Падающая звезда

Харм продиктовал полицейскому название лаборатории.

Ния вышла из ванной, порылась в чемодане, оделась. Харм попрощался с Куинтаной и положил трубку.

– Есть хочешь? – спросил он.

Ния казалась спокойной и очень тихой. Харм понял – несмотря на то, что несколько лет назад она оставила Леонарда, она так и не смогла разлюбить его. Смерть Леонарда ее потрясла. Может быть, на некоторое время у нее притупилось чувство страха за собственную жизнь. Собственное вторжение в придуманный для нее сюжет служило для нее символом выживания. Действовать, принимать решения в этой жуткой истории – значит, видеть свет в конце туннеля.

Они уже вышли из комнаты, когда Ния вспомнила, что ей надо позвонить. Она вернулась, набрала номер, ждала ответа, пристально рассматривая ногти. Потом нажала на рычаг и набрала другой номер.

– Ния Уайтт Сюзанне, – сказала она. – Я в Лос-Анджелесе. Сюзанна по-прежнему в Санта-Фе? – видимо, отвечала секретарша. Ния молчала, слушая, потом заговорила: – Нет, у нее нет возможности связаться со мной здесь. Она разговаривала с моей мамой сегодня утром? Нет, я не буду жить там. Послушайте, вот по этому телефону можно позвонить мне до завтрашнего утра. Передайте Сюзанне, что я завтра возвращаюсь в Санта-Фе. Да, правильно. Спасибо.

Они прошли по темному коридору, спустились на лифте вниз, вышли через вестибюль на свежий воздух. Утро было чудесное. В такой день не может случиться ничего плохого.

Ния взяла Харма под руку. Они прошли несколько кварталов до пляжа. Перед ними ослепительно сиял океан. Дощатый настил пирса казался тесным. Торговцы раскинули свои лотки и палатки. Горожане, озабоченные состоянием здоровья, бегали трусцой. Дети и подростки катались на скейтбордах и роликах. Кто-то просто гулял.

Они заняли столик на открытом воздухе. Заказали кофе. Харм заметил Хирша, стоявшего неподалеку. Тот всегда ухитрялся выглядеть полицейским. В белой рубашке, застегнутой на все пуговицы. Рукава аккуратно закатаны. В ярко-синих брюках. В очках с серебристой оправой. Хирш был довольно высокого роста. Полный, оттого, что любил поесть. Подходя к столику, он снял очки. Харм представил его Нии. Хирш вел себя так, будто знакомство с кинозвездами и прочими знаменитостями привычное дело для него.

– Вот что мы имеем, – начал Хирш. – Есть довольно грубые и неприятные вещи. Вы уверены, мисс Уайтт, что сможете выслушать все?

– Рассказывайте, – сказала она. – Это тот самый случай, когда необходимо знать все.

– Во-первых, револьвер был тридцать восьмого калибра, такое же было применено во время взлома вашего дома. Но в Робин Риз стреляли из винтовки. Единственные отпечатки на револьвере принадлежат Джакобсу. Правда, форма их довольно странная.

– Что вы хотите сказать этим?

– Отпечатки его пальцев характерны для человека, который держит оружие обычным способом, направляя его от себя. На какую-либо цель.

– И что из этого? – спросила Ния.

– Когда человек стреляет в себя… – Хирш сделал паузу.

– Продолжайте, – нетерпеливо сказала Ния. Харм положил руку на спинку ее стула.

– Человек держит оружие, направляя себе в рот. И нажимает на курок большим пальцем. Если только стреляет не в висок. Но у Джакобса ротовая рана. Вы уверены, что можете выслушивать эти гадости?

Ния выпила кофе, взглянула Хиршу в глаза, кивнула головой.

– На машине отпечатки, главным образом, Джакобса. Очевидно, эконом Джакобса мыл машину каждую неделю, даже если того не было в городе. Вскрытие показало, что место входа пуль – довольно странное. Голова его была запрокинута назад, подбородок приподнят. Угол выстрела слегка направлен в нижнюю часть гортани. Что совершенно нетипично для самоубийства. Большинство людей смотрят вниз, на оружие, а дуло направляют вверх.

– Предположительно, – сказал Хирш. – Кто-то откинул ему голову назад, выстрелил несколько раз, а револьвер зажал в его пальцах. Револьвер выпал из его руки на пол машины.

– В крови обнаружены следы алкоголя и «Прозака». Это совпадает с заявлением миссис Джакобс, так и с его собственным, что несколько дней назад он проходил курс лечения. Это подтверждается и вашими показаниями, мисс Уайтт.

– Еще одна интересная деталь – Джакобс находился в городе, чтобы представить документы по поводу банкротства «Визионфильм Продакшн». Джонсон сумел поймать адвоката сегодня утром. И на заднем сиденье «Мерседеса» было полно документов.

– Я пытался найти этого парня утром, – сказал Харм.

– Он завтракал вместе с нами, – объяснил Хирш. – Можно было бы посчитать мотивом для самоубийства банкротство. Но его смертью занимается отдел убийств. Надо взглянуть на дело по-другому: кто-то имеет гораздо большую выгоду от смерти Джакобса, чем от его банкротства.

Харм рассказал Хиршу о Джоне Санде, о предполагаемом добрачном контракте.

– Прекрасно, мистер Боланд. Ты экономишь мое время. Я знал, что найдется причина оплатить твой кофе. Вдобавок к очаровательной компании, конечно, – Хирш улыбнулся. Харм знал, что рано или поздно он начнет любезничать.

– А как насчет документов на развод? – спросила Ния. – Он говорил, что именно поэтому приехал сюда. Я понятия не имела, что «Визионфильму» грозит финансовый крах.

Хирш сверился со своими записями.

– Юрист сказал, что Джакобс представлял документы для бракоразводного процесса год назад.

– Год? – Ния подалась вперед, склонилась над столом.

– Но, фактически, он так и не возбуждал дело. Он подал бумаги, на этом все и кончилось.

– Значит, он лгал? – Ния перевела взгляд на океан. – Бог мой, он говорил так убедительно, – она начала смеяться, смех был горьким, словно она смеялась над собой. Потом резко замолчала.

Хирш взглянул на часы.

– Мне надо по делам в город. Сколько ты пробудешь здесь, Бо?

– Завтра возвращаюсь в Волшебную страну.

– Возможно, я как-нибудь выберусь на рыбалку. Есть там хорошие места с форелью? Я мог бы привезти Септа. Он скучает по Никки, – Хирш поднялся, пожал им руки и ушел.

– Я тоже скучаю по Никки, – сказал Харм. – Вот кому, действительно, надо было позвонить утром.