Страница 95 из 125
ВТОРАЯ. Во! Час от часу не легче.
ЛИЗА. Да-да, и он, и Пресвятая Дева Мария, и все апостолы… А что касается казни, так его римляне распяли. По личному указанию Понтия Пилата.
ВТОРАЯ (подруге). Слыхала? Еще какого-то с понтом Пилата нашла. Тебе это откуда известно?
ЛИЗА. Марк Моисеевич рассказал.
ВТОРАЯ. Это еще что за фрукт?
ЛИЗА. Сама ты фрукт! А Марк Моисеевич врач. Кардиолог. Доктор медицинских наук.
ВТОРАЯ. В общем, профессор кислых щей. Ой, девка, здорово же они тебя обработали.
ЛИЗА. Темная ты, на тебя даже обижаться грех.
ПЕРВАЯ. Нет, ты все-таки скажи: почему ты за них, а не за нас?
ЛИЗА. Да я ни за кого! Я — за правду. (Второй.) Вот у тебя сына из школы выгнали?.. Выгнали. Еврей бы на последние деньги ему педагога нанял, а ты?.. Ничего, авось, и так сойдет!.. Теперь мужа своего возьми. Рядом с ним какой-нибудь еврей работает, заметь, получает столько же, но только не пропивает все подряд. В результате у него и мебель хорошая, и телевизор японский, а вы спите на пустой посуде. Тебе бы своему мужику врезать промеж рогов, а ты вместо этого орешь: «Евреи! Россию продали! Народ обокрали!»
ВТОРАЯ (уже примирительно). Тебя послушать, так все евреи чистые ангелы.
ЛИЗА. Я так не говорю. Ангелы на небе живут, а тут, на земле, все мы грешники. Верно говорю, дядя Беня?
БЕНЯ. Вус? Вус хает ду гезагт?
ЛИЗА. Их заге: але менчен зинд менчен.
БЕНЯ. Е! Дас ист рехт.
ПЕРВАЯ. Ой, и глупые же мы, как я погляжу! Одна с чужим ребенком гуляет, другая — с чужой собакой, третья — с чужим дядей. И чего мы ссоримся? Чего нам делить, кроме забот?.. А мы все виноватых ищем!
ПЕСНЯ О ВИНОВАТЫХ ПЕРВАЯ.
Если с ветки капнет птичка.
Надо ветку обломать.
Есть российская привычка —
Виноватого искать.
Я уже немолодая.
Слышу много лет подряд:
Если жизнь у нас плохая.
Значит, кто-то виноват:
То бухаринцы-троцкисты.
Кулаки и басмачи.
Вейсманисты-морганисты,
Падры-империалисты,
Гады абстракционисты.
Отравители-врачи.
Ну, а если у нас
Вдруг иссяк врагов запас.
То на случай на такой
Есть евреи под рукой!
ВТОРАЯ.
Улетела с ветки птичка.
Даже хвостик не видать.
Нам осталась лишь привычка —
Виноватого искать.
И недаром в жизни новой
Все газеты нам твердят:
Если мы живем хреново.
Значит, кто-то виноват:
То ли блок военный НАТО,
То ль придурок-депутат.
Рэкетиры-супостаты,
Мафиози-губернатор,
Коммуняка бесноватый
И ворюга-демократ.
Ну, а если у нас
Вдруг иссяк врагов запас,
То на случай на такой
Есть евреи под рукой!
ЛИЗА.
Не вернется наша птичка —
Ей здесь нечего клевать.
И пора бросать привычку —
Виноватого искать.
В огороде сохнут грядки.
На окне прокисли щи…
Если что-то не в порядке —
Ты в себе вину ищи!
Мы же сами создавали
Ту страну, где мы живем.
Одобряли, заверяли.
Каждый год рапортовали.
Что варили, то хлебали.
Что посеяли, то жнем.
Не иссякнет у нас
Никогда врагов запас.
Но пора когда-нибудь
Дать евреям отдохнуть!
ВМЕСТЕ.
Пусть евреи немножко поспят…
КАРТИНА ШЕСТАЯ
Квартира Хигмана. Поздний вечер. Тишина, все в доме спят. В кухню тихо въезжает на своем кресле дядя Беня. Включает свет, озирается. Затем тихо встает с кресла, подходит на цыпочках к холодильнику, накладывает себе еду на тарелку. Наливает рюмочку, подносит ко рту.
ЛИЗА (сзади). Лехаим!
От неожиданности Беня со звоном роняет рюмку.
ЛИЗА. Та-ак, понятно… Хамье в гостях — картина Левитана.
БЕНЯ. Ферштейн ду? Их каннит шляфен. Их дахте: бе сер шин зпес эсен.
ЛИЗА. Угу! А теперь то же самое — и по-русски.
БЕНЯ. Вус? Их ферштее нихт.
ЛИЗА (грозно). Ну?! Я кому сказала!
БЕНЯ. Ша, тихо, что ты шумишь? Ты же Марка Моисеевича разбудишь.
ЛИЗА. С ним будет отдельный разговор. Но сначала ты мне расскажи, дорогой мой дядя Беня. Или ты не дядя?
БЕНЯ. А что я — тетя?
ЛИЗА. Ты не крути! Знаешь, о чем я спрашивало. Ты нашему хозяину дядя или нет? И, вообще, откуда ты взялся?
БЕНЯ. Спокойно, без нервов, я все объясню. Только скажи: зачем тебе так много знать? У тебя голова не заболит?
ЛИЗА. А у тебя?
БЕНЯ. Что ты мне отвечаешь вопросом на вопрос? В конце концов, кто из нас еврей?
ЛИЗА. Ты, ты, успокойся!.. А заодно расскажи, зачем ты мне шарики крутил, что русского не знаешь?
БЕНЯ. Лиза, детка, я тебе все расскажу. Правду, чистую, как слеза. Когда-то давно я работал в еврейском театре. Марк Моисеевич меня нашел и говорит: «Бенцион, есть интересное предложение: сыграть роль израильского дяди, который говорит только на идиш». Что, по-твоему, должен был ответить нищий пенсионер?.. Я ему сказал: «Е, угеред, дорогая!»
ЛИЗА. А зачем?
БЕНЯ. Что значит зачем? Ты здесь денежки зарабатываешь? И я хочу немножко заработать.
ЛИЗА. А ему-то, ему зачем?
БЕНЯ. Точно не знаю, врать не буду. Но слышал, что он с кем-то заключил пари, что из простой хозерки, ой, извини, из простой русской девушки сделает настоящую еврейку. Это пари, понимаешь?
ЛИЗА. Не понимаю.
БЕНЯ. А что тут сложного? Ты зарабатываешь, я зарабатывало, и он тоже хочет заработать.
ЛИЗА. A-а, заработать… Вот теперь поняла.
БЕНЯ. Молодец! У тебя уже почти еврейская голова. Поэтому успокойся, сядь и съешь кусочек курочки.
ЛИЗА. Да не хочу я есть!
БЕНЯ. Не брыкайся! Курочка — это всегда полезно для сейхл. (Насильно впихивает ей тарелку.)
ЛИЗА. Отстаньте вы от меня! (Отбрасывает, тарелку, та с шумом падает на пол.)
БЕНЯ. Ты что, рехнулась? При чем тут курица? Нашла на кого обижаться!
Лиза идет в гостиную, достает из шкафа чемодан и начинает бросать туда свои вещи. Затем возвращается в кухню.
ЛИЗА. Передайте вашему хозяину, что было очень приятно с ним познакомиться
БЕНЯ. Я тебя никуда не пущу! Он мне голову оторвет.
Появляется заспанный Марк в халате.
МАРК. Что такое? Что здесь происходит? Почему курица на полу?
ЛИЗА. Погулять пошла. Вместе с вашим дядей. (Берет чемодан, идет к двери.)
МАРК (сразу проснувшись). Лиза! Вы куда? Подождите!
ЛИЗА. Не трогайте меня!.. Эх, вы… Я-то думала: вот человек, ни на кого не похожий. А вы, оказывается, только о деньгах и думали. Значит, верно говорят, что ваша нация все на деньги меряет.
МАРК. Какие деньги? При чем тут нация? Погодите, дайте же объяснить!..
ЛИЗА. Поздно объяснять! Уже два часа ночи. Лучше садите своего дядю на коляску…
МАРК. Не садите, а сажайте.
ЛИЗА. Ну, сажайте своего дядю на коляску и везите его прямо в Израиль.
МАРК. Израиль.
ЛИЗА. Да хоть в Биробиджан! А с меня достаточно. Спасибо, как говорится, за науку. Счастливо оставаться, газлоним!
Выходит, хлопнув дверью. От удара вздрагивает стена, и на пол падает картина: смеющаяся малявинская баба в красном сарафане.
КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА СЕДЬМАЯ
Комната Лизы. Скромная обстановка. Над кроватью висит портрет Филиппа Киркорова. Лиза и ее подруга Зина сидят за столом. У Зины — большой синяк под глазом. Перед подружками — полупустая бутылка водки. Девушки поют.