Падающая звезда

– Почему вы считаете, что Джакобс проявил халатность? Из-за его халатности и погибла Робин?

– Они старались представить все так, словно в нее стрелял обезумевший наркоман, – раздраженно заметил Риз. – Они говорили нелестно о Робин только потому, что она проходила курс восстановительного лечения. Девочка была сухой, как пустыня, когда уезжала туда делать фильм. Отвечать за все должен режиссер, с его, так называемыми, техническими приемами. Он всегда забывал о грани между реальной жизнью и вымыслом. Он подталкивал актеров жить образами его фильмов и за пределами кино. Она была почти ребенком. Это все равно, что дать ребенку лицензию на безумие. Ее героиня была пьяницей. Нам сообщили, что Робин пьянствует там, не просыхая. Она звонила нам пьяная или одурманенная наркотиками. «Папа, – говорила она мне, – это ради фильма. Это – часть моей роли, моей героини. Мне надо отточить образ до предела. Тогда у меня все хорошо получится».

– Она сказала, что ей надо быть в образе и перед камерой, и без нее. Когда фильм снимут, она сможет выйти из сюжета и образа. Вот как она оправдывала свое поведение. Я называю это ненормальностью. Это работа. Нельзя разрушать свою жизнь, становиться проституткой, чтобы сыграть проститутку. Не убивать же людей, если твоя роль – роль убийцы. Где был бы Клинт Иствуд, если бы он думал, что должен насиловать всех подряд на экране и в жизни? Ответьте-ка мне? Потом нам сообщили, что ее нашли мертвой в захолустном переулке. Ее убили выстрелом в голову. Я считаю это высшей степенью халатности со стороны режиссера. Мы наняли хорошего юриста, но дело не выдержало представления в суде. Не было произведено надлежащего вскрытия тела. Ее кремировали там же, а пепел прислали домой. Это было ужасно. А сейчас Тэсс Джуран. То же самое, такой же проклятый случай. Сколько погибнет еще, прежде чем режиссер-маньяк осознает, что нельзя убивать актрис ради искусства?

– Ваша дочь никогда не получала писем угрожающего содержания? – спросил Харм. – Может быть, это были какие-то странные письма, не преследовал ли ее кто-нибудь?

Кэтлин Риз ответила отрицательно:

– Насколько я знаю, нет. А ты, Джим? Она регулярно писала нам. Я сохранила все ее письма. У меня целый альбом, – глаза Кэтлин Риз наполнились слезами, она помешала кофе ложечкой.

– Ну-ну, дорогая, – Риз положил руку на плечо жены.

– Может быть, мистер Боланд хочет посмотреть снимки. Робин прислала нам их из Мексики. Они были на пленке в фотоаппарате. Их отпечатали для нас после ее смерти.

– Конечно, – сказал Харм.

Кэтлин повела его в небольшой кабинет за гостиной. Она сняла с полки альбом, достала из шкафчика для документов обувную коробку. Не говоря ни слова, она раскрыла альбомные страницы.

Групповой снимок возле бассейна – Ния, Джек, Робин, несколько лиц были Харму незнакомы. Робин и Ния во внутреннем дворике. Ния в шезлонге. Дэн Хоув и Робин танцуют. Конни гримирует Робин на съемочной площадке. Дьердь Файн со сложенными на груди руками и неизменной зубочисткой во рту.

– Это ее друг? – спросил Харм, указав на фотографию Робин и Хоува.

– Мне кажется, она познакомилась с этим молодым человеком, когда училась в университетском колледже Лос-Анджелеса, не так ли, дорогой? Я помню, она писала, что очень обрадовалась, встретив среди персонала «Визионфильма» старого знакомого. Видите ли, она собиралась писать сценарии, а не играть. Она начала сниматься, когда посещала занятия по импровизации. Выяснилось, что актерская игра удается ей довольно хорошо.

– Была у нее когда-либо любовная связь с Леонардом Джакобсом? – спросил Харм.

Кэтлин Риз опустилась на край диванчика, поставив коробку на колени.

– Связь? Я не назвала бы это связью. А ты, дорогой?

– Сукин сын, – пробормотал Риз и нахмурился.

– Леонард Джакобс сопровождал ее на вечеринки, – сказала Кэтлин. – Именно это слово она употребляла. Не свидания. Не связь. Она сообщала нам в одном из писем, что пытается уговорить его быть сдержанней. Его жена была на месте съемок, рядом с ними. По-моему, Робин была немного влюблена в него. Но она четко знала: отношения с ним – только приятное времяпрепровождение. Я всегда ей советовала: «Дорогая, будь недоступной». Она злилась, когда я твердила об этом. Но она понимала разницу между настоящей любовью и беспорядочными связями, – Кэтлин Риз любовно взглянула на обувную коробку, словно в ней хранился прах дочери. – Вот последнее письмо, которое я получила от нее.

Миссис Риз открыла коробку и протянула Харму голубой авиаконверт. Тонкая бумага. «Приехали», – подумал Харм.

– Она всегда писала вам на таких конвертах?

– Никогда не задумывалась, не придавала значения, – сказала Кэтлин. – Я подумала, что, наверное, она смогла купить только такой. До этого момента я и не замечала, что это французский конверт. А должен быть испанский, верно? Для вас он что-то означает?

Харм быстро прочитал письмо. Написано от руки, а не отпечатано. Должно быть, она просто попросила у кого-то почтовую бумагу. Пользовалась ли ей Мирина в то время? Когда Мирина потеряла конверты? И потеряла ли?

Харм внимательно перечитал ту часть письма, где Робин писала о Леонарде.

«…Довольно опьяняюще – появляться на вечеринках с режиссером. Я сразу же становлюсь заметной. Но временами возникает паршивое чувство, будто я – молодая актрисочка, пытающаяся получить известность через него. Мне хочется стать известной через свои работы. Говоря по правде, иногда, вдобавок ко всему, он – зануда. Я пытаюсь сыграть молодую, обожающую его девицу. По крайней мере, хотя бы на тот срок, пока мы снимаем фильм. Для меня роль в этом фильме – шаг вперед. Я не хочу потерять ее, враждебно относясь к Леонарду.

Здесь делается еще одно, по-настоящему хорошее дело. Оно может привести к крупному успеху в моей карьере. Я получила возможность читать рабочий вариант, кажется, очень значительного сценария. Один писатель – я поклялась сохранить тайну – работает здесь на съемках «Мертвой жары». Подумать только! Он считает, что я идеально подхожу для главной роли. У меня будет шанс участвовать в пробах на роль. Он работает увлекательно. Берет события, действительно происходящие здесь, и вводит их в сюжет. Создается впечатление, что буквально все в реальной жизни служит для его вдохновенной работы. Я не могу выдавать слишком много. Сценарий об актрисе, которая получает письма от поклонника. Спустя некоторое время он начинает за ней охотиться. Все настолько захватывающе. Я возбуждена, я могу видеть работу настоящего писателя. Я многому учусь у него».