Страница 24 из 159
Я вздрогнул, говорю: «Это, конечно, для нас… еще большая радость, что вместо какого-то Бурко вы, товарищ… к нам приехали. Но, с другой стороны, люди-то как-то… настроились… на Бурко… или Бурко… Как быть?!»
Грянул он в окно, почитал плакаты, говорит: «Вот что! Раз уж такая накладка, не будем огорчать людей!.. Пусть и дальше уж принимают меня как Бурко… или Бурко… Но, поскольку я его книг не знаю, читательскую конференцию проводить не будем. Просто я им речь скажу, пообедаем – и разъехались! У меня программа напряженная!»
Выхожу я к народу, объявляю им Бурко или Бурко, уж не помню, выходит он и произносит речь. Товарищи! – говорит, – дальнейший рост! – говорит, – ура! – говорит, – навек! – говорит!..
Умеют у нас писатели говорить, про что – сразу и непонятно, но бодрит… Народ ему аплодирует, только, конечно, немножко начинает нервничать, потому что он нас все время почему-то называет «овцеводами»…
Я ему шепчу: «Товарищ Бурко… (тут уж я не думал об ударении, он вообще мне стал надоедать)… Товарищ Бурко! Вы на овцеводство особенно не напирайте! Свекловоды мы, а не овцеводы! Овца в нашем районе не живет, она тут вообще не выдерживает…»
Он говорит: «Как так? Разве это не Касьяновский район?»
Я говорю: «Ни в коем случае! Это сто километров и в другую сторону!»
Он ахнул: «Ах, мать честная, что ж там, в центре, все напутали… Меня ж в Касьяновском ждут… Что делать?»
Я говорю: «Не надо огорчаться! Нормально! Жизнь – она все по местам ставит: если вы для нас – Бурко, мы для вас – Касьяновский район!.. Прошу к столу!»
Сели мы. Выпили. Закусили. Потеплели.
Гляжу, он уже нас ласково касьяновцами кличет, а сам не только на фамилию Бурко или Бурко… но просто на Буркина охотно откликается…
Под конец совсем захмелел, растрогался, встал, кричит: «Друзья, в память о встрече… хочу вам подарить свою книгу!» Роется в портфеле, огорчается: «Ах, мать честная… Я их все по дороге раздарил… Осталась вот одна… но… на венгерском языке… Как быть?»
Я говорю: «А это даже лучше! Огромное спасибо! А то у нас в библиотеке ни одной вашей вещи по-венгерски и нету! Просто неудобно, если кто спросит…»
Достал он книгу, синюю такую, толстую, написал:
«ДОРОГИЕ! СЕРДЦЕМ С ВАМИ! НЕ ЗАБЫВАЙТЕ! КОЛЯ!»
И уехал! Только пыль за колесами… Вот такая памятная встреча. А книга эта у нас в библиотеке до сих пор на почетном месте стоит. Все ищем способ ее обратно перевести, чтоб узнать, что он все-таки пишет… этот Куренцов? или Куренцов?..
И когда только наш народ правильно ударять научится?..
Соло для дуэта
Произведения, написанные в соавторстве
От полуавтора
Что делать, если хорошая мысль приходит в голову двум людям одновременно? Можно сразу, словно Бобчинский и Добчинский, долго толкаться, хватать друг друга за руки и выяснять, кто первым сказал «Э!..».
А можно протянуть руку для рукопожатия и стать соавторами.
Впрочем, тут одних рук мало. Надо чтоб совпали взгляды и чувства… Главное из них – чувство юмора! Особенно когда сочиняешь комедию… Если надо объяснять и доказывать, что смешно, что не смешно, то совместная работа превращается в каторжную, а соавтор – в сокамерника…
Мне повезло. Моими соавторами в разные годы становились люди очень талантливые, доброжелательные и остроумные: Аркадий Арканов, Владимир Войнович, Эльдар Рязанов, Аркадий Хайт.
Работалось легко и весело… В результате появились две пьесы и один кинофильм на телевидении. Успех делили поровну. На премьерах каждый выталкивал своего коллегу вперед, демонстрируя собственную скромность и бескорыстность.
С согласия двоих своих бывших соавторов я включил наши совместные работы в эту книгу.
Им разрешаю сделать то же самое, когда они будут издавать свои книги…
Не знаю, будем ли мы еще когда-то работать вместе, но самое приятное, что, перестав быть соавторами, мы не перестали быть друзьями…
Маленькие комедии большого дома,
написанные совместно с Аркадием Аркановым
СМОТРОВОЙ ОРДЕР
Оптимистическая комедия
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ИВАНОВЫ:
ТАТЬЯНА ИВАНОВНА, 60 лет.
ВИКТОР – ее сын, 25 лет.
НАДЯ – его жена, 22 года.
ИВАНОВЫ:
АННА СЕРАФИМОВНА, 60 лет.
ВАЛЕНТИН – ее сын, 40 лет.
ЮЛЯ – невеста Валентина, 28 лет.
Стандартная двухкомнатная малогабаритная квартира. Две смежноизолированные комнаты, кухня, балкончик. В квартире сейчас ералаш, который бывает тогда, когда жильцы собираются переезжать на новое место, – в комнатах стоят узлы, тюки, чемоданы, связка книг. Здесь же – клетки с птицами, аквариум и много цветов в горшках. Появляется Татьяна Ивановна с детской коляской.
Татьяна Ивановна (качая коляску). Ну… Ну… Андрюшенька!.. Ну хватит! Поверещали – и хватит… (Сует ребенку соску.) Ну вот и молодец… Передохни! Бабушке сейчас не до тебя… (Кричит в соседнюю комнату.) Витя! Что ж ты книги-то до сих пор не связал?!
Из соседней комнаты появляется Виктор с коляской.
Виктор (качая коляску). Успею еще… У меня вон Андрюшка не спит! (Качает коляску.)Вроде и сухой, а ерзает… (Ребенку.) Спи, тебе говорят! Андрюха!.. (Сует ему соску.)
Татьяна Ивановна (отнимая соску). У тебя не Андрюшка, а Мишка… Андрюшка у меня… (Кричит в сторону кухни.) Надя, дай-ка нам чистую соску…
Из кухни появляется Надя с третьей коляской.
Надя. Иду, иду… Слава богу, Андрюшка наконец заснул… (Заглянув в коляску, мужу.) А Машенька до сих пор не спит?
Виктор. Какая Машенька? Что вы все путаете?! Ведь ясно же определили: у Андрюшки – родинка на попке, а у Машки и у Мишки – нет..
Татьяна Ивановна. Машеньку от Андрюшки и без родинки отличишь. А братьев тоже ни к чему каждый раз распеленывать. Можно и по выражению лица разобраться. У Андрюшки глаза поумнее. Мои глаза. (Сыну.) А у Мишки – твои… Тоже хорошие! Вот, присмотрись…
Надя. Некогда сейчас, Татьяна Ивановна! Машина скоро придет, а у нас половина вещей не собрана! (Мужу.) Ты насчет пеленок дозвонился?
Виктор. Занято там у них вечно! (Подошел к телефону, набрал номер.) Алло! Это пункт проката? Здравствуйте… Это говорит Иванов с Большой Черкизовской… У нас там заказаны пеленки… Сто восемьдесят штук… Почему много?.. Нормально!.. Да, здоровый ребенок… Просто их трое… Тройня, понимаете? Да, спасибо! И вам того же… Так вот, пеленки теперь надо возить по новому адресу: Чертаново, Кировоградская улица, дом сто девятнадцать, квартира триста девяносто два. Да-да, спасибо! (Вешает трубку.)
Надя. Ну вот и хорошо… А теперь вывози ребят на балкон, нам здесь надо все собрать да еще пол помыть.
Виктор (вывозя коляски). Чего мыть-то? Все равно съезжаем.
Татьяна Ивановна. Правильно Надя говорит. Нечего грязь людям оставлять.
Виктор выкатывает коляски. Татьяна Ивановна связывает книги. Надя начинает уборку.
Надя. Ох, две комнаты пока уберешь – семь потов сойдет, а в новой что делать будем?
Татьяна Ивановна. Управимся! Я всегда мечтала в большой квартире жить. Чтоб человек сто в гости могло прийти и еще место оставалось… Такое новоселье отгрохаем!..
Надя. Новоселье не сразу, Татьяна Ивановна! Разберемся, обставимся…
Татьяна Ивановна. А я говорю – сразу! Новоселье зажмешь – счастья не найдешь!.. Эта примета верная… И вообще, к слову сказать, не по-людски мы сегодня въезжаем, не по-русски… Когда в новый дом въезжаешь, впереди себя положено кошку пускать…
Надя. Предрассудки!
Татьяна Ивановна. Конечно, предрассудки, а все- таки с кошкой… спокойнее… Надь! Ты б сходила к Егоровым во второй подъезд, одолжила б у них кошку..