Огненная бунтарка Крака

— Я снова активировал лифт. Безопасного путешествия на Саллас.

Крак вспомнил о приватном танце, который Скитер устроила зионскому воину, и глаза его вспыхнули. Он разочарованно вздохнул и прислонился лбом к ее лбу, когда лифт снова начал движение. У Крака все еще болело.

— Клянусь, я его откуда-то знаю, — в замешательстве пробормотала Скитер.

— Забудь о нем, — приказал Крак, медленно отпуская ее ноги и отступая назад. — Я хочу, чтобы ты сказала мне, как остановить эту постоянную боль. У меня никогда не было такого, пока я не встретил тебя. Это начинает сводить меня с ума.

У Скитер во второй раз открылся рот от изумления, когда Крак вышел из лифта в отсек вылета. Ее глаза заблестели от удивления, когда он потянул ее за собой. Она недоверчиво покачала головой, прежде чем озорная улыбка озарила ее лицо.

Глава 22

Скитер устроилась в кресле второго пилота на звездолете Крака. Мостик тут был намного красивее, чем на её грузовом корабле. К тому же её окружало так много лампочек, панелей и экранов, что у нее разболелась голова при попытке понять, что они все делают, не говоря уже о том, как управлять этой чертовой штуковиной. Корабль должен был её впечатлить, и ей стоило бы задать вопросы об этом, но Стикер волновало лишь тихое требование Крака в лифте.

Она накрутила прядь густых рыжих волос на палец и прикусила губу. Слушала, как он получает разрешение от «Завоевателя» на отлет. На обзорном экране наблюдала, как звездолет набирает высоту, а затем пулей вылетает из-за борта военного корабля Зиона.

Их окружила темнота, когда покинули ярко освещенный отсек военного корабля. Звездолет слегка накренился, поворачивая в сторону «Лулу Белль». Скитер подалась вперед, чтобы взглянуть на свой грузовой корабль, когда тот появился в поле зрения.

Она окинула его критическим взглядом. В космосе можно с трудом разглядеть, что он розовый. До взрыва, который уничтожил почти семь метров верхнего грузового отсека по левому борту, он был тусклого темно-серого цвета.

— Не могу поверить, что я приземлилась сама, — пробормотала она.

— Я тоже не могу, — мрачно ответил Крак. — Если бы твой отец не убил твоего второго пилота, это сделал бы я.

Скитер покачала головой и вздохнула.

— Друсс был не очень хорошим человеком. Я поймала его с несколькими продавцами на сбыте краденого товора и он… он чуть не убил человека на одной из наших остановок. Он постоянно напивался и злился.

— Почему ты его оставила? — спросил он, нахмурившись.

Она пожала плечами.

— Я собиралась заменить его, когда мы вернемся на Саллас. Он втихушку пронес на борт нелегальный груз, пока не обнаружила его, когда пошла сканировать опись к нашему прибытию. Он угрожал убить меня, если я проболтаюсь. Думаю, он планировал привязать канистры, но напился на полпути. Одна из них сорвалась. Когда произошёл взрыв, «Лулу Белль» затряслась, как сумасшедшая. Я подала сигнал бедствия и запросила экстренную помощь со стороны планеты, так как теряла давление из-за структурных повреждений и стабилизаторы правого борта. С неуправляемой системой было слишком опасно пытаться состыковаться с космической станцией.

— Фрогет сказал, что Друсс забрал твою спасательную капсулу, — сказал Крак и тут же пожалел, когда увидел вспышку боли и печали в глазах Скитер.

Скитер грустно улыбнулась ему.

— Да. Думаю, он решил, что если сбежит, а я разобью «Лулу Белль», то не будет никаких доказательств случившегося и никто не сможет указать на него пальцем. Он бы решил обе проблемы разом.

— Но ты не разбилась, — кивнув, сказал Крак.

— Нет, я не разбилась. Не знаю, как мне удалось остаться целой и невредимой. Думаю, дело в тренировках, которые папа заставлял меня проходить снова и снова. Мне это нравилось. Больше походило на игру. Папа был на другом конце и все время говорил со мной. Я сосредоточилась на том, что он говорил. Он обещал всегда оберегать меня и оберегал, — тихо ответила она, с улыбкой глядя на «Лулу Белль», когда они сблизились с кораблем.

— Почему розовый? — неожиданно спросил Крак, глядя на грузовой корабль с ужасом и интересом.

Скитер задорно рассмеялась, глядя вперед.

— У ремонтной бригады возник спор. Один брат хотел покрасить ее в белый цвет. Другой хотел в красной. Но потом заметили, что у них не хватает ни той, ни другой краски, чтобы покрасить весь корабль и им пришла в голову блестящая идея смешать краски вместе. Конечно, папа, когда увидел, ужаснулся, но мне цвет понравился. А остаток красной краски хватило мне нарисовать феникса на боку, как символ, что я выжила в своей первой аварии.

— Ему следовало убить братьев, — размышлял Крак, наклонив голову набок. — Хотя, может, и нет, корабль похож на тебя.

— Мм, почему ты так говоришь? — спросила она, удивленно глядя на него.

— Он красочный, как ты. Птица на боку яркая и сильная, как ты. Она… другая, как ты, — закончил он хриплым голосом. — У меня снова все болит.

— Я знаю, как снять боль, — прошептала Скитер.

Крак взглянул в ее глаза. Жар страсти, исходивший от них, заставил его вздрогнуть. Скитер смотрела на него так же, как Грейси на Кордона. Такой взгляд он никогда не думал увидеть у женщины, по крайней мере, не тогда, когда они смотрели на него.

В горле появился комок, и он отвернулся, чтобы открыть двери нижнего грузового отсека на «Лулу Белль». Крак плавно вошел в проем и приземлил корабль. Пробежался по управлению, выключая и закрепляя все, прежде чем решительно повернулся в кресле.

— Покажи мне, — потребовал он хриплым голосом. — Покажи мне, как ты можешь избавить меня от боли.

— Здесь? — спросила Скитер, оглядывая тесное пространство, прежде чем покачать головой. — Для того, что я планирую, потребуется гораздо больше места и ты в горизонтальном положении.

— В горизонтальном положении, — повторил он, нахмурившись. — Раньше ты снимала боль, стоя.

В глазах Скитер заиграл восторг.

— Крак, могу я спросить тебя о личном?

— А ответ заставит тебя снять… боль быстрее? — спросил он в разочаровании, глядя на ее губы.

— Да, конечно, — ответила она с застенчивой улыбкой.

— Тогда спрашивай, — пробурчал он, когда она снова прикусила губу, вырвав у него низкий стон. — Но поторопись. Мне не нравится эта боль. Она становится все хуже.

— Ты когда-нибудь раньше занимался любовью с женщиной? — спросила она, не придумав лучшего вопроса.

— Ты имеешь в виду сексом? — осторожно спросил он.

Скитер нервно хихикнула.

— Сексом, любовью, грязными делами, ну, знаешь, — пробормотала она, покраснев.

Крак напрягся, вспомнив о своем обещании.

— Нет. Мое… прошлое, — он прервался и отвел взгляд. — У меня лишь однажды была возможность испытать секс с женщиной. Мое тело на неё не отреагировало. Она была очень неприятной.

***

Скитер встала с места, взяла волевое лицо Крака в ладони. У нее разрывалось сердце, когда она увидела вспышку сомнения в его глазах, прежде чем он от неё отвернулся. Она нежно провела по его лицу, и он снова повернулся к ней.

Сначала она ни слово не сказала. Крак был самым уникальным, самым невероятным мужчиной, которого она когда-либо встречала, не считая Бульдога. Нежно провела пальцами по его бровям, затем по высоким скулам и к подбородку.

— Я рада, — прошептала она, беря его за руку и переплетая свои пальцы с его. — У тебя на борту имеется спальное отделение?

— Да, но…. — Он встал, когда она потянулась к нему. — Мне больше нравится твоя спальная каюта. Она более приятная.

— Тогда моя каюта. Можешь настроить автопилот? — спросила она, потянув его к выходу.

— Я уже это сделал, — смущенно ответил он. — Как только мы поднялись на борт звездолета, я соединился с «Лулу Белль». Я же говорил тебе, что у меня болит.