать новую жизнь, здесь, со мной. Или вернуться в Морланд, запереть ширинку на замок и делать вид, что ты не мужчина, а бесполое существо. Тогда ночь со мной останется единственной ночью любви в твоей жизни, и ты будешь вспоминать ее до самой смерти. И жалеть, что не выбрал меня. Решать тебе.

Отец Александр смотрел на нее, как зачарованный. Протянул к Голди руки, и она вложила в них свои. Ласково улыбнулась ему.

— Ну же. Ты ведь знаешь, чего хочешь.

— Давай уедем.

— Нет. Будет так, как я сказала, или никак.

Она принялась гладить его по лицу. Отец Александр прижался к ее ладоням лбом, а потом принялся покрывать их поцелуями. Но тут его лицо исказилось, и он оттолкнул ее. Бросился прочь с горестным стоном. Голди проводила его мрачным взглядом и передернула плечами.

— Пойдемте пить чай, девочки, — равнодушно предложила она.

— Ты совратила священника! — воскликнула Валери. — Вот это я понимаю, по-ведьмински!

— Он же наверняка зануда, — фыркнула Адалинда, — о чем вы с ним вообще разговаривали?

— Как ни странно, о многом, — Голди пожала плечами, — он мало видел, но много размышляет и очень любознателен. Нам было что обсудить. И он такой красивый… в жизни не видела таких красивых парней. Если уж соблазнять, то такого, разве нет?

Ее голос стал мечтательным.

— Но мне в постели нужен мужчина, а не кающийся грешник, — неожиданно жестко закончила она, — не хочет любить меня такой, какая я есть? Тогда пусть убирается к черту.