Страница 9 из 125
Он говорит:
— Стой! Ты мне что, тараканов сюда принес?
Я говорю:
— Не-ет… У меня там бабки.
А он смеется:
— Мы здесь бабок не выводим. Тебе в собес надо идти.
— Вы меня не так поняли. У меня другие бабки. Две бабки красненькие и одна синенькая.
— Что, совсем синенькая?
— Ага, с двух сторон.
— А что ж ты от меня хочешь?
— Чтобы вы ее у меня поскорее забрали.
— Зачем мне твоя синенькая бабка? Я от своей не знаю, как избавиться.
— Это же другая бабка! Мне ее в получку выдали.
И кладу ему на стол пять рублей.
Он как закричит:
— Это что такое?!
Я говорю:
— Это она… Деньга.
Тут он еще сильнее закричал:
— Ты что?! Мы здесь взяток не берем!
А потом шепотом говорит:
— Правда, если хочешь, чтобы побыстрее сделали, надо дать. Только не мне, а дяде Васе.
Я говорю:
— Кто это — дядя Вася?
Он говорит:
— Тсс… Давай мне, а я ему передам.
Ой, ну что там говорить… Конечно, я нехорошо сделал. что деньги дал. Но я же не один такой. Другие гоже дают… А что вы так притихли, будто первый раз
об этом слышите? Дают-дают. И не только за тараканов.
Но я вот что думаю: может, они берут, потому что мы все время даем?.. А если мы договоримся и вот им дадим?. Давайте хоть попробуем. Я знаю, многие же хотят, только некоторые боятся, что тараканы замучают.
Не бойтесь! Я такое средство знаю. Наше, отечественное. Лучше любого импортного. Вот послушайте. Надо в столовой, где я работаю, взять полпорции суточных щей. На ночь разбрызгать по всей квартире, и к утру от вас не то что тараканы, все соседи уползут. Честное кулинарное слово!
Попугай
Здрравствуйте! Здрравствуйте! Вы меня узнали?.. Кто сказал — попка дурак?.. Неправильно. Я не дурак. Я — кретин. Идиот! А знаете, почему? Потому что разговаривать умею. Вот рыбу кто-нибудь называет дурой? Никогда. Потому что молчит всегда. Ее ловят — она молчит, ее жарят — она молчит. Рыбный день ей сделали — все равно молчит. А я всегда болтаю. Причем не то, что нужно. Режу правду-матку. когда меня не просят.
Триста лет живу на свете, нигде больше двух недель не задерживаюсь. Сколько я хозяев сменил — пересчитать невозможно.
Помню, жил в одной семье. Обстановка царская: ковры финские, мебель арабская, от хрусталя звон, как к церкви. Кормили пять раз в день. Миндалем в шоколаде. Казалось бы, чего еще желать? Сиди — молчи. Так нет, не удержался. Пришла к ним в гости одна пара. Милейшие люди. Профессор с женой.
Усадили их за стол, а меня такое зло взяло — миндаль в горло не лезет. Я как заору:
— Вы чего пришли?! Вас сейчас охмурять будут. Чтобы дочку свою мордастую в институт устроить!
Что тут поднялось… Хозяйка кричит:
— Не верьте ему! Он провокатор!
Гости пальто в охапку — и бежать! А хозяин ко мне подошел:
— Петух ты, — говорит, — крашеный. Если б ты двести рублей не стоил, я бы из тебя суп сварил!
Двести-двести, а сам, между прочим, продал за триста. Правда, в очень приличную семью. Отец — врач, мать — учительница, сын — оболтус. Пятнадцать лет парню, а уже полный обалдуй. Но мне-то что? Не мой же сын. Так нет, не выдержал. Два дня молчал, а на третий говорю:
— Папаша, вот вы врач, а сынок у вас, между прочим, курит!
Он говорит:
— Tа-ак. И часто?
— Нет, — говорю, — не часто. Только когда выпьет.
Мамаша как закричит:
— Как? Разве он пьет?
— Иногда, — говорю. — Когда в карты много проигрывает.
Ну, тут мама с папой забыли, что они интеллигентные люди, взяли ремень и всыпали ему по первое число. Двадцать восьмого начали — первого кончили. А второго он меня взял в охапку — и на птичий рынок. Продал какому-то забулдыге за червонец. Тот обрадовался:
— Скажу жене, что сотню уплатил, а остальные пропью.
Рано обрадовался. Я его жене все раньше успел рассказать. Так что там я тоже не задержался. Я нигде не задерживаюсь. Кому охота про себя правду знать да еще платить за это двести рублей?
Про меня уже по городу слух пошел, что я несчастье приношу. До того дошло — задаром никто брать не хочет. Последний хозяин со мной мыкался-мыкался, да и сдал сюда. В зоопарк.
Теперь сижу один. Чтоб ничего не видел, ничего не слышал, ничего про людей сказать не мог. Но я и здесь молчать не буду:
— Товарищи! В зоопарке тигру не докладывают мяса! Пока не поздно, спасайте хищника!
Если спросят — откуда знаете, ссылайтесь на меня. Я ничего не боюсь. Потому что я попка-дурак, попка- кретин, попка — полный идиот!
Сказки для взрослых
Обыкновенное чудо
Однажды вечером, когда некто Петров возвращался домой, он заметил у подъезда маленькую бездомную собачонку. Шерсть ее свалялась от грязи, глаза слезились на ветру, лапы дрожали от холода. Петров был добрый человек. Взял он эту собачку в дом, накормил, обогрел и спать уложил. Да не куда-нибудь, а в чистую постель. Рядом с собой.
А утром, когда Петров открыл глаза, рядом с ним лежала женщина такой красоты, что ни в сказке сказать, ни пером описать. И хотя Петров был человек холостой, он все равно задрожал от страха.
— Не бойся, — нежным голосом сказала красавица. — Это злой волшебник заколдовал меня в собаку. Но твоя любовь превратила меня опять в женщину.
И стали вместе жить-поживать да добра наживать. Узнал об этом сосед Петрова Сидоров, и в душе его поселилась зависть:
— Неужто я хуже Петрова? И я найду себе красавицу!
С этого дня Сидоров лишился покоя. Каждый день он приводил с улицы какую-нибудь бездомную собаку. Кормил, поил, расчесывал гребнем, клал в теплую постель — все напрасно. Утром рядом с ним на подушке лежала та же дворняга, которую он привел накануне.
Отчаялся Сидоров и понял, что не каждому человеку дано в жизни испытать чудо. И поступил он, как все обыкновенные люди. Познакомился с хорошей женщиной, сделал ей предложение, и сыграли они свадьбу. Как водится на свадьбах, пошумели, поскандалили.
А утром, когда он открыл глаза, рядом с ним на подушке лежала лохматая дворняга.
— Не бойся, — хриплым голосом сказала дворняга. — Злой волшебник заколдовал меня в женщину. Но твое отношение превратило меня опять в собаку.
Вот какие чудеса происходят на белом свете. Так что, если вы услышите, что Сидоров лается со своей женой, знайте — это не сказка!
Верный конь
У одного инженера закапризничал его верный конь по кличке «Жигули». То мотор не заведется, то зажигание откажет, то скорости не переключатся. Что поделаешь: конь о четырех ногах и то спотыкается, а уж машина тем более.
Одним словом, решил инженер чинить своего верного коня. Встал он ни свет ни заря, приехал на станцию техобслуживания, занял очередь, ждет. Час ждет, другой ждет, а очередь все не движется.
Смотрит он — удивительное дело: с этой стороны очередь стоит, а с черного хода все время какие-то машины на станцию заезжают. А в тех машинах царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной и зав- базой овощной.
Не выдержал инженер такой несправедливости и пошел прямо к начальнику станции. Топнул ногой об пол и говорит:
— Что же это такое? Я тут с шести утра стою, как в землю врос, а с черного хода к вам все время клиенты заезжают. Как вы это объясните?
А начальник ему ласково отвечает:
— Так вы, дорогой товарищ, невнимательно нашу вывеску прочитали. У нас ведь на ней что написано? Станция техобслуживания. Это значит, что тех мы обслуживаем, а этих в очереди держим.
— Как? — говорит инженер. — Но это же непорядок!
— Нет уж, извините, — отвечает начальник. — У нас как раз все в порядке: и вы, и мы. Только вы в порядке живой очереди, а мы в таком порядке, что ни в сказке сказать, ни пером описать!
Волшебный камень