Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 17 из 24

Володю смущала та горячность, с которой Кита Ти подхватывала все его идеи. Он боялся, что в случае неудачи и разочарования придется приложить намного больше усилий, чтобы восстановить в правах земледелие, поэтому предупредил главу племени, чтобы она не рассчитывала сразу на успех. Растения, как и животных, надо приучать расти там, где нужно человеку. Зато в случав удачи вместе с приручением животных можно было надеяться на создание здесь, в степной части, первого настоящего хозяйства, на опыте и при помощи которого можно будет организовывать другие.

Возвратившись после двухмесячного путешествия в поселок, Краев был поражен его многолюдием. Ила На оказалась хозяйственной женщиной. По ее указанию, рядом с местом сбора Большого Совета построили пять домов для гостей. Столы использовали как прилавки, образуя настоящие торговые ряды. Тут же выросли складские помещения, где все изделия хранились по сортам и видам. Еще дальше на поляне вялились на солнце засоленные мясо и рыба, нанизанные на лианы.

– А ты молодчина, Ила На! – похвалил Краев. – Имея такую хозяйку базы, можно не беспокоиться о судьбе экспедиции.

Ила На, хотя и не все поняла, была польщена похвалой. Володя вспомнил, что давно собирался научить счету, по крайней мере, тех, кому это необходимо.

– Ила На, а как ты знаешь, сколько у тебя ножей, топоров или посуды?

Женщина улыбнулась и повела его в пристройку. Здесь на полочках стояло по одному изделию, а возле них грудами лежали палочки.

– Вот сколько, – с гордостью сказала Ила На.

– Находчиво! – засмеялся Краев и пересчитал палочки возле топора. – Двадцать семь. А ну посмотрим, сколько их там.

На складе был такой же образцовый порядок, и Володя еще раз похвалил эту удивительную женщину. Топоров оказалось двадцать девять.

– Правильно? – спросила Ила На.

– Нет, – Краев поскреб подбородок, заросший за год курчавой бородой. – На два топора больше.

Женщина принесла палочки и стала откладывать по одному топору и одной палочке. Двух палочек не хватало.

Ила На растерянно смотрела на топоры и палочки, не зная, как могло такое случиться.

– Не огорчайся, Ила На, – Володя положил ей руку на плечо. – Ты все очень здорово придумала. Немножко ошиблась. Ничего.

Но сомнение одолевало женщину. Она потеряла уверенность в непогрешимости своей системы учета. Ей даже начало казаться, что Воло Да нарочно напутал, чтобы сбить ее с толку и показать свое превосходство. Видя угрюмое молчание главы племени, Краев решил вывести ее из этого состояния.

– Смотри, – сказал он, собирая палочки. – А если так, – и выбросил их на улицу.

Ила На побледнела от обиды.

– Зачем так, Воло Да?

Он улыбнулся и пошел на улицу. Там он собрал двадцать девять палочек и принес их на склад.

– Считай.

Ила На снова принялась откладывать по одному топору и палочке, пока не перебрала всю кучу.

– Теперь правильно, Воло Да. Как сделал? – удивилась женщина.

– Давай, Ила На, придумаем, как нам считать, когда много, без палочек. Люди нашего племени умеют это делать. Почему не научиться вам? – Он отложил пять па­лочек. – Сколько?

– Пять, – безошибочно определила Ила На.

Он прибавил еще одну.

– А теперь?

– Пять и одна.

– А можно найти слово, чтобы оно означало это количество? У нас такое слово есть.

Ила На отрицательно покачала головой.

– Тогда давай придумаем.

Он сделал паузу, чтобы женщина подумала сама, и предложил слово, обозначавшее число шесть, которое они вместе придумали во время зимнего похода за солью. Слово понравилось Иле На, и она приняла его как свое. Краев прибавил еще одну палочку. Так, с большими трудностями, они добрались до десяти.

– А теперь я покажу тебе, как обозначаются эти числа, – и он написал на полке арабские цифры. – Это один, это два. Понятно?

Так, перечисляя все цифры, они снова дошли до десяти. На другой день урок счета был продолжен. Теперь Краев использовал принятую в племени манеру счета: десять и один, десять и два, пока не досчитали до двадцати. Это число назвали два–десять. Дальше Ила На подхватила сама: два–десять один, два–десять два и быстро добралась до двадцати девяти. Здесь она запнулась, но сейчас же глаза ее блеснули торжеством.

– Я знаю. Три–десять, четыре–десять, пять–десять!

– Молодец! – Володя вскочил и от радости захлопал в ладоши.

Проявление его бурного восторга привлекло Тао Ти. Она заглянула в пристройку.

– Тао Ти, ты знаешь какая она молодчина! – кинулся на радостях обнимать свою жену Краев. – Мы с ней учимся считать и…

– Считать все умеют, – отстраняясь, сказала суховато Тао Ти.

– По принципу пять, еще пять, много, – насмешливо заметил Володя. – Пойдем.

Они прошли на склад и остановились у полки с топорами.

– Считай, – указал Краев па топоры.

– Зачем считать? – пожала плечами Тао Ти. – И так видно – много.

– Видно, – усмехнулся Владимир. – Если бы было видно, мы не ломали бы голову два дня. Считай ты, Ила На.

Глава племени начала считать уверенно, но после первого десятка называла числа все тише и все с большими паузами. Однако посчитала верно, хотя и не без помощи Краева.

– Правильно, два–десять девять.

Ободренная похвалой, она подошла к другой полке.

Тао Ти внимательно следила за ее действиями и даже пыталась помочь. Володя разъяснил ей правила счета, и к концу дня, с некоторыми трудностями, они закончили переучет склада.

– Прости, Воло Да, – сказала Тао Ти ночью, гладя его волосы. – Я думала, тебе нужна Ила На. А Тао надоела.

– Глупышка ты, – ласково обнял ее Краев. – Разве можно так? Ты моя жена, мой друг, а друг не должен так плохо думать. Я тебе говорил, что у нашего племени другой закон: одна жена, один муж.

– Тао думала – плохая жена. Дети пет. Воло Да ищет другую.

Краев успокоил жену, но понял, что в ее словах не только боязнь потерять мужа, но и рождающийся материнский инстинкт. Он мог и раньше заметить, что Тао Ти, особенно во время путешествий от одного племени к другому, не упускала случая приласкать, на радость матери, какого-нибудь голопузого сорванца из оравы вездесущих детей, крутящихся возле взрослых. С беспечностью молодых мужчин, он считал эти проявления данью вежливости. Несмотря на большое внешнее сходство, Краев не был уверен, что физиологические особенности их организмов столь близки, и отсутствие детей казалось ему естест­венным. Теперь он подумал, что после его смерти некому будет продолжать начатое им дело. При всех способностях людей этих племен, они не могли видеть перспективы начатых им преобразований, им не подняться в течение жизни до его уровня знаний, и с его уходом начнется естественный, очень длительный период накопления знаний по крупицам, от поколения к поколению; может быть, само развитие общества от первобытного пойдет по предписанным законом истории пути через рабовладельческую, феодальную и капиталистическую формации, с множеством ненужных войн, захватов чужих территорий и огромными потерями культурных и материальных ценностей…

– Воло Да спит? – притронулась к его плечу Тао Ти.

– Я думаю. Наверное, пока у нас нет своих детей, надо учить чужих. Надо построить школу. Туда они будут ходить. Учиться считать, писать, делать полезные вещи.

– Хочешь, я буду их учить охоте?

– Конечно, – Володя улыбнулся, представив ее в роли учительницы, но она была права. Их школа не должна быть односторонней: и охота, и рыболовство будут пока еще нужны подрастающему поколению не меньше, чем грамота и знания. Краев, размечтавшись, представил себе здание школы в глубине поляны с большими окнами и просторными классами… Нет, это пока нереально. У них нет даже стекла, а без окон, какая школа! Поворочавшись от потока обуревавших его мыслей, он заснул и проспал все утро.

– Что же ты меня не разбудила? – спросил он жену.

– Так хорошо спал. Жалко было, – просто сказала Тао Ти.

Погожий день приближался к полудню, Володя разделся и бросился в реку. Вода оказалась прохладной, но поплавал он с удовольствием. Посмотреть на его купание собралась едва ли не половина поселка, хотя все не один раз видели, как он плавает.