Не попал!

На улице стояло утро. Или день. Или вообще ночь. Было непонятно из-за того, что солнца было не видно с их положения. В любом случае, на свету, когда двое посмотрели друг на друга, то Костя вопросительно выгнул бровь, не помня, когда это фея заделалась готом, а сама же Лисса упала наземь и начала буквально кататься по ней от смеха.

Попытки расспросить что не так ни к чему не привели и Косте пришлось самому выяснять, подойдя к озеру. Стоило взглянуть на свое отражение как он отпрянул, будто увидел чудовище. Потом снова подошел и понял, что на нем точно такой же «камуфляж».

— Тьфу!

Плюнул он от досады и начал пытаться оттирать. Его тело в фейском обличье и так довольно женственное а лицо смазливое, а в этом в сочетании с платьем он точно выглядит как плоскодонка-неформалка.

Не поддавалось. Ни слюна ни озерная вода не помогали оттереть «искусство» с его лица. Только лицо покраснело и все стало выглядеть хуже — будто он больная краснухой плоскодонка-неформалка.

— Эй, как это стереть? — решил он поинтересоваться от еще не отошедшего от дикого ржача «эксперта» по магическим вопросам.

— Ха-ха, ха-а-а-а… — пыталась Лисса отдышаться — По большему счету почти никак. — взяла она себя в руки. — Само сойдет когда-нибудь. Я подобным одну заучку намазала после того как она мне не дала списать. Вроде только-только бледнеть начало в этом году.

— А когда ты это делала?

Фея ответила на это лишь ударив кулачком себя по голове и смешно показав язык в сторону. Пыталась выехать из ситуации заменив необразованность милым личиком. Для нее это даже иногда срабатывало, так что она не видела ничего такого в том чтобы этим не воспользоваться.

— Все ясно. Полетели. — Расстроенно сказал парень и собирался уже оторваться от земли, но вдруг его осенило. — Погоди, ты же владеешь иллюзиями! Замени на нас лица на чистые!

Фея попробовала. Потом еще раз. Но это казалось какой-то искусственной и малоэмоциональной маской. Он не замечал этого когда они маскировались под чудь но сейчас. Когда лицо было для него важно, он выцеплял в своем отражении малейший изъян и просил переделывать до тех пор, пока Лисса просто его не послала.

— Раз я такая неумеха — делай сам! И тебе, между прочим, идет! Вот! — И самовольно оторвалась от земли навстречу базе.

Парню стало немного гадко на душе. Она же ему не отказала и искренне пыталась помочь, пусть и посмеялась по-первой. Наверное, все же было неправильно постоянно рублено кричать «По новой!» как только он находил недостаток. А ведь их с усталостью феи становилось лишь больше…

Так что он погнался за недовольной и расстроенной феей, которая специально наращивала скорость, чтобы быть от неблагодарного ей человека подальше. Только ей казалось что ее догоняют — и красивые крылышки, с которых было так сложно счищать магическую ловушку трепетали и работали еще быстрее, будто взрывом ускоряя свою владелицу.

Косте было за ней не угнаться. Пусть он и старался как мог, но начиная с какого-то момента Лисса стала лишь точкой — ни ближе. Ни дальше. Ему было хреново, он надрывался, совершал кучу ошибок со своим органом полета, которым обзавелся меньше недели назад, его незавидное положение было очевидно.

Но упертость осла не давала ему подумать об этом и бросить бесплодные попытки и лететь в своем темпе — зелье то все равно у него, так что в любом случае фее придется его подождать. Вряд ли она хочет прилететь одна и без ничего.

Но Костя все равно летел на своем пределе, который так желал преодолеть чтобы приблизиться к этой точке в небе. И хоть и не ускорился, но добился от феи того, что ее раздражение потихоньку переросло в другое чувство. Что человеку не наплевать. И ее крылышки, сами собой, как две предательницы, стали замедляться.

И они, спустя еще несколько километров гонки, встретились. Слишком ускорившийся Костя налетел на девушку на всей скорости так что они образовали кучу-малу и стали падать вниз по красивой параболе. От столкновения и неразберихи, их губы соприкоснулись. И это для феи было намного более смущающим событием чем все, что было до этого.

Вместе они смогли, помогая друг другу, остановить падение у самой кромки леса и посмотреть друг на друга. Оба усталые, оба в макияже, который их сейчас заботил меньше всего.

— Прости меня, я слишком переборщил. Ты, наверное, можешь понять мою реакцию. — проговорил парень смущенно, потирая затылок одной рукой а вторую не знал, куда деть.

Фея тут же отвернулась от него, встав спиной и выпятив грудь, будто надулась.

— Хм! Не больно то и хотелось твоих извинений! Но я рада, что ты сам все понял! — старалась она звучать отстраненно и по взрослому а у самой было лицо самого счастливейшего в мире человека. Как много иногда значат для кого-то слова!

Дальше они добирались без приключений, продолжая держаться за руки. Традиция, что в них случайно закрепил склад с ловушками, теперь и не думала прекращаться. Это казалось для них сейчас таким естественным, что они и не задумывались о том, насколько сейчас они оба кажутся парочкой.

Лишь к огромнейшему счастью для них, поблизости не было ни одного доброго самаритянина, что указал бы на этот факт. А то бы это волшебное единение быстро бы прервалось их сложными характерами. Или только одним сложным…

Прилетели они полностью выбившись из сил. Нужно было лучше нормировать полет, их «гонка» их измотала сильнее, чем они думали. Ближе к концу более сведующая в полете фея даже начала стараться обучить Костю летать на совесть, стараясь вытравить слишком затратные движения, исправляя ошибки, что совершила когда ей просто надоело учить человека.

Их встречали с превеликой радостью. Ну, по крайней мере парня. Фею всерьез не воспринимали, считая ее кем-то средним между золотой молодежью и непроходимой дурой. Костя с торжественной и усталой улыбкой поднял колбу с зельем, задрав руку высоко над собой, будто олимпийский факел.

— Это очень хорошо, что вы справились. Но, парень, ты что, решил сменить имидж? Если что, такой типаж, если у тебя под платьем все как всегда, мне тоже нравится!

С немного грязной интонацией почти пропела Ранхгисса, тут же напомнив парню о его незавидном положении и тот второй рукой начал стягивать платье вниз, чтобы оно закрывало больше. Лицо же ему закрыть было, к сожалению, нечем. Хаасе лишь молча смотрела, понимая, что на такое давить будет преступно. Встречалась она в своей жизни с проявлениями чрезмерной мужикастости.

— Это не моя вина! Ничего я менять не хотел! — Сказал он немного запуганным голосом отчего эти слова казались ничем иным как дешевым оправданием.

— Ну-ну! — Игриво произнесла Ранхгисса и с более серьезным видом взяла зелье, откупорила и вдохнула, на секунду переменившись в лице. — Ладно, прости парень что наорала. Вы настолько плохо его сделали что с таким побочным эффектом в него бы и мой учитель нырнул, не будь у него иммунитета от одной интересной травы.

— И как его применять? — Включилась в разговор Хаасе. Выглядящая довольно бледно а ее голос казался шепотом призрака.

— Не надрывайся. Не знаю, где ты успела все усугубить, но это надо втирать в первую очередь в шрамы. Не удивляйся только истинному зрению, думаю ты и так подозревала, что оно у меня есть. — Прокомментировала Ранхгисса и передала зелье обратно Косте и задорно подмигнула.

— Ну что, поможешь нашей страдалице?

Тот лишь сглотнул и согласился. Пусть Хаасе была самой непривлекательной девушкой из всех, чья красота увяла в пользу возможности выжить, она все равно обладала шармом раненой львицы. Красивой, но если подойдешь ближе — убьет и не заметит.

— Пошли, парень. Мне есть что тебе сказать наедине. — Произнесла Хаасе и, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла по одному ей известному пути. Косте только и оставалось, что поспешить за ней.

Ранхгисса подождала пока они отойдут достаточно далеко. Лисса же не могла уйти развлекаться где-нибудь в углу базы, занимаясь черте чем, ведь ее довольно больно держали за руку.