Страница 9 из 14
5. Поучаствовать в конкурсе косплея на Вратконе.
Она помедлила, покусывая внутреннюю сторону щеки.
Нет, она добавит все. Она обещала, что добавит, а она не трусиха.
6. Написать по поводу фэтшейминга в сообществе Лавинея, даже если это испортит отношения с друзьями.
7. Решить, что делать с мамой и папой. Приняв решение, сказать маме лично.
8. Сразу бросать любого мужчину, который проявляет желание меня изменить и/или стесняется быть со мной на людях.
Вот. Это все. Если она хочет вычерпать яд из своей личной жизни, вот как надо действовать.
Оставив блокнот со списком исцеления на видном месте, она вывела ноутбук из режима сна и развернула окно соцсетей. На мгновение прикусила щеку. Кивнула себе.
В итоге все заняло несколько секунд. Она нашла приглашение Маркуса среди уведомлений, количество которых постоянно увеличивалось, и нажала «цитировать пост».
«С удовольствием поужинаю с тобой, @MarcusCasterRupp. Спасибо за любезное приглашение. Приходи в личные сообщения обсудить детали».
Бесстыжая Фанатка Лавинии: Я к тому, что сначала сериал полностью проигнорировал книгу, и она действительно сгинула в беспощадном огне, но, полагаю, можно было бы сказать, что они вернулись к классике (как у Вергилия). Но возвращать ее из мертвых? И превращать в какую-то чокнутую, жаждущую власти и секса отвергнутую женщину, которая практически одержима Энеем? Как гласит заголовок темы: что за хрень?
Миссис Благочестивый Эней: В ней совершенно невозможно узнать Дидону из книг Уэйд.
КнижныйЭнейБыНикогда: Даже у Вергилия Дидона – до прибытия Энея и вмешательства Венеры – была в высшей степени грамотной правительницей. Неприятно это говорить, но…
Бесстыжая Фанатка Лавинии: Но что?
КнижныйЭнейБыНикогда: Сериальная Дидона не более чем мизогинистическая карикатура. Талант Кары Браун зря тратится на эту роль, хотя она – единственная причина, по которой персонаж имеет хоть какое-то достоинство. Как только они выйдут за таймлайн книг, все станет еще хуже.
Бесстыжая Фанатка Лавинии: Но зачем выбирать такую трактовку? Она же менее интересна, чем у Уэйд или даже Вергилия.
КнижныйЭнейБыНикогда: Подозреваю, это сильно связано с тем, как продюсеры относятся к женщинам.
4
Зазвонил ее сотовый, лежавший на письменном столе, и Эйприл уткнулась лбом в стол. Она подняла голову только для того, чтобы тут же снова опустить ее.
Ей не надо было смотреть, чтобы знать, кто и почему звонит. Рано или поздно ее мама услышала бы про ее свидание с Маркусом этим вечером. Это был лишь вопрос времени, но Эйприл ценила каждую минуту.
И теперь время вышло. Один взгляд на экран подтвердил ее страхи, и Эйприл, тяжело вздохнув, коснулась экрана.
– Привет, мам.
– Солнышко, я только что увидела твое фото во «Всех развлечениях». Кажется… – Мама осеклась. Ее голос звучал одновременно испуганно и растерянно. – На тебе было какое-то старинное платье?
Вчера Эйприл гадала, попадет ли эта история в шоу, которое мама любит смотреть за приготовлением ужина. Ответ очевиден.
– Это была я. В костюме Лавинии. Знаешь, из сериала «Боги Врат»?
– Боже мой, – выдохнула мама. – Эйприл, я даже не…
Последовало долгое молчание. В это время Джо-Энн, вероятно, моргала в шоке от внезапной, неожиданной известности дочери, переваривала новость и размышляла, как начать разговор. С любопытства? Беспокойства? Жалости? Совета?
Постепенно она переберет все. Эйприл это знала, как знала и то, что последует за материнским советом. В итоге мама выбрала прямой вопрос:
– Как такое вообще случилось?
Это был вопрос, предполагающий множество ответов, но Эйприл решила придерживаться голых фактов в тщетной надежде, что они обе смогут избежать неизбежного.
– Ну, у меня есть аккаунт в соцсетях, где я размещаю фото своих косплеев Лавинии. В среду вечером Маркус Кастер-Рапп увидел одно из них и пригласил меня, – сообщила Эйприл. Она старалась говорить спокойно, словно ее мир не взорвался за последние несколько дней. Словно ее сердце с самого утра не колотилось как сумасшедшее. – На выходных я остановилась в отеле в Беркли, пока моя квартира не готова, и он оказался в городе. Так что наш ужин состоится сегодня, но, пожалуйста, никому не говори. Я бы хотела сохранить все в тайне, насколько это возможно в данных обстоятельствах.
«Насколько возможно» означало, что совсем в тайне не получится. Мягко говоря…
Как только переписка с Маркусом набрала популярность, количество ее упоминаний стало… Уму непостижимо. Комментарии были как вдохновляющие, так и ошеломляюще гадкие. И хотя она давно включила игнор всех основных веток, новые подписчики и посты все прибавлялись, как и просьбы об интервью и вопросы от блогеров и СМИ.
Ей было более чем достаточно текущего уровня публичности, поэтому она отвечала отказами на все просьбы и игнорировала вопросы. Но лишь только переполох начал стихать, официальный аккаунт «Богов Врат» подхватил историю, явно увидев в свидании, как и предсказывал Маркус, отличную возможность для пиара. Из приятного события они устроили рекламную кампанию. Что означало еще больше уведомлений. Больше личных сообщений. Больше веток для игнора.
К этому моменту история достигла ее бывших коллег. Из-за непрекращающейся шумихи в интернете двое из них увидели ее фотографии в одной из множества историй, появившихся в сети к пятнице. Они поболтали об этом в укромных уголках офиса, и она даже не возражала против их подмигиваний и толчков локтем. Но их сочувствующие гримасы и похлопывания по руке – «какие ужасные вещи говорят люди, Эйприл», «не представляю, что ты чувствуешь» – заставляли ее скрипеть зубами.
Когда она покидала старую работу с коробкой в руках, ей пришлось пройти сквозь строй глазеющих и шепчущихся людей.
«Я больше не буду прятаться, – повторяла она себе сквозь внезапное стеснение в груди. – Я больше не буду прятаться. Чертово фолк-трио».
Затем история перекинулась из одних соцсетей в другие, а оттуда в блоги по «Богам Врат» и даже попала в несколько развлекательных новостных программ. Включая «Все развлечения».
Она старалась не следить за распространением обрушившейся на нее славы, но как это сделать? Когда даже каждый пост, каждый показанный клип увеличивал напряжение в мышцах, пока не заболели плечи.
– Понимаю, – заверила Джо-Энн. Она, наверное, только что увидела всю историю, показанную к удовольствию зрителей на телеэкранах по всей стране.
– Я в порядке. Просто думаю, что надеть… – попыталась переключиться Эйприл и быстро пожалела об этом. Обычно в разговорах с матерью Эйприл никогда не касалась вопроса выбора одежды. – Просто жду не дождусь вечера. Маркус играет Энея, одного из моих любимых персонажей.
Мать проигнорировала этот маневр.
– По телевизору показали часть того обсуждения в соцсетях, – продолжила Джо-Энн. Её голос понизился до шепота. – Не уверена, что размещать фотографии там – хорошая идея.
Примерно такой же совет Эйприл слышала уже более тридцати лет: «Если люди жестоки, старайся сделаться меньше и меньше, пока не станешь настолько несущественной, что тебя перестанут замечать».
Но Эйприл устала прятаться и гнуться. Мнение жироненавистников из соцсетей не имеет значения, и она не станет притворяться маленькой во избежание их комментариев.
– Мне нравится показывать костюмы, которые я сделала.
Джо-Энн начала отвечать осторожно, в каждом слове сквозили беспокойство и желание сделать как лучше.
– То платье… Оно показывает твою фигуру не в лучшем свете. Может, тебе сделать другое, чтобы не так облегало…
Это могло быть что угодно. Руки Эйприл. Ее спина. Живот. Задница. Бедра.
– Я в порядке, – повторила Эйприл более резким тоном, чем хотела. Снова последовало долгое молчание. Когда Джо-Энн заговорила, ее голос слегка дрожал: