Ночная лилия

– Уважаемый, я за нее уже заплатил, ждите своей очереди.

Незнакомец зло посмотрел на спасителя девушки и толкнул Эверилд в руки Гансу, тот поймал ее.

– Всё хорошо, малышка. Веди в свою комнату, – попросил он.

Этот мужчина вел себя странно, девушка не знала, как реагировать. Эверилд покачнулась, но, ухватившись за Ганса, удержала равновесие и ощутила за спиной ненавистные взгляды. Она от неожиданности обернулась, на нее, злобно прищурившись, смотрела Оксана.

Глава 2. Отрицание реальности

Эверилд вошла с клиентом в свою комнату, мужчина прикрыл за собой двери. Она снова попыталась что-нибудь сказать, но голос, как и вчера, отказался ей служить. Девушка мысленно выругалась, подошла к столу, взяла бумагу, обмакнула перо в чернила. Она задумалась на миг, а мужчина ждал, смотря из-за плеча. Эверилд выдохнула и быстро написала: «Чего вы желаете?» Нахмурилась и кивнула на надпись.

– Хороший вопрос. Ничего, – помедлив немного, сказал Ганс. Эверилд удивленно посмотрела на него. Мужчина тепло засмеялся и вдохнул аромат ее волос. – Это чабрец? – спросил он неожиданно.

Девушка так и стояла с пером, не зная, как себя вести. Рука дрогнула, но она снова обмакнула перо и написала: «Шалфей. А зачем вы тогда заплатили за час?»

Он прочитал и усмехнулся:

– Не все покупают проституток для плотских утех.

На лице Эверилд отразилось полное недоумение. Мужчина осторожно забрал перо из ее пальцев и увлек девушку на кровать. Он приобнял ее, и Эверилд уловила печаль в его глазах. Перемена ее поразила, и почему-то стало жалко его. Она попыталась встать, чтобы написать вопрос, но Ганс не дал ей этого сделать. Эверилд сердито посмотрела на клиента, но негодование быстро отступило, сменилось сочувствием: господин больше не смеялся, его явно что-то тревожило. Эверилд начинала всё сильнее нервничать.

– Успокойся, – он погладил ее по волосам, – успеешь сегодня еще наработаться. Не все так будут любезны: нужна стойкость, чтобы не воспользоваться твоим телом. Многие сюда приходят за утехами, и им ничего больше не надо. – Он посмотрел в потолок, а Эверилд присмирела, ожидая продолжения разговора. С Гансом было уютно сидеть и ни о чём не думать.

Вдруг взгляд клиента стал отстраненным, пугающим. Он смотрел мимо девушки.

– У меня два дня назад умерла дочка. Ей было примерно столько же лет, сколько тебе. Она погибла от чахотки. Мечтала выйти замуж и странствовать с мужем по миру. Я часто ей из поездки привозил заморские украшения, ткани и многое другое. Жена у меня умерла еще раньше, когда моей дочурке было пятнадцать лет. Я долго в то время горевал, дочь всячески пыталась меня поддерживать, хоть я видел, что ей тоже плохо. Тогда я ей предложил отправиться в морское путешествие, сменить обстановку. Она согласилась, пожалуй, без энтузиазма, но покорно стала собирать вещи. Знаешь, иногда кажется, что мой род проклят. Я мать потерял, когда мне было десять лет, меня воспитывал отец. Потом он женился, и его новая супруга меня невзлюбила, поэтому отец закрывал меня в самой дальней комнате и запрещал попадаться мачехе на глаза, чтобы я ее не раздражал. Я тогда не понимал, как он мог предать маму и кричал, сбегал из дома, говорил, что найду смерть. Отец терпел сколько мог и потом отдал меня на военную службу, чтобы пыл остудить. Примерно в то же время мачеха забеременела и через девять месяцев родила мертвую девочку, а сама сгорела от родовой горячки. Я радовался ее смерти. Это было неправильно, но мне казалось, что она околдовала моего отца. Когда мне дали увольнительную на несколько дней, я приехал домой и не узнал отца: он весь похудел, сгорбился, в глазах погас свет. Мне тогда он сказал: «Когда я умру, веди дело достойно». Я стал его уверять, что он будет жить долго. Я глубоко ошибался: отец сгорел за пару недель, и в четырнадцать лет я остался один с огромным наследством. Было мне страшно? Очень, но делать было нечего, и я попросил, чтобы меня отпустили со службы, начал налаживать дела. Думаю, не надо говорить, что в ряды военных я не вернулся. После смерти отца я долго не решался жениться, но к тридцати годам увидел прекрасную девушку Диану, она цветы продавала. Я влюбился, ухаживал за ней и в итоге сделал своей женой. Я обучил ее грамоте, и мы жили душа в душу. К сожалению, она мне наследников не дала, а единственная дочь умерла два дня назад, и ты мне очень ее напоминаешь. Как ты оказалась в этом месте? – спросил Ганс. Он сам поднялся и принес пергамент, а Эверилд задумалась, что написать: что она была замужем, и ее муж умер, пропив всё, а она вынуждена выживать? «Да, это будет правдоподобная ложь. Может, он выкупит меня из борделя», – подумала девушка, хотя ей было страшно загадывать наперед.

Эверилд еще размышляла, когда Ганс положил руку ей на плечо.

– Ладно, если не хочешь говорить, не надо. Возможно, еще время не пришло, – мягко проговорил он.

Эверилд с досадой подумала, что опоздала, и вместо ответа написала вопрос: «Чем займемся?» – Но клиент даже не посмотрел на текст, он опять мыслями был далеко.

– Я думаю взять себе еще одну жену. Как бы мое горе не было велико, мне нужен наследник. Мне очень понравилась Оксана, милая, обходительная девушка. Она всё умеет. Мне кажется, она может мне родить сына. У нее уже есть два ребенка, два мальчика, возможно, она родит и мне наследника. Чужих детей я тоже готов принять, – продолжал размышлять Ганс вслух.

Эверилд через силу улыбалась: «Вот почему Оксана смотрела с такой ненавистью – боится, что клиент передумает. Я моложе и почти никем не тронута». – Она поморщилась своим мыслям.

– Как думаешь, достойную она составит мне партию?

Эверилд не удержалась от язвы и написала быстро, пока не передумала: «Если вы любите стерв, то вполне подойдет».

Мужчина перевел взгляд на пергамент, прочитал и усмехнулся:

– Справедливо. Я следил за ней, это очень злобная женщина. Ты права, мне такой демон в доме не нужен.

Эверилд почему-то полегчало от его слов. Она понимала, что глупо надеяться, что Ганс выкупит ее, ведь ему нужен наследник, а она бесплодна. А вот Кристина могла бы ему подойти.

«А кто-то вам еще из девушек нравится?»

– Нет. В борделе никто.

«А почему бы вам не взять в жёны девушку из аристократической или купеческой семьи?»

– Не хочется невинных дев. С ними скучно в постели. Да я стар уже, чтобы молодуху всему с нуля учить.

«Я думаю, в городе полно вдов», – написала Эверилд. Она сама не понимала, зачем это делает: вот ее шанс вырваться из борделя, а она каких-то других девок предлагает. «Хотя какая из меня жена? – подумала Эверилд. – Пока мой старый муж жив, я не могу выйти замуж еще за кого-то. От него надо избавиться. Откуда во мне столько злобы и ненависти? Пока Ник жив, я гожусь лишь на роль содержанки – и не более того. Даже если он женится повторно, я останусь не у дел. К тому же, чтобы выйти замуж, будучи падшей женщиной, нужно спросить дозволения у императора, а он наверняка прознает о том, что я замужем. Нет, пока я не избавлюсь от Ника, дорога замуж мне закрыта. Значит, будем становиться любовницей. Что еще остается».

– Вдов много, да не одна мне по вкусу не приходится, – печально вздохнул Ганс.

«Присмотритесь к Кристине, она очень смышленая девчонка», – написала Эверилд. Кристина ей нравилась: добрая, отзывчивая – такая, какая Гансу нужна.

– Хорошо, я присмотрюсь. К сожалению, наше время вышло. Прости, что так разоткровенничался, устал этот груз на душе носить. Иногда хочется просто наложить руки на себя. У меня никого не осталось. Мне нет смысла жить. А наследство я могу отдать государству.

«Оставьте эти мысли. На тот свет не стоит торопиться. Жизнь прекрасна, какие бы испытания не подбрасывала. Бог испытывает нашу волю, и мы должны это принимать с благодарностью. Я думаю, вы найдете свою даму, у вас очень доброе сердце», – написала Эверилд.

– Спасибо за твою веру в меня. Держи деньги, спрячешь от мамочки. Я же знаю, что она забирает большую часть, а вам оставляет гроши. – Он протянул ей мешочек с монетами, Эверилд растерянно приняла его, задумалась, куда спрятать. В итоге убрала мешочек под тюфяк и написала: «Вы очень щедры. Да хранит вас Бог».