Страница 108 из 163
Иерархия воинских званий во флоте. Несмотря на то, что морские фемы были организованы так же, как и их сухопутные, в византийских источниках существует некоторая путаница в отношении их иерархической структуры. Обычно командующим византийским фемным флотом был стратиг. Этот же термин использовался и для военачальников, командовавших сухопутными фемами. Под началом стратига находились два или три турмарха — его заместители, которым в свою очередь, подчинялись несколько друнгариев. Как мы отмечали выше, до середины IX в. друнгариями были также командующие Эгейской и Самосской флотилиями, поскольку их флотилии были выделены из флота Карависиан, но затем и они были повышены до звания стратигов[1296].
Командующий императорской флотилией носил звание друнгария императорского флота, позже с приставкой μέγας, то есть великий. Этот титул встречается и в эпоху Комнинов, правда, лишь у командира императорской конвойной эскадры[1297]. Должность его заместителя называлась топотирит; в чем состояла его роль неясно из-за фрагментарности имеющихся источников. Хотя некоторые из этих высших флотских офицеров были профессиональными моряками, сделавшими карьеру из низов, большинство командиров флота были из высокопоставленных придворных чиновников[1298].
Поскольку командующие флотов, кроме того, выполняли обязанности правителей своих фем, то в их распоряжении были гражданские чиновники: протонатарии, которые возглавляли гражданскую администрацию. Далее во флотской иерархии шли: хартуларий, возглавлявший администрацию флота, начальника штаба — протомандатор и некоторое число комитов. Среди них был и комит этерии, стоявший во главе отряда телохранителей (этерии) командующего флотом. Небольшими отрядами из трех или пяти кораблей командовали комит или друнгарокомит, а капитан отдельного корабля назывался кентархом, хотя в источниках также встречаются и более архаичные термины, такие как наварх или даже триерарх[1299].
Каждый экипаж судна включал от одной до трех усий. Капитану подчинялись бандофор, его заместитель, два кормчих, которые назывались протокарабы (буквально главы корабля) или, более архаично, кибернеты, и прореи, отвечавшие за носовую часть судна. В действительности на каждом корабле их могло быть несколько человек каждого ранга, действовавших посменно. Многие из них сделали успешную карьеру. Так, в трактате «Об управлении Империей» Константина Багрянородного имеются ссылки на главных гребцов, которые стали протокарабами императорской галеры, а затем, предположительно, заняли еще более высокие посты (Const., Adm., § 51, 80–90, 103–112). Кроме того, на борту имелись и другие специалисты, такие как двое гребцов с носовой части судна, а также сифонаторы, в задачу которых входило обслуживание установок для греческого огня, и букинатор (трубач), отдававший приказы гребцам. Так как отряды морской пехоты были сформированы на основе регулярных армейских частей, то их организация соответствовала армейской[1300].
После упадка военно-морского флота в XI столетии император Алексей I Комнин начал его возрождение. Флоты фем были объединены в единый императорский флот под началом нового командующего — мегадуки, или великого дуки. Первым великим дукой в 1092 г. стал брат жены императора Иоанн Дука. Великий друнгарий флота после появления титула мегадуки стал подчиняться ему и играть роль его заместителя. Великий дука, кроме того, был правителем южной Греции старых морских фем Эллада и Пелопоннес, которые были разделены на округа (ории). При Иоанне II острова Эгейского моря также были обязаны содержать флот и обеспечивать его всем необходимым, в том числе и моряками, поэтому византийские писатели того времени гордились, что экипажи большого флота в правление императора Мануила I были укомплектованы «истинными ромеями», хотя для комплектования союзных эскадр привлекались также и наемники. Однако, поскольку флот базировался исключительно в Константинополе, а эскадры морских фем не были воссозданы, отдаленные районы Империи, в частности побережье Греции, стали уязвимы для нападения кораблей противника[1301].
Различные типы кораблей. Основным типом корабля византийского флота до XII в. был дромон (δρόμων), который появился в результате эволюции позднеримских военных судов. Термин впервые упоминается в Равеннских папирусах в конце V в. и употреблялся для обозначения определенного вида военных галер в VI столетии. Название дромон происходит от греческого корня δρομ-(άω) и дословно означил бегун или гонщик[1302]. Описание дромонов приводит Прокопий Кесарийский, рассказывающий о кампании Велисария против вандалов: «Были у них и длинные корабли, приспособленные для морского боя, в количестве девяноста двух; у них было по одному ряду весел и сверху они имели крышу, чтобы находившиеся тут гребцы не поражались стрелами врагов. Нынешние люди называют эти суда дромонами, ибо они могут плыть очень быстро» (Procop., BV, I, 11, 15–16; пер. А. А. Чекаловой). Согласно утверждению Прокопия, на дромонах Велисария было 2000 человек, служивших одновременно гребцами и воинами (Procop., BV, I, 11, 16). Это означает, что на одно корабле было всего 22 человека: по 11 гребцов с каждого борта. Таким образом, дромоны VI в. были очень небольшими кораблями. В течение последующих нескольких веков, в результате усиления военного противостояния с арабами на Средиземном море, появились более тяжелые версии дромона с двумя и даже тремя рядами весел. В конце концов это название начало использоваться в общем смысле военный корабль, наравне с другим византийским термином для больших кораблей — хеландий (χελάνδιον — конь), который впервые встречается в источниках в VIII в.[1303] По поводу названия этого вида корабля Д. Прайор считает, что оно происходит от древнегреческого κέλης — боевой скакун, поскольку византийцы за его скорость сравнивали его со скаковой лошадью. Кроме того, по ранним источникам VII–VIII вв. он также являлся транспортным средством, на котором перевозили лошадей[1304].
Появление и развитие средневековых военных кораблей до сих пор служит предметом споров и догадок исследователей. До недавнего времени не были обнаружены останки весельных военных кораблей ни времен античности, ни эпохи раннего средневековья, и информация собиралась путем анализа письменных источников, примитивных изображений и по останкам нескольких торговых судов. Лишь в 2005–2006 гг. во время археологических раскопок при строительстве туннеля Мармарай в Феодосийской гавани (совр. Еникапе) были обнаружены останки более чем 36 византийских кораблей, датированных VI–X вв., в том числе четырех легких галер типа галея[1305].
Название этого типа судов, возможно произошло от греческого γαλέη (куница, ласка, хорек). Это были очень быстроходны корабли средних размеров, имевшее не более 20 гребных банок[1306].
Принято считать, что основными изменениями в конструкции кораблей, которые позволяют отличить дромоны от более ранних типов судов и знаменуют собой появление средиземноморской галеры, служит отказ от таранов на носу в пользу надводного выступа и постепенное введение латинского паруса. Точные причины отказа от тарана (лат. rostrum, греч. ἔμβολος) остаются неясными. Д. Прайор в качестве доказательства ссылается на изображения дромона в иллюстрированной рукописи Ватиканского Вергилия и сообщения Исидора Севильского, что таран в его время использовался только как средство против столкновения со скалами. Прокопий пишет о таранном бое кораблей в битве при Сеногаллии 551 r.: «Они расположили корабли носами против врагов; они не отходили далеко друг от друга и, конечно, не сходились ближе, чем это было нужно; у них были неизменные, правильно размеренные дистанции между кораблями. Если они видели, что неприятельский корабль отделяется от других, они нападали на него и топили без труда; если они видели, что некоторые из врагов где-либо столпились, то они посылали туда тучи стрел; нападая на находящихся в таком беспорядке и в смущении от собственного столь им вредящего беспорядка, они избивали их в рукопашном бою» (Procop., BG, IV, 23). Но Д. Прайор считает, что Прокопий описывал сражение исходя из античной традиции, а сам там не присутствовал. При этом Прокопий называет суда античными терминами. Иллюстрации, встречающиеся в рукописи Ватиканского Вергилия, относящиеся к IV в., могут хорошо продемонстрировать, что таран был заменен на стрелу еще на поздних римских галерах[1307]. Одно из возможных объяснений этому заключается в том, что замена произошла из-за постепенного развития технологий строительства корпуса трирем. Использовавшаяся ранее методика шипа и паза не обеспечивала корпусам достаточной прочности, и применение тарана против судов было достаточно эффективным. Пришедший ей на смену каркасный метод придавал корпусу большие крепость и гибкость и делал использование тарана против таких кораблей неэффективным. Поэтому уже к началу VII в. первоначальная функция таранов была забыта, и они стали служить для защиты от столкновений с подводными скалами[1308].
1296
Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 267–269.
1297
Haldon J. Warfare, state and society… Р. 119.
1298
Pryor J. Н., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 271, n. 364, Р. 393.
1299
Treadgold W. А History of the Byzantine State… Р. 104–105; Pryor J. H., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 393.
1300
О системе офицерских чинов на флоте см.: The Age of the Galley… Р. 97; Pryor J. Н., Jeffreys Е. М. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 257.
1301
Haldon J. Warfare, state and society… Р. 96, 144; Magdalino Р. The Empire of Manuel I Komnenos, 1143–1180. — Cambridge, 1992. Р. 233 — 235; Lewis А. R., Runyan T. J. European Naval and Maritime History… Р. 37.
1302
Pryor J. Н., Jeffreys Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 123–126.
1303
The Age of the Galley… Р. 102.
1304
Pryor J. H., Jeffrey Е. M. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 166–168. Там же ссылки на источники.
1305
Delgado J. P. Ships on Land// Catsambis A., Ford B., Hamilton D. L. The Oxford Handbook of Maritime Archaeology. Oxford, 2011. Р. 188–191.
1306
Снисаренко А. Б. Рыцари удачи. СПб., 1991. С. 45.
1307
Pryor J. H., Jeffreys Е. М. The Age of the ΔΡΟΜΩΝ… Р. 127, 138–140.
1308
Ibid. Р. 134–135, 145–147.