Клык

Ронни сам писал тексты и музыку. Он делал всё, что его душе было угодно, зарабатывая очки. Если однажды этого парня заметят продюсеры, он станет суперзвездой, я была в этом уверена. Ронни очень талантлив.

После удачного выступления мы собрались за кулисами, чтобы поздравить друг друга и сделать вызов всем, кто попытается нас переплюнуть.

– «No escape the fate» лучшие! – с рыком воскликнул Тайлер.

– Мы надерем всем задницы в один прекрасный день! – подхватил Нейсон. – Ронни, как я рад, что ты вернулся!

Ребята бросились по очереди обнимать солиста. Я же отошла в сторону, предпочитая не мешать друзьям радоваться. Я даже на минуту ушла в свои мысли, пропуская мимо ушей их смех и возгласы. Именно поэтому то, что произошло в следующий миг, стало полной неожиданностью.

Ронни притянул меня к себе за талию и крепко прижался к моему рту губами. Я физически почувствовала резко возникшую тишину. На нас смотрели ребята, и я не сомневалась в том, что они пребывают в таком же шоке, как и я сама.

Оторвавшись от меня, Ронни облизал губы и улыбнулся.

– Ни у кого, надеюсь, не возникает лишних вопросов? – весело спросил он. – Нет? Замечательно!

И он, уверенным собственническим жестом взяв меня за руку, пошёл на выход. Я, естественно, поплелась за ним.

На улице мы встретились с Крисом и Стеллой. Они визжали от восторга, хвалили наше выступление.

– После трёх скучных исполнений народ просто взбесился от восторга! Девчонки в штаны написали от счастья видеть тебя, Ронни! – честно рассказывала моя подруга. При слове «девчонки» Ронни прижал меня к себе за талию, что не ускользнуло от взгляда Стеллы. Она украдкой мне подмигнула.

Потом Крис любезно предложил мне и Стелле идти к машине, но Ронни запротестовал.

– Бриелла просто обязана с нами отпраздновать. Обещаю, что доставлю ее в целости и сохранности. Развлекайтесь, ребята!

Крис хотел возразить, но Стелла дёрнула его за рукав и увела.

Поверив словам Ронни, я настроилась на праздник, однако, когда ребята вышли на улицу, Ронни начал с ними прощаться. Я стояла в недоумении, не знала ни что думать, ни что делать. Ронни так просто все решил за меня, даже не спросив. Вопреки сопротивлению души, я позволила ему командовать этой ночью.

– А вы куда? – спросил Тайлер.

– Прогуляемся, – ответил Ронни, переплетая пальцы наших рук. – Нам нужно поговорить.

Никто не смел высказать свои мысли по поводу наших зарождающихся отношений, а Закк глаз не поднимал. Мне показалось, он как-то даже сник. Может, я ему нравилась? Никогда не обольщалась на этот счёт. Я не супер красотка, но тут всё было слишком очевидно. Мне вдруг стало даже стыдно перед этими парнями.

Попрощавшись с друзьями, мы пошли вдоль дороги. Я уже догадалась, в какую сторону мы двигались, но боялась спрашивать.

– Я думала, что мне уже не на что надеяться, – сказала, машинально схватившись за клык. – В тот раз…

– Не порти такую прекрасную ночь, – произнёс Ронни, вскинув голову к небу. – Сегодня я счастлив, хочу разделить своё счастье с тобой.

– Этим ты ясно даёшь понять, что выбора у меня нет. Значит, я должна подстраиваться под твоё настроение? Тебе не кажется, что это нечестно?

– По отношению к кому?

– Хотя бы ко мне, – обиженно бросила я и отвернулась.

Мы отдалялись от площади, крики людей доносились до нас издалека. Чем дальше мы уходили, тем тише становились улицы. Я вдруг осознала, что рядом с Ронни ничего не боюсь.

– Бриелла, – произнёс он мое имя своим прекрасным мелодичным голосом, – должен признаться, что я не романтик, не умею выражать свои чувства и если мне нравится девушка, я просто действую.

– Можно воспринимать слово «нравится» по отношению к себе? – наконец улыбнулась, слабо, одним уголком, но Ронни угадал эту улыбку.

– Думаю, да. Иначе ты бы не шла сейчас рядом со мной.

– И… куда же мы идём?

– Праздновать.

– Праздновать? – я уже не удерживалась от смешка.

– Угу. Как насчёт уединения? Пива и шоколада?

Я взглянула на его профиль с той стороны, где волосы были сбриты. Иногда он закрывал эту сторону, разделяя длинные до плеч волосы на пробор, но сегодня он решил открыть висок. В ухе блестело небольшое кольцо. Я заметила часть татуировки на шее. Черты его лица казались мне почти безупречными, к тому же в них чувствовалось благородство. И несмотря на образ жизни, на суровость во взгляде и излишнюю холодность, я видела в нем доброту и мягкость.

Я крепче сжала его руку.

– Неужели ты меня о чем-то спросил? – едко заметила и улыбнулась шире. – Я уже думала, что не имею право решать что-то самой.

Ронни остановился, чтобы поцеловать меня – быстро и грубо. Он просто захватил мои губы, посмаковал их секунду и отпустил.

– Если ты откажешь, я буду настаивать.

Едва мы оказались в его тесной комнатке в подвале, Ронни начал жадно целовать меня. Я чувствовала, как его руки гладили, ласкали мою спину и ягодицы. На этот раз я легко позволила приподнять мне юбку. Наши языки сплелись, танцуя немыслимый танец страсти.

– Ронни, – вдыхая между поцелуями, протянула я, – у меня кружится голова.

– Приятное чувство, не правда ли? – улыбнулся он одними губами, затем стянул с себя футболку.

У меня забилось сердце. Я смотрела на его татуированную грудь, не испытывая ни капельки смущения, хотя всегда думала, что при виде голого мужчины начну паниковать. Мне нравилось его крепкое тело, его мускулы, рисунки на руках, плечах и даже на животе. Мне нравилось в Ронни всё!

Я ждала, что он будет делать дальше, руками опиралась на край стола. Ронни мгновение изучал мое лицо, затем приблизился и снова поцеловал, на этот раз нежнее. Его пальцы убрали с моей шеи волосы и проделали несколько медленных движений от основания до мочки уха и обратно.

– Боишься, Бриелла?

– Нет, – смело ответила.

Молча подняв меня на руки, он понёс меня к кровати, аккуратно положил и навис сверху.

– Ты притягательна, – шепнул он.

Он целовал ключицы прямо через ткань моего топа, а потом добрался до ложбинки между грудями. Я непроизвольно выгнулась, и он издал слабый стон. Когда я почувствовала горячие губы на коже живота, по телу пробежала мелкая, очень приятная дрожь. Я осмелилась запустить свои пальцы ему в волосы. Мне нравилось то, что он проделывал со мной.

– Мы можем избавиться от твоих чулков? – спросил он, поглаживая внутреннюю сторону моего бедра. Я не на шутку завелась, поэтому позволила стянуть с себя не только чулки, но и трусики.

Я снова выгнулась, бессильно устремляясь навстречу его ласкам с такой силой, что Ронни пришлось ладонями удерживать мои бёдра. Тем временем его язык пробовал на вкус ложбинку между моими грудями; слегка расстегнув замок на юбке, влажный язычок нырнул в пупок. Я извивалась, впитывая новые ощущения. И вдруг… его палец неожиданно проник туда, откуда источалось мое возбуждение. Я испуганно сдвинула ноги. Ронни приподнялся и посмотрел мне в глаза.

– Ты никогда не…

– Ты издеваешься? – почти простонала я.

– Сколько тебе лет, Бриелла?

Почему он спрашивает об этом сейчас, когда я оказалась на грани блаженства?

– Мне… скоро восемнадцать.

– А пока тебе семнадцать?

– Пока, да. До лета.

– До лета, – расстроенно повторил он. Потом сел, потёр ладонью лоб. – Нет.

– Что «нет»? – переспросила я, приподнявшись на локте.

– Я не могу это с тобой сделать.

– Но… ты уже начал. Дьявол, я же не отказываю!

– Я думал, тебе восемнадцать или девятнадцать, – злился он, и я понимала, что не на меня, а на себя.

Со всей этой косметикой я легко обманывала, и всегда чувствовала себя такой же совершеннолетней, как Стелла. Но правда заключалась в том, что я всё ещё принадлежу своим родителям, завишу от их мнения и в данный момент иду против их воли. Да, до самого лета я останусь ребёнком. Вдруг меня тоже поразила злость. Я резко встала, отыскала в темноте свои трусики и чулки, затем скрылась в ванной. Предательские слёзы выступили на глазах.