Я/Или ад

2 сентября.

Температура — 36,7 °C за бортом, 23 °C — внутри. Завтрак — картошка с маслом, кофе. Наблюдение за внешним миром. Подготовка Иванова 1-го к опыту выхода за борт. Связь с Центром не налаживается.

Налет на корабль лейкоцитов вследствие похожести его на бледную трепонему. Выброс тухлого мяса, подкормка лейкоцитов. Опасность миновала. Состояние экипажа — хорошее, настроение — бодрое.

Анализ крови экипажа. Гигантское количество гемоглобина. Анализ крови на шизофрению показал полное ее отсутствие. Экипаж абсолютно нормален.

Обед — суп гороховый, бифштекс с кровью, арбуз. Хлеб пшеничный.

После обеда — новый налет лейкоцитов, которые упорно продолжают принимать корабль за бледную трепонему. Выброс тухлого мяса. Подкормка лейкоцитов, опасность снова миновала.

Продолжение подготовки Иванова 1-го к выходу за борт, который состоится завтра в 12 ч. 08 мин. Обсуждение плана последующих действий.

Связь с Центром до сих пор не налаживается. Курс наверх.

Ужин — цветная капуста, чай. Хлеб пшеничный. Отбой.

3 сентября.

Температура за бортом — 36,8°, внутри — 23 °C.

Завтрак — яичница с помидорами, кофе. Наблюдение за внешним миром. Выход Иванова 1-го в открытое пространство. Отчет.

“И вот я вырвался!.. Я попал в красную Вселенную… Я парил среди несущихся мимо меня существ. Я купался в крови, которая оказалась разноцветной… Больше всего в ней было голубых тонов. Этот мир был бесконечен, но я знаю, что это было искривленное пространство. Я могу измерить его, я могу его познать.

Здесь все так спокойно. Каждый делает свое дело, и все течет. Куда все движется? Так хаотически, но целеустремленно? В мозг, в мозг, и мы туда. Я видел борьбу лейкоцитов со стайкой микробов. Микробы оказались совсем не злыми. Они выглядели очень робкими, видно, что им совершенно негде жить и они пытаются спрятаться, чтобы их оставили в покое. И еще они грязные от своих долгих странствий. У них очень длинные волосы, но вообще они довольно дружелюбны и не хотят никому зла. Они даже не защищаются, когда лейкоциты в своих синих униформах беспощадно пожирают их. Да! Микробов тоже можно понять. Они не знают, что своим существованием они разрушают общий мир. Они не знают, что своей грязью они разлагают его. А он должен правильно функционировать. Поэтому хотя их и жалко, но что поделаешь.

А лейкоциты, хотя делают хорошее дело, оставляют все-таки какое-то мерзкое ощущение. Во-первых, они какие-то ужасно синие — даже со знаками отличия — и очень похожи на акул. У них тупой и бессмысленный взгляд.

Микробы пытаются с ними разговаривать, но лейкоциты ничего не понимают. Я делаю вывод, что микробы — разумны, а лейкоциты — нет. Зато когда микробов много, они забывают о своих добрых намерениях и уже уничтожают вообще все. Когда они получают наконец долгожданную власть, они убивают всех, кто им досаждает. И тогда весь мир погибает, зато микробы расселяются везде и строят свое разумное царство, со своими законами. Они питаются трупом мира. А поскольку мир бесконечен, то микробы живут в полном изобилии. У них даже есть своя культура, и очень высокая. Они не связаны проблемой питания, поэтому им не нужны войны и эксплуатация. Все есть в большом количестве, и они живут очень дружно. Они даже забывают о том, что для их существования был убит целый мир, или человек, если хотите.

Правда, через бесконечность времен и мир оказывается исчерпанным. Тогда микробы начинают суетиться, погибают от болезней, а часть из них, наиболее смелая, переселяется в другой мир. Но там им, правда, и достается от лейкоцитов, что я и наблюдал!

Я пытался установить контакт с группой микробов, но они говорят на совершенно непонятном жаргоне и все время едят какие-то таблетки. Потом они засыпают, и с ними совершенно невозможно общаться. Как я узнал, эти таблетки особенно вредны для мира в целом. Это так называемые токсины. Лейкоциты, только почуяв их запах, сразу кидаются на микробов и пожирают тех беспощадно.

Микробы безучастно наблюдают собственную гибель и почти не сопротивляются. В целом их жалко. Каково им, если только существованием своим они разлагают все?

Наблюдал я и тромбоцитов, которые помогают лейкоцитам делать облавы на микробов. Обычно это происходит так: микробы сидят как ни в чем не бывало, о чем-то говорят, едят свои токсины, а тромбоциты незаметно строят вокруг них большую живую стену. Потом один тромбоцит бежит к лейкоцитам и говорит им о скоплении микробов. Лейкоциты быстро бегут и беспрепятственно пожирают всех микробов, которые оказываются в ловушке.

Потом лейкоциты торжественно подбирают трупы своих товарищей (потому что все лейкоциты умирают, если они съедят микроба) и устраивают большую любовную оргию, вследствие чего их рождается еще больше. Эритроциты, как главные (потому что они выкрашены в красный цвет), награждают особо отличившихся лейкоцитов. Но поскольку лейкоциты неразумны, они ничего не понимают. У них есть только один инстинкт — уничтожать микробов. Эритроциты держат их в специальных резервациях.

Жизнь эритроцитов тоже интересна. Они главенствуют, потому что без них все бы пошло к чертям и мир бы погиб и достался микробам. Сами они никого не убивают и очень гордятся этим, но их верные слуги — лейкоциты убьют любого, кого эритроциты прикажут. Поэтому микробы и хотят договориться с лейкоцитами, чтобы с их помощью уничтожить ненавистных эритроцитов, которых микробы презирают за красный цвет.

Я видел большое заседание эритроцитов, на котором говорилось о том, что сейчас уже нельзя, как когда-то просто убивать и убивать микробов, потому что это противоречит демократии и другие миры могут на это плохо посмотреть. Но один эритроцит произнес длинную речь, в которой сказал, что нам нужно наплевать на другие миры, ибо мы дадим отпор в случае надобности, а главное сейчас — сохранить и поддержать свой собственный мир, во имя Общего Блага. Все помолились Мозгу — это Бог эритроцитов, а они очень набожны — и хором сказали: “Во имя Разума!” — это их главный религиозный девиз. Микробы не отрицают Бога, но понимают Его как-то по-другому, и этим они тоже разлагают общий мир.

На заседании также говорилось и о проблеме микробов, о том, что недавно микробы организовали забастовку в одной тюрьме. Кто-то предложил их всех уничтожить, кто-то сказал, что уже не то время, а кто-то сказал, что он исследовал микробов и нашел, что они отличаются от тех, что были раньше. Потом нельзя отрицать, что их число все растет и они уже выдвигают какие-то свои требования. В разгар заседания кто-то крикнул: “Спасайся! Аминазин!” — и все бросились в убежище. Аминазин вообще-то не вреден для эритроцитов, но он отшибает у них разум на три дня, и поэтому они избегают его. Эритроциты даже собирались подписать прошение в Мозг, чтобы прекратились эти бесконечные аминазиновые налеты, но никак не договорятся по этому поводу, потому что некоторые из них считают, что если Мозг что-то делает, то это абсолютно правильно и не подлежит обжалованию.

В убежище был поднят вопрос о некотором неопознанном летающем объекте, который был принят лейкоцитами за бледную трепонему. Часть из присутствующих вообще смеялась над этими сказками. Должно быть, они имеют в виду наш корабль.

В общем, проблем хватает.

Прожил я там десять дней и питался эритроцитами, которых я, к своему стыду, убивал ножом из-за угла, и за это меня полюбили многие микробы. Мясо у эритроцитов очень вкусное, особенно когда свежее. Я даже подумал о том, что следует еще остаться в этом мире некоторое время, чтобы решить здешние проблемы. Но помня о нашей цели и том, что нас ждут мозги, в которых наверняка еще больше проблем, я потянул за веревочку, что связывала меня с кораблем, и меня втянуло обратно. Я чудом избежал столкновения с лейкоцитами, которые приняли меня за микроба, потому что я довольно сильно зарос и погрязнел, и опять ступил на борт нашего судна. Отчет об увиденном закончил. Иванов 1-й”.