Перерождение

Продолжила не отрывая взгляда от дороги:

— Города росли, как грибы после проливного дождя. Монструозные машины работали на износ.

— А что же за ужасы ждут за стенами?

— Плоды войны, — скупо вымолвила она.

Через тридцать вздохов автомобиль останавливается. — Выходим молодой господин, дальше только пешком, — девушка нажала на копну и двери открылись.

Айрон уже вытеснялся шпротой, что застряла в банке. Кое-как вышел с бутылкой в руках и здесь же приметили: они находились на многоуровневой автомобильной парковке. Десятки машин мирно стояли. Очень цивилизованно. У каждой своё место рядом с каким-то красным автоматом, а возле автомата урна. Следов грязи или мусора не видно, ''На Земле всё иначе'', — кинул пустую бутылку в урну, она звякнула о другие бутылки и улеглась.

— Лилиана, а что это за автоматы? Похожи на автоматы с газировкой, — нечаянно обронил неизвестное слово.

— Что за ''Газировка?'' — удивляется она, но продолжила не дожидаясь ответа. — Обычные автоматы с кровью. Кровь смешанная с консервантом. Просто разлита по бутылкам, такая кровь может храниться до трёхсот лет, — говорила она, идя в сторону выхода.

Айрон молча последовал за ней.

Они вышли со стоянки, округа почти пустынная, какие-то закрытые магазинчики. Архитектура похожа на венецианский стиль. На каждом магазине старомодные вывески «Зелья», «Магические фолианты», «Техники меча», «Всё для новичка за пол цены», «Лучшая кровь». Словно они вновь попали в шестнадцатый век.

''Какой разносторонний город!'', — в голове не укладывалось, как современная парковка уживается с ветхими и старомодными зданиями. Не говоря о том, что десять минут назад видел величие бетона и стекла.

По улице проходили спешащие ак-шас. Одетые в чёрно-красных тонах:

— А что это за лавочки?

— Да обычные магазинчик для абитуриентов. В основном держат благородные смертные, для них хороший шанс подзаработать деньжат, — говорила, разводя руки.

Янтарные глаза посмотрели в зелёные.

— Но давайте об этом позже! Вы лучшие попробуйте сконцентрироваться на академии, в этом году очень мало студентов. Дедушка говорил у них там что-то стряслось.

— Хорошо, оставим вопросы для лучших времён, спасибо.

— Пожалуйста, — скупо добавила она.

Перед глазами стоят ступени шире самой Волги. Трое начали спешное восхождение. ''Что-то есть в этих ступенях странное, но что?''. — призадумался он, глядя на величие ступеней.

Мысли перебили смешки. Айрон нехотя посмотрел на рядом идущих и испытал укол позора. Раздражение заполняло мысли. Потому что вид тела вызывал смех у рядом идущих. Благородные ак-шас издевательски высмеивали толстого аристократа. Некоторые фотографировали на странные квадратные устройства, полностью чёрные, с голубыми кристаллами в уголке. Лилиане стало неловко, даже постыдно идти рядом с тушёнкой на ножках.

— Первокурсники, тебя нужно поместить в зоопарк! Вот это чудо! — хохоча, крикнула красивая девушка ак-шас.

Зеленые глаза загорелись яростью. Появилось желание сбросить вес. Стать более привлекательным.

Немезида: Нормальное желания для любого разумного существа, быстрее прогрессируйте.

Юноша согнулся в три погибели, держась руками за колени и переводя дух.

— Всего тридцать включая вас.

Айрон разогнулся, — Что?

— Всего тридцать первокурсников, включая вас, сами гляньте. В этом году и правда мало студентов.

Аристократ окинул взглядом собравшихся у порогов, глаза быстро посчитали. Ровно двадцать девять молодых людей. Все наряженные в красно-черную одежду под тренд этого места. Вампирята, как один, шептали и снимали пухляша на мобильные устройства.

Из толпы гордо и вальяжно вышагивал юноша. Вид гордый. Голова высоко поднята. Чёрные брюки касаются идеально начищенных чёрных туфель под цвет красной рубашке и чёрного пиджака, в кармане которого красный цветок, похожий на розу, только лепестки голубые.

— Святые предки! Что ты за убожество такое? — говорил, шагая в сторону двоих.

Длинные жёлтые волосы, завязанные в конский хвост, немного колыхались при походке. Глаза ярко-голубые, выражают призрение. Уши острые, с серёжкой на левом ухе. Серьга в виде чёрного креста на небольшой цепочке, черты лица острые, худые и утончённые, но сморщенные из-из неприязни.

''Похоже собирать волосы в хвост это тренд''.

— Прошу не обращаться так с моим господином, — строго и консервативно поправляет Лилиана.

''Похоже конфликт на ровном месте, а как иначе?''.

— Ты кем будешь? Не шибко похожа на мусорную даму, которая копошится рядом со знатными помоями, — не скрывая своё недовольство говорил он.

Лицо Лилианы похолодело, стало жестоким, янтарные очи вспыхнули. Ком раздражения подступил горлу:

— Я всего навсего скромная слуга своего господина Айрона Де-Лэнранта, — говорила вежливо, в полупоклоне.

Айрон решил вступить в словесную перепалку, ведь быть мальчиком для битья желания нет:

— А ты сам кем будешь? Напыщенный Индюк, не иначе! — произнёс, смотря в глаза напыщенного индюка.

— Что? — улыбка юноши дошла до самых острых ушей, — Айрон Лэгрант? Ахаха! Вот ты… Убогое чудо! Позор всего нашего вида! Ты зачем из своей зловонной клоаки выполз? — голубые глаза вспыхнули огнём.

Клавдий решил продолжать высмеивание пухлого тела. Он явно желал сделать из Айрона изгоя:

— Но я представлюсь тебе из-за уважения к твоим великим предкам, я Клавдий Ди-Леспен, — гордо произнёс он, попутно поправляя цветок в кармане.

— Ну так вот, Клавдий, во-первых, это твой рот, клоака. А во-вторых, ты ведь не знаешь, кто такой Индюк? — понимая, к чему идёт, Айрон решил ответить тем же. Только вот из-за слабого разума позабыл, в каком он месте и положении.

Лицо юноши выдало злобу. Следом лёгкую озадаченность. — Нет, — скупо и агрессивно произнёс Клавдий.

Лилиана дёргала Айрона за рукав, но он уже говорил:

— Это уродливая птица с отвратительным хохолком и мерзким голосом, которая постоянно кичиться! Смертные режут их на праздники и жарят в печах! — выдал на одном духу.

Лилиана дрогнула, испуганно подняла взгляд на Клавдия. Он стоял, словно под ведром помоев, бледное лицо покраснело, кулаки сжались и зубы заскрипели:

— Да как ты посмел? Убогий, оскорбить меня ещё и прилюдно? — говорил, пылая голубым глазами. Грудина вздымалась. — Я пользуюсь годовым правом знати и вызываю тебя на дуэль! — громко выкрикнул.

Толпа вампиров ахнула. Начались обсуждения и смешки. Последовали аплодисменты.

Клавдий продолжил:

— Будем сражаться прямо сейчас. Ты покойник. Звони гробовщику, пускай сбивает ящик, — злобно, но консервативно выдаёт он.

— Триста лет сдалась твоя дуэль. Тоже мне, нашёл дурака, — с ухмылкой говорил Айрон.

Лилиана мигом разгибается к уху Айрона. — Годовое право разрешает один раз вызвать на не смертельную дуэль любого знатного или его представителя… В случае отказа вторая сторона обязана выплатить две тысячу маннокамней. В данных условиях нам на такое работать две тысячи месяцев или вы будете отрабатывать почти рабом.

Глаз Айрона дёргается, а с ним и рука. Невероятно сильная тоска вонзилась терновым шипом в измученное событиями сердце:

''Говорили же, не выпендривайся. Будь проклято отупение на пару с раздражением''.

— Просто согласитесь и примите позор. Нам никак такое не вытянуть… — Лилиана отошла от уха, стала рядом.

Айрон стоит белее бледной тени. Пороги царственных могил давят стойким выражением неудачи на больную голову. И если бы мог провалиться под землю, то провалился бы:

Немезида: Удача -1.

— Дуэль… Согласен… — сказал, словно убитый хлороформом.

Здесь же молодое сердце ожило. Луч огня пробил пепельные небеса. Сияющий луч сошёл до половины башни, напугал тридцать одну заворожённую особу. За лучом Жар-птица пронзила небеса копьём опалённым. Яростно порхая крыльями, зависает в воздухе над публикой.

Жар от крыльев одеялом падает на землю, приятно согревает плоть, как крепкое вино. Птица горит огнём, розоцветные вспышки пламени танцуют на перьях. Длинный хвост горит подобно радуге. Голубой огонь смешивается с алым и фиолетовым, заставляет трепетать сердце, а клюв изогнут, словно фламинго, глаза под стать телу пылают яростными зелёными огнями, будто изумрудные камни с огранкой.