Притяжение

— Чего вы хотите? — спросила я.

— Хочу простого, доходчивого разговора, после которого мой сын окончательно успокоиться.

— Но разве по всему, что происходит в моей жизни, он не может догадаться, что мне не зачем к нему возвращаться.

— Да, Вика, раньше ты мне казалась более разумной, — вздохнула обречённо Инга. — Я понимаю, ты глубоко беременна, но пожалуйста, прислушайся к моим словам. Виктор почему-то верит в ваше воссоединение. Почему?

— Да не знаю я, почему! — вспылила я.

Весь этот разговор вызывал во мне один сплошной протест.

Инга потупила вспыхнувший взгляд, и я поняла, что она прячет раздражение, потому что ей очень нужно это одолжение от меня. И это серьёзно. И это стало решающим аргументом.

— Хорошо, Инга, я поговорю с Виком. Только потому, что вы просите меня. И я, как мать понимаю ваше беспокойство.

— Благодарю, — коротко кивнула она, но по её глазам я видела, что она куда больше удовлетворена, чем выразила это словами.

И это тоже повлияло на меня.

Если ей будет так спокойно, я поговорю с Виком, и расставлю все точки. Вот только сперва нужно поговорить с Русланом, делать это за его спиной я не хочу. И это как раз, задача со звёздочкой.

18

Руслан слушал царицу, и охреневал.

Второй раз за день.

Первый был, когда ему не с того, не сего, сегодня позвонил Громов, и предложил встретиться, для якобы взаимовыгодных отношений.

С Громовым Руслан был знаком поверхностно. Знал, что тот бывший альпинист, крепкий семьянин, все капиталы, которые он сколотил, были «белыми» и легальными, и что сейчас он является одним из лидеров на авто рынке, держа автосалоны по всей стране.

И вот, что ему понадобилось от Руслана не понятно.

Громов никогда открыто не проявлял какое-то презрение, в отношении него, но держался отстранённо, даже если им приходилось встречаться по делам, стремился сводить их контакты к минимуму. А Руслан был не из тех людей, кто стремиться к всеобщей любви, ему было глубоко насрать, что там думают о нём, люди, не имеющие отношение к его жизни.

Последний раз они виделись на открытие его салона, когда Вика чудила с ревностью, и так отчаянно стеснялась его

Но вот сегодня Громов позвонил, и предложил встретиться, чтобы обсудить взаимовыгодное сотрудничество. И Руслан, конечно, был удивлён, и напомнил тому, что он давно банкрот, и ничего не может предложить взамен, чтобы, как выразился Громов, их сотрудничество стало взаимным и выгодным. На что тот предложил всё изложить при личной встрече, которую назначили на следующей неделе.

И вот Руслан охреневает во второй раз за день, когда царица заявляет, что ей надо встретиться с бывшим мужем для особого разговора.

— Что за бред! — рычит он в ответ, правда приглушённо, потому что на руках Тимур, который сегодня никак не хочет угомониться, и лежать в своей кроватке, тоже не хочет, и поэтому Руслан ходит с ним на руках по гостиной, а в кресле сидит Вика и покаянно кусает свои губы.

— Руслан, ну пойми же, — начинает она опять, — мне тоже не доставляет никого удовольствия предстоящий разговор, но Инга не из тех людей…

— Ты, блядь, серьёзно, Вика? — не выдерживает он, потому что вот это объяснение про её бывшую свекровь, и про то, что она не тот человек, который просит. Всё это вообще не убедительно.

— То есть ты меня просишь разрешения, поговорить с бывшим мужем, потому что его мамашке кажется, что он хочет тебя вернуть?

— Я не прошу, а ставлю в известность, — тут же вспыхиваю её глаза.

— Нет, блядь, ты просишь, — снова рычит Руслан, наворачивая круги, словно лев по клетке. — Просишь разрешения пойти утешить своего бывшего. И возможно снова его поцеловать, ведь вдруг тебе покажется, что ему это необходимо!

— Ну, Руслан! Ну, зачем ты так! — Вика неуклюже выбралась из кресла, и преградила ему дорогу. — Я же извинилась и объяснила тебе всё…

— И что? Мне от этого должно стать легче?

— Это будет просто разговор, и то, потому что я пообещала это.

— То есть ты всё решила? — Руслан по-другому взял Тимура, переложив его на сгиб локтя. Сын с интересом слушал их перепалку, и даже можно было и не думать пойти и положить его в кроватку. Ему явно здесь было интереснее.

Вика с умилением посмотрела на сына.

— Да я решила, что пойду и скажу ему в очередной раз, что безмерно счастлива с тобой, что люблю тебя, и никогда к нему не вернусь, — сказала она, подняв на него взгляд. — И пусть он не питает никаких иллюзий. И возможно он меня высмеет. Пусть, меня это не тревожит. И ты не должен переживать, и ревновать.

Она смотрела на него так проникновенно, своими голубыми глазами, что Руслана в очередной раз пробивало горячей волной нежности, и раздражение таяло, хотя послевкусие недовольства, конечно оставалось.

Отпустить её одну?

Позволить остаться наедине с бывшим мужем?

Руслан был всегда уверен в себе, и никогда не сомневался в своих поступках, даже если понимал что шёл не туда, просто разворачивался, без сожалений. Но с Викой это не работало. Было крохотное, но сомнение, что Витёк, нальёт ей в уши какой-нибудь ерунды, и понимание того, что он сможет потерять Вику, превращало это крохотное сомнение в гипертрофированное.

Чего он боялся он и сам не понимал, он видел искренность в порыве царицы, и где-то отчасти понимал и её, и её бывшую свекровь. Он не доверял Витьку, и честно его задели слова о том, что Витя, ещё надеется вернуть Вику обратно.

— Одну не отпущу, — выдал он чётко, и отвернулся, чтобы она не продавила свою позицию. Потому что стоит вся такая манкая, и красивая, и даже уже злиться на неё не получается.

— Хорошо, — на его торсе сошлись её ладошки, а между лопаток зажгло от горячего дыхания. — Я назначу ему встречу в парке, там и поговорим, под твоим неусыпным присмотром.

— Давай я с ним поговорю, у него сразу отпадут все сомнения, — хмыкнул Руслан, с удовлетворением отмечая, что сын всё же заснул. Пусть ещё не крепко, но уже не вертелся, и вскоре его можно будет положить в кровать, и заняться царицей. Так, чтобы у неё в голове, не осталось и следа мыслей о бывшем.

19

— Я слушаю, — без приветствия начал Вик.

Как я и обещала Руслану, мы встретились в парке, возле нашего дома. Мне долго пришлось объяснять Вику, чего я от него хочу. Он решительно не хотел встречаться, предлагая мне изложить всё по телефону. И мне пришлось постараться, его убедить, да ещё в очередной раз отбиваться от Руслана, который только был рад, что Вик не хочет встречаться.

Я поднялась со скамейки, на которой сидела в его ожидании, высматривая, гуляющих неподалёку Руслана с Тимуром.

Вик привычно презрительно окинул мою фигуру, и только потом холодно посмотрел мне в лицо.

И да, он изменился. Прибавились морщинки на лбу и седины стало больше, круги под глазами стали темнее. Хотя всё это не особо и портило его, он, как и прежде, был подтянут и моден. Но это на первый взгляд и для тех, кто его не знает, а вот мне сразу стало понятно, о чём говорила Инга. Вик не был в порядке, хотя и хотел казаться таковым. И во мне снова всколыхнулись и вина, и сожаление, что всё так вышло, и даже некая жалость к этому, по сути, не постороннему мне человеку.  К ни го ед . нет

— Как ты, Вик? — спросила, тоже не поздоровавшись.

— Что? — нахмурился он. — Вика, ты просила о встрече! Зачем, чтобы узнать, как я?

Я вздохнула. Несомненно, меня задевал его тон, но я напомнила себе, что обещала Инге, расставить все точи над «i».

— Да, представь себе, — ответила я, — хочу знать как ты.

— Прекрасно, — горько усмехнулся он, запахивая короткое пальто. Апрель хоть и баловал нас теплом, ветер был холодным. Я тоже поёжилась, ловя лицом его прикосновения.

— Это всё? А то твой цербер, того и гляди вцепиться мне в горло!

Я оглянулась, повинуясь его взгляду. Позади маячила фигура Руслана, который катил коляску с Тимуром по дорожке. И это было бы умилительно, вечерний парк, весенний воздух наполненный свежестью и прохладой. Вокруг такие же родители с колясками, маленькие дети, играющие и бегающие по алее. Если бы не было так напряжённо, и взгляд Руслана, который буквально сверлил в нас с Виком дырки.