Страница 11 из 17
Я ей рассказал о своём положении и попросил впустить на ночь, если можно.
– Ты давай, через окошко залезь, а то меня родные снаружи закрыли, а ключа-то и нет, – сказала старушка.
«Видимо, боятся, что кто плохой залезет», – подумал я и полез в окно. Избушка маленькая какая-то была, даже для одной бабушки, но не успел я опомниться, как бабуля мне молоко да оладьи дала.
– Кушай, – говорит, – а то дорога-то долгая будет.
Я поел, поблагодарил старушку, да и на покой.
То, что я увидел утром, до сих пор пугает меня при воспоминании. Открываю глаза – солнце светит в окошко, утро уж на дворе. Я оглянулся по сторонам и онемел: пыль, грязь, смрад какой-то стоит… Я вскочил быстро с места, на котором спал – а там деревянный то ли гроб, то ли длинный ящик, и оладьи иссушенные около него… Я мигом деру дал, даже не помню, как в окно пролез.
Тем же днем я доехал-таки до Майи – водители говорили, что белый как мел был. Местные мужики спросили у меня, где примерно это случилось, и сказали, что в тех местах много старых домов, где раньше люди жили, да потом либо съехали поближе к крупным селам, либо перемерли.
Пожиратель телят
Эта история произошла в одном из центральных районов Якутии в начале 80-х годов.
У одной сельской семьи не стоял скот – либо коровы никак не могли забеременеть, либо рожали мёртвых телят. Если и рождался нормальный телёнок, он бывал очень хилым и подыхал через несколько дней. Если обратиться к местному фольклору, то такому явлению может быть два объяснения с точки зрения якутской религии: либо семье просто не везёт (духи скота не покровительствуют – возможно, из-за каких-то былых грехов), либо в их хлеве поселился так называемый «пожиратель телят» («торбуйах абасыта») – мелкий злой дух, который «питается» молодым скотом. Семья по этому поводу поначалу ничего не предпринимала – конечно, это было проблемой, но не такого масштаба, чтобы устраивать из этого трагедию, тем более происходили события не в древние глухие времена, а почти в наши дни. Мрёт скот, это нехорошо, но что поделаешь…
Но вот как-то вернулась женщина домой днём (а у них был ребёнок пяти лет, который днём сидел дома, пока родители работали) и обнаружила своё дитя в хлеву, играющим какими-то деревяшками. Причём ещё до того, как зайти в хлев, она явно расслышала, что ребёнок с кем-то разговаривает внутри – чётко выделялись два разных детских голоса. Обеспокоенная мать устроила сыну допрос и узнала, что с некоторых пор у него появился «друг» – некий лохматый невзрачный паренёк, одетый весь в шкуры. Обитал новый друг только внутри хлева и выходил откуда-то из тёмного угла. Они часто вместе играли, причём лохматый паренёк подговаривал ребёнка тайком носить ему еду со своего стола и настаивал, чтобы мальчик про него никому не говорил, особенно родителям – «иначе я больше с тобой играть не буду».
Женщина испугалась и рассказала вечером обо всём мужу. Семейное собрание пришло к выводу, что у них завёлся «пожиратель телят». Но что с ним делать? Глава семьи посовещался со «знающими» старцами в селе и однажды утром вручил своему сыну острый якутский нож. «Спрячь в штанине, – сказал он. – Сделай вид, что всё нормально, а потом, когда этот новый знакомый вновь подойдёт к тебе, ударь его ножом в живот со всей силы».
Наутро ребёнок вновь пошёл в хлев с большой порцией еды, уселся с центре хлева и начал играть один. На этот раз «друг» долго не появлялся, а когда он, наконец, выглянул из своего угла, то был явно насторожен. «Что-то с тобой не так», – подозрительно говорил он, на что малыш ответил: «Всё нормально, давай иди сюда, я еду принёс, поиграем». Посомневавшись, парень в шкурах всё-таки подошёл к нему и начал уплетать лепёшку. Тут-то малыш и улучил момент, когда он отвлёкся, вытащил нож из-под штанины и вонзил острое лезвие тому прямо в живот.
Хлев наполнился пронзительным визгом, ребёнок потерял сознание. Когда он пришёл в себя, то увидел, что лежит один в хлеву, рядом валяется недоеденная лепёшка, а нож всё ещё находится у него в руке, и лезвие запачкано очень тёмной и густой, почти чёрной, кровью. От «друга» и след простыл.
Больше мальчик в шкурах не появлялся, а скот наконец-то начал рожать.
Лесные гостьи
Историю рассказал мне мой дядя Альберт. В ту осень он и его знакомый Сергей условились съездить на охоту (последний всегда охотился где-то между Ленском и Сунтаром в Якутии). Сергей выехал на место раньше Альберта, ну а дядя приехал в хижину спустя две недели.
Вечером первого же дня, уже лёжа на топчане, дядя увидел, как в хижину зашла какая-то молодая русская женщина довольно потрепанного вида (напомню, дело происходит в глухой тайге). Она сразу подошла к столу и стала есть то, что осталось после ужина. Довольно быстро Альберт уразумел, что это совсем не человек, и в панике шепнул Сергею, который лежал на соседнем топчане и спокойно смотрел на это действо: «Я не знал, что у тебя бывают такие гости». На что Сергей тоже шёпотом ответил: «Их, вообще-то, две, только вот я вторую уже два вечера не видел». После такого дядя Альберт на следующий же день навострил лыжи обратно в Сунтар.
Если верить словам старожилов, то в эти места где-то в начале сороковых годов приезжала экспедиция из Москвы. Две женщины из той экспедиции затерялись в лесу недалеко от охотничьего зимовника. Больше всего дядя Альберт был поражён тем, что привидение спало с ними в одной хижине, а под утро встало и куда-то ушло – как сказал Сергей, «по своим делам». Он-то к ним за десятилетия охоты в тех краях привык, а сам до сих пор пытается найти их останки – до последнего не теряет надежды похоронить их по-человечески…
За что избивают покойников?
Моя история с связана с таким понятием в якутской вере, как «обход» («кэритии») – это аналог воздушных мытарств в христианстве.
Считается, что после смерти человека в течение какого-то времени его дух не покидает землю, а посещает все места, где бывал при жизни. Когда дух совершает обход, некоторые люди могут слышать странные звуки и голоса, а особо чувствительные могут и увидеть это. Причём само слово «кэритии» на якутском языке по своему смыслу содержит элемент принуждения – дух не по своей воле совершает обход, а его как бы заставляют.
Родная сестра моей бабушки в молодости часто видела странные вещи. Годам к сорока зрение у неё ухудшилось, она перенесла пару операций и в результате стала очень плохо видеть. Сама она объясняла это тем, что была слишком зоркой, и «другие» не захотели, чтобы она излишне вникала в их дела. Она рассказывала мне в детстве довольно страшные истории из своей жизни. Вот история, которая касается того самого обхода.
Тем летом в нашей деревне умер какой-то долгожитель. После похорон прошла пара дней, и сестра бабушки вместе с остальными отправилась в поле на сенокос (покойник при жизни, естественно, тоже много времени проводил на сенокосе, так что посещение им при обходе этого места было вполне логично). И вот после обеда в разгар работы она вдруг услышала странные звуки, будто собачий вой вперемешку с плачем навзрыд.
Она остановилась, огляделась и увидела, что в отдалении вдоль дороги плывёт в воздухе какой-то предмет, наподобие спортивных козлов, и на нём кто-то восседает. А по обе стороны от него парят в воздухе два тёмных силуэта, напоминающих человеческие, и бьют его – лупят какими-то палками. Избиваемый, в свою очередь, и испускает тот самый жалобный нечеловеческий вой.
Сестра бабушки испугалась и посмотрела на других людей, но никто, кроме неё, этого не замечал. Она к тому времени уже привыкла, что иногда видит то, что другим недоступно, поэтому стала молча наблюдать.
Вся эта странная процессия проплыла по дороге мимо и скрылась вдали. Так как сестра бабушки находилась в поле далеко от дороги, она так и не смогла увидеть этих существ вблизи, да и не горела желанием. Но в какой-то момент она просто поняла – то ли по голосу, то ли по внешности, что центральный человек на «козлах» (тот, кого бьют) и есть тот самый покойник, которого недавно похоронили.