Страница 26 из 99
Приказал также Король разузнать (apanhar), сколько меди и серебра могло быть собрано в королевстве; и равно повелел доставить золото извне, заключив свое торговое соглашение (trato) с купцами наилучшим манером, каким мог, таким образом, что в весьма краткое время получил от того великое изобилие [средств]. И Жуан Афонсу, королевский управляющий, незамедлительно предоставил все доходы города, и говорил с Руем Пиришем ду Аландруалом (Rui Pires do Alandroal), каковой был казначеем монетного двора (tesoureiro da moeda), не раскрыв ему, однако же, секрета, таким образом, что монетные мастерские (fornacas da moeda) были тотчас приготовлены и деятельно принялись за чеканку; и c такою скорость велась та чеканка, что, за вычетом нескольких дней весьма великих празднеств, все прочие [дни] беспрерывно, днем и ночью, они чеканили.
Мисе Карлуш (mice Carlos), адмирал [165], был тотчас извещен по приказу Короля, дабы он привел в готовность всех моряков, каждого сообразно его положению, таким образом, чтобы без промедления распорядиться ими так, как то повелит Король. Гонсалу Лоренсу ди Гомиди, каковой был эшкриваном-да-пуридади [166], тотчас приказал написать письма от имени Короля для эшкривана-душ-мараведиш (escrivao dos maravedis) [167] и равно для всех коделов (coudeis) [168] и анаделов (anadeis) [169] арбалетчиков королевства, дабы они незамедлительно провели у себя переписи (alardos) и, где бы он [на тот момент] ни находился, прислали бы ему журналы, их содержащие, в каковых явным образом были бы отмечены возраст людей и навыки (corregimentos), кои имели они для службы Королю.
Кто бы мог, однако, записать множество суждений, что высказывались относительно сего дела, — ибо слух среди народа был весьма велик при виде переворота (abalamento), вызванного сими вещами? И хотя каждый, со своей стороны, старался ради того, чтобы разведать (escoldrinhar) сей секрет, не было там никого, кто наверняка бы смог определить место, куда направлялось то сборище [людей и кораблей] (corregimento); а суждения, что высказывались относительно сего, мы оставляем для другой главы, поскольку сии вещи еще не делались столь скоро (tao trigosamente), как делались в дальнейшем.
И надлежит вам знать, что усердие, кое Король повелел вложить в [добычу] монеты и доходов, было ради того, чтобы не устанавливать подати (lancar pedidos), каковую вещь он содеял во имя двух целей. Первая — поскольку деяние то подвигнуто было главным образом службою Богу, то Король не желал, чтобы кто-либо из жителей его королевства имел бы повод к тому, чтобы чем-либо возмутиться. Второю же [целью] было то, что, коли ему пришлось бы устанавливать подати, он должен был бы устроить созыв кортесов, на коих по необходимости должны были бы быть объявлены некоторые из планов (conjecturas) или частей деяния, таким образом, что оказалось бы возможно уразуметь подлинное намерение, кое Король относительно сего имел.
На сии приготовления и вещи, кои Король приказал таким образом содеять, было затрачено целых восемнадцать месяцев, в каковой промежуток [времени] Инфанты говорили со своим отцом, прося у него как милости, дабы он пожелал осуществлять то деяние с большею скоростью. Ибо, хотя Король и много трудился, то не казалось им достаточным, поскольку в вещах, коих человек весьма желает, когда пребывает в надежде их обрести, промежуток [времени] никогда не может быть столь мал, чтобы не показаться ему большим. И, кроме того, одно из свойств людей юных, как то заявляет брат Жил Римский (frei Gil de Roma) [170], авторитетом философа [Аристотеля], в третьей части второй книги правления князей, и Паулу Виржериу (Paulo Virgerio) [171], в наставлении молодых фидалгу, — это быть поспешными и стремительными в своих деяниях, и сие по причине горячности (esquentamento) крови, коя в них естественным образом присутствует в том возрасте.
И столь медленным казалось Инфантам свершение сего дела, что они сказали отцу своему, что, как им думалось, он желал отказаться от намерения, о коем порешил совместно с ними.
— Хорошо ведомо вам, — сказал Король, — как еще прежде, чем мы говорили с Королевою, я сказал вам, что не мог, в сем деле, содеять ничего, прежде чем о том узнают она и коннетабль. И так как от Королевы мы получили на то благоволение, подобает, чтобы мы поговорили с графом [Нуну Алваришем Перейрой, коннетаблем королевства], по каковой причине я не могу еще скорее завершить свои дела, дабы подготовить все, что мне необходимо.
Инфанты сказали, что было бы весьма добро, коли бы его милость отыскала способ, каким можно было бы тотчас претворить в жизнь тот разговор с графом, дабы в дальнейшем они имели некую определенность в том, что им надлежит делать.
ГЛАВА XXII.
Как Король и Инфанты определили манеру, в коей следовало говорить с графом о том деянии, и как ему было то сказано, и каким образом
Король и Инфанты пребывали в Сантарене о ту пору, когда между ними были обговорены сии вещи, и тогда же они решили, что о сем деянии графу не будет поведано ни в письменном, ни в устном виде, — что только Король скажет ему о том в личном порядке; и, дабы то возбудило как можно менее подозрений, — что Инфант Дуарти и Инфант Дон Энрики незамедлительно отбудут в направлении берега Одианы (riba de Odiana) [172], взяв с собой охотников на крупного зверя (monteiros) и на дичь (cacadores); и что таким вот образом они потратят два или три месяца на свои [охотничьи] развлечения, пока Король и Инфант Дон Педру не перейдут на другой берег Тежу и не возьмут путь по направлению к тому месту, что будет наиболее близко от местопребывания коннетабля, где бы он на тот момент ни находился.
Инфант Дуарти известил затем своих приближенных (oficiais), чтобы они были готовы продолжать свой путь, и написал Мартину Афонсу ди Мелу [173], поскольку тот был фидалгу и большой охотник на дичь и крупного зверя, давая ему знать, что вместе с Инфантом Доном Энрики, своим братом, он отправляется развлекаться в направлении того края и посему просит его быть наготове с его [ловчими] птицами и псами, и чтобы о том же самом тот известил любых лиц, кои, по его мнению, имели к сему расположение. И затем Инфанты отбыли, и никто из их людей не разумел такового секрета, [но все они думали] только лишь о крупном звере и дичи.
Король же, между тем, пребывал в Сантарене, до тех пор пока ему не представилось, что настал час для отбытия; и как только минули два месяца, на второй неделе третьего месяца Король приказал незамедлительно устроить свой отъезд. И дабы намерение его было лучше утаено, он сказал однажды, обращаясь к Инфанту Дону Педру, таким образом, чтобы его слышали все:
— Уже сейчас ваши братья полагают, что не осталось более ничего насчет дичи и крупного зверя, чего они не знали бы; однако, сын мой, я все же хочу посмотреть, смогу ли одержать над ними верх, поскольку вы, молодые люди, думаете, что мы, прочие, не ведаем вещи столь же совершенно, как вы; но, с благоволения Божьего, мы отбудем сейчас отсюда и отправимся посмотреть сии леса, где я уже много раз находил немало и [к тому же] крупных кабанов. И коли Богу угодно будет предоставить нам нечто (de nos aparar coisa), в чем мы найдем развлечение, мы, собравшись [все вместе], сможем посмотреть, кто же окажется лучшим охотником на крупного зверя.
Те сеньоры и фидалгу, что находились вместе с Королем, принялись много обсуждать ту охоту, таким образом, что все разумение двора обращено было на тот момент не к чему иному, как к приготовлениям (corregimento), что относились к такому образу действий.
165
«Мисе Карлуш» — имеется в виду «Мисер Карлуш Песанья, сын адмирала Мисера Лансароти Песанья» (Комм. перев. Мисер Карлуш Песанья (Carlos Pessanha) (ок. 1367-?) — 7-й главный адмирал (алмиранти-мор, Almirante-Mor) Португалии, сын мисера Лансароти Песанья, 4-го главного адмирала Португалии, представитель династии, берущей начало от мисера Мануэла Пасанья, или Песанья (Эмануэле Пассаньо, иначе — Пассаньо, Пессаньо, Пезаньо или Пизаньо), генуэзского мореплавателя и адмирала на службе Португалии, жившего на рубеже XIII-XIV вв.).
166
Примеч. перев. Эшкриван-да-пуридади (порт. escrivao da puridade, букв. «тайный писарь») — высокий государственный пост при королевском дворе Португалии в Средние века и Новое время. Создан в XIII в., первоначально соответствовал личному секретарю короля. Со 2-й пол. XIV в. начинает объединять в себе все более важные функции, его обладатель становится хранителем королевской печати (т. н. Selo do Camafeu — «печати Камеи», или Selo da Puridade — «Тайной печати»), что позволяло ему заверять документы без предварительного прохождения их через Главную канцелярию; также эшкриван-да-пуридади становится ответственным за вопросы, связанные с Кортесами и иностранными делами. В конце концов данный пост выдвинулся на первое место в системе высшей чиновничьей иерархии государства, получив приоритет над постами шанселер-мора (chanceler-mor, главного канцлера), мордому-мора (mordomo-mor, главного мажордома) и ведора-да-фазенда (vedor da fazenda, королевского управляющего) и сделавшись чем-то вроде должности премьер-министра.
Помимо короля, члены его семьи — королева, наследный принц, инфанты — также имели собственных эшкриванов-да-пуридади, обладавших исключительно функциями личных секретарей.
Должность упразднена в XVI в. в связи с административными реформами короля Себаштьяна; восстановлена в XVII в. королем Афонсу VI и вновь упразднена после его свержения; в XVIII в. некоторые из личных секретарей королей носили чисто почетный титул эшкриванов-да-пуридади.
167
«Эшкриван-душ-мараведиш» означает «государственный чиновник, осуществляющий подсчет мараведи и других монет». «Мараведи» — старинная монета малой стоимости, имевшая хождение как в Португалии, так и в Испании.
168
Примеч перев. Кодел (порт. coudel) (ист., воен.) — в средневековой Португалии: капитан кавалерии.
169
Примеч перев. Анадел (порт. anadel, от араб. a
170
«Брат Жил Римский» был автором книги Regimine Principum, имевшую большую известность в XIV и XV веках (Комм. перев. Жиль Римский, также известный как Эгидий Римский, или Эгидий Колонна (Эджидио Колонна) (лат. Aegidius Romanus, Aegidius a Columnis, итал. Egidio Colo
171
«Паулу Виржериу» — речь идет о Пьетро Паоло Верджерио, родившемся в Каподистрии в 1370. Был профессором в Падуе, откуда бежал в Венгрию, где и умер в Будапеште в 1444 (Комм. перев. Пьетро Паоло (Пьер Паоло) Верджерио Старший (1370-1444) — итальянский гуманист, педагог, философ, поэт, историк и юрист, ученик Салютати. Обучался в Падуе, Флоренции и Болонье, в 1390-1406 — профессор логики в Падуе. Был секретарем пап Иннокентия VII (1404-06) и Григория XII (1406-09), в 1414-18 участвовал в организации и проведении Констанцского собора. С 1417 до своей смерти был секретарем императора Сигизмунда. Наиболее известен своей комедией Paulus, ad iuvenum mores corrigendos («Павел, к исправлению нравов юношества») (1388-90, одна из первых известных комедий итальянского Возрождения, написана в подражание Теренцию) и трактатом De ingenuis moribus et liberalibus studiis («О благородных нравах и свободных науках») (1402-03), в котором изложил новые ценности флорентийских гуманистов в области воспитания и образования).
172
«Riba de Odiana» «da margem do rio Guadiana» («к берегу реки Гуадиана»). (Комм. перев. Гуадиана (порт., исп. Guadiana) — река на юго-западе Пиренейского полуострова, протекающая по территории Испании и Португалии. Служит границей между двумя странами).
173
Мартин Афонсу ди Мелу был гуарда-мором короля. (Комм. перев. Гуарда-мор короля (порт. guarda-mor do rei, исп. guarda mayor del rey) — в средневековых Португалии и Кастилии: королевский офицер, в чьи обязанности входило обеспечение защиты монарха и командование его личной гвардией).