Сущности. Прозрение

Жаль, конечно, что ни одна книга в библиотеке не фотографировалась. Кадр не получался, в размытом месиве не угадывался даже образ страниц. Нельзя было сохранить информацию и изучать спокойно дома…

– Андрей! Там политравма! – влетела в кабинет медсестра. – Григорян и Самбуров на операциях, Юлечка занимается вторым.

– Авто? – Андрей подорвался мгновенно – все мысли и планы вымело из головы, – а к нам почему?

– Большая авария, развозят по всем, – семенила рядом Людмила Михайловна. – Пятая, в пятую его отвезли.

Андрей коротко кивнул, сворачивая к нужной операционной.

В голове стало ясно, и не осталось никаких сомнений.

Встретились они в кафе. Буднично, спокойно, словно не было паузы в общении в три недели, когда и Андрей не звонил, и Дина не писала. Буднично поцеловались, но Андрей отчётливо видел, что та самая стена настолько плотная, что он даже не различает за ней Прилипал. Пробить стену он мог – разрушить саму по себе – но это было не то, чего он хотел.

Впрочем, чего Андрей на самом деле хотел, он пока сам не понимал.

Они сделали заказ, и Дина снова достала телефон. Андрей мягко положил ладонь на её запястье и покачал головой:

– Давай поговорим?

Девушка ответила не сразу: помялась, закусила нижнюю губу, потом вздохнула:

– Ну, всё равно нужно, наверное?

– Нужно.

– Давай поговорим, – согласилась Дина. Отложила в сторону телефон, поболтала соломинкой в напитке и посмотрела Андрею в глаза, явно ожидая от него первой фразы.

– Мы отдалились друг от друга.

– Думаешь, я виновата?

– Я этого не говорил, – удивительно, но получилось даже значительно мягче, чем Андрей планировал.

Дина запнулась. Порохов по глазам видел, что она была готова защищаться и атаковать в ответ, но атаковать было некого, и девушка растерялась.

– Я думаю, что наши отношения просто стали неинтересны обоим. И у тебя, и у меня появилось что-то, что занимает мысли больше, чем мы.

– У тебя кто-то есть? – уточнила Дина. Андрей мотнул головой:

– Знания и новое направление в работе. Не буду спрашивать тоже самое у тебя, потому что…

– Есть.

– Что?

– У меня есть тот, кто занимает мои мысли. Мы какое-то время общаемся и, наверное, ты прав, нам нужно расстаться.

Теперь запнулся Андрей. Покрутил в руках вилку. Помолчал ещё минуту, пока официант расставлял ужин и потом кивнул:

– Ясно. Ну, да, тогда нам стоит расстаться.

И ткнул вилкой несколько листьев салата, собирая их вместе с курицей. Отправил в рот. Дина посопела задумчиво:

– И ты так легко об этом говоришь?

– А должен устроить скандал?

– Не знаю. Хотя бы не есть.

Андрей оглядел свой заказ, покачал головой:

– Ну уж нет. Я с суток. И очень голоден. А что касается твоих слов… Наверное, мне обидно, но я врач, я умею держать себя в руках. Да и ты права: я в последнее время ушёл в себя, уделяю тебе мало внимания и не удивлён, что ты кого-то нашла.

Девушка рассеянно ковыряла свой бефстроганов, не поднимая глаз на Андрея. Он же видел, что стена покрывается трещинами, но это уже не имело никакого значения: стена скорее уходила, потому что защищаться Дине не было нужды. Они друг другу ничем не обязаны. Это были хорошие несколько лет, но кроме неплохой дружбы и отличного секса их мало что связывало. Дине, наверное, хотелось любви. Андрею, наверное, тоже. Но чувство было пока незнакомым, очень отстранённым и словно не про него. Он вообще по жизни шёл довольно легко, не сильно привязываясь к кому-то.

– Я завтра заеду за вещами.

– Хорошо, – Андрей кивнул, и Дина встала.

– Извини, пропал аппетит. До завтра.

Порохов проводил её взглядом, почистил от Прилипал – он снова их чётко видел – и придвинул к себе и её порцию. Организм по-прежнему ел как не в себя, и Порохов не стал ему мешать насыщаться.

В горле странно саднило – ощущение было исключительно эмоциональное, – но он заставил себя не думать о том, что всё-таки без Дины ему будет… одиноко?

Да, пожалуй, одиноко. Но он справится.

Глава 4

Сентябрь

– Рад видеть!

Леона пришла не одна, вместе с ней прибыл и высокий светловолосый мужчина, красивый настолько, что запросто мог бы быть фотомоделью, завоевав подиум и толпу преданных фанаток. И, судя по тому, как Леона и второй Зрячий, представившийся Каином, смотрели друг на друга, Андрею там делать было нечего. Он расстраивался ровно несколько ударов сердца, потом отбросил нежданное разочарование и искренне порадовался тому, что редкие среди обычных людей Зрячие нашли друг друга. Нашли настолько хорошо, что Порохов буквально чувствовал тепло их гармонии и понимания.

Андрей, пришедший в кафе первым, привстал, пожав руку Каину и сел обратно, говоря по-английски:

– Мне говорили, что Зрячих мало – я удивлён, что вы сумели найти друг друга.

Леона, подозвав официанта, улыбнулась:

– В библиотеке и познакомились.

Она сделала заказ, когда молоденький парнишка подскочил к ним. Каин некоторое время изучал меню и тоже выбрал себе – то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Он тепло посмотрел на Леону, и продолжил за неё:

– Я её увидел и сразу пошёл знакомиться. Смешно было: я-то из Эдинбурга. Вот и оставил ей номер телефона, она свой не дала. Ну и когда дома сидел, сообразил – я даже у неё город не спросил. Я даже не надеялся…

Леона рассмеялась:

– Не так уж далеко мы и оказались… У меня как раз была командировка в Эдинбург, и я позвонила накануне приезда. Сходили в ресторан, а на следующий день уже думали – куда выгоднее переезжать – к нему или ко мне.

– И что решили? – Андрей тоже улыбался: так хорошо от общения с кем-то ему давно не было.

– Каин – полицейский, ему оказалось проще работу сменить, чем мне. У меня так-то немного более сложная должность, – пояснила Леона. – Так что мы в итоге обосновались в Цюрихе.

– Но ты говорила, что входила в библиотеку в Вене, – запутался Порохов.

– Командировка, – пожала плечами девушка. Помолчала, пока официант ставил чай и какие-то небольшие пирожные на стол, и посмотрела на Андрея. – Как ты стал Зрячим?

Порохов помолчал, заново переживая не такие уж давние ощущения и медленно начал рассказывать:

– Во время операции. Я хирург. Там просто… Пациент неожиданно очнулся, испугался, не сразу понял, что он на плановой операции, и я словно увидел Прилипал, – он наспех припомнил аналог русских прозвищ Сущностей на английском, и потому его фраза была понятна всем, – в смысле – я их действительно увидел. Дальше пытался понять, что происходит, сходил к психиатру, потом поехал… в детский лагерь.

Леона молча выгнула бровь, и Андрей пояснил:

– На детях обычно Прилипал нет. А из одного лагеря часть детей приезжала усыпанная этими тварями. Я нанялся вожатым туда – место врача было занято.

– И как? – казалось, что, задавая вопрос, Каин уже примерно представлял ответ.

– Там был Страшила со Второй категорией. Паразитировал на детях, – Андрей чуть скривил губы, воспоминание о том, кто приносил вред детям, до сих пор вызывали ярость. – Я его убил.

Странно, но он действительно смирился с этим. И даже то, что сейчас признался, по сути, незнакомым людям, не заставило Порохова даже запнуться или задуматься, говорить или нет.

– Молодец, – одобрительно кивнул Каин, придвигая к себе свой заказ и начиная есть. В его ярких голубых глазах не было ни капли сомнения или сочувствия к Страшиле. Леона сделала глоток чая:

– А дальше?

– А там меня уже встретил Чёрный и рассказал про всё.

– Чёрный… – хмыкнула Леона. Но не стала продолжать.

Порохов покосился на неё, а девушка только изящно отломила кусочек от пирожного и отправила в рот.

– Хорошо, теперь ты в курсе, и с доступом в библиотеку. Что потом? – поинтересовался Каин.

– Потом?

– Ты же понимаешь, что за первым Страшилой последуют остальные? Может быть не сразу, но они будут. Или отдельно Упыри. Или Маньяки – и тебе придётся и с ними сражаться.