Чудовища

— Эрик…

Слабенький голосок прервал его раздумья.

— Да?

— Я…

Полицейский терпеливо ждал, пока мальчик соберется с мыслями. Так прошло одна минута. Вторая. Мальчик, кажется, передумал говорить.

— Извини, — промолвил полицейский. — Утомил я тебя своими вопросами. Ты очень нам помог. Ты не представляешь, насколько. Спасибо тебе. Больше я тебя не потревожу. Давай, выздоравливай.

Он потянул ладонь, намереваясь легонько потрепать его по плечу, но мальчик резко, словно хищник, дождавшийся нужного момента, приподнялся на кровати и вцепился руками в локоть Эрика. Мальчик уставился на Эрика жалобным и каким-то перепуганным взглядом. Маленькие ладошки были как настоящий лед: такие же холодные и хрупкие.

— Дяденька, я… — задрожали его губы. — Прошу… п-простите меня! Я!..

Он так и не сумел договорить — силы покинули его раньше. Глаза его закатились, и он плюхнулся на кровать, словно марионетка с подрезанными ниточками. Несколько мгновений полицейский пребывал в растерянности, а когда понял, что мальчик больше не дышит, тут же подорвался с места и, зовя врачей на помощь, выбежал в коридор.

Поднялся переполох. В палату ринулись оказавшиеся рядом медсестры и врачи. Полицейский, застыв на месте и решительно ничего не понимая, глядел на то, как мальчика пытаются вернуть к жизни. В коридоре почти моментально нарисовались любопытные пациенты из соседних палат, стали задавать вопросы и мешаться, и тогда одна из медсестер настойчиво попросила их — а заодно и рядом стоящего Эрика — не создавать лишний хаос и уйти.

Не став спорить, Эрик поспешил в участок. Меньше, чем через двадцать минут, он уже был у шефа и пересказывал ему все то, что успел узнать. Тот слушал внимательно, не перебивая, и взирал как-то даже пристально. Когда молодой полицейский закончил, шеф изрек:

— Все-таки заговорил, значит… — он отстучал пальцами дробь по столу. — Даже не знаю, как тебе это удалось, но это, черт возьми, прекрасная новость. Высокий, значит… молодой и в очках? — переспросил он, и Эрик кивнул. — Так вот как выглядит наш душегуб…

— Несколько дней прошло, шеф. Если он не дурак, то, скорее всего, уже уехал из Бланверта.

— Я в этом сильно сомневаюсь. На главной дороге стоит наш пост, который проверяет каждого выезжающего. Желающих выехать было не так много, из них трое — старики, которые никак не годятся на роль убийц, и еще одна — женщина среднего возраста. Кто-нибудь из них, по-твоему, подходит под описание, которое дал тебе мальчишка?

Проблема в том, что никакого описания до недавнего времени не было. И полицейские на дороге ловили непонятно кого, а по сути — просто создавали сложности жителям. И… всего четверо? Неужели? Ну, может, по крайней мере, это немного напугало убийцу…

— А если он выбрался из города другим образом? — не отступал молодой полицейский. — Убежал через лес?

— Что ж, удачи ему в таком случае прошлепать сто километров до ближайшего города, — парировал шеф с усмешкой. — Из Бланверта так просто не убежишь, парень. Вот ты нездешний, а я знаю: это та еще дыра. Как водоворот, который бесконечно тебя затягивает в пучину, вертит по одному кругу, не дает выбраться, но и утонуть тоже не позволяет.

Ну да, конечно, подумал Эрик без энтузиазма. Может метафорический водоворот тогда и убийцу поймает?

— Я не думаю, что он прячется в лесу или где-нибудь в горах. Полицейское чутье подсказывает мне, что он прячется среди нас, живет себе как обычно, будто никого и не убил.

Теперь вот «полицейское чутье». Как будто он какой-то детектив из второсортного фильма. Если серьезно, какое чутье может быть у того, кто по его же словам много лет ни с чем серьезным не сталкивался? Как бы там ни было…

— Просто предложение, но, может, стоит объявить денежное вознаграждение? — сказал Эрик. — Может, кто-то из жителей и рад поделиться информацией, да только мотивации не хватает.

— Какие циничные у нас, оказывается, жители, — равнодушно заметил шеф.

— И да, — продолжал молодой полицейский, — было бы неплохо составить фоторобот, раз мальчик заговорил. Правда, он сейчас… даже не знаю, в каком он состоянии.

— Эрик, Эрик, — проговорил шеф успокаивающим тоном, поднимая грузную тушу из-за стола, — меня не может не радовать твоя заинтересованность. — Он подошел к молодому полицейскому. — Заинтересованный работник — хороший работник, так? — Он похлопал его по плечу мясистой пятерней. — Но! Но. Мне есть с кем обсудить дальнейшие шаги.

Иными словами, не лезь туда, куда не просят. Намек понятен.

— Могу я задать вопрос?

— Конечно. Я весь внимание.

— Мэр упоминал археологов…

— Ах да, с этим уже покончили. Съездили позавчера. Посмотрели, что там у них — все нормально, никаких проблем.

Какой-то максимально размытый ответ, будто шеф не хотел даже об этом говорить. Наверно, это и вправду был сущий пустяк, не заслуживающий внимания.

— Я был почти уверен, что вы отправите меня, — сказал Эрик. — Что-то изменилось?

— А я говорил, что отправлю тебя? — нахмурил брови шеф.

— Нет.

Но говорил его взгляд, мысленно добавил Эрик. Впрочем, могло и показаться… Неважно.

— У меня на самом деле мелькала такая мыслишка, но потом я решил съездить сам из банального любопытства и узнать, в чем дело. Это оказалось потерей времени, — пожал шеф плечами.

Похоже, добиться от него, чего именно хотели археологи, не удастся. Шеф будто намеренно не говорил ничего конкретного. Спросить других полицейских — может, они чего знают? С другой стороны, а стоит ли это внимания? Да нет, пожалуй… Любопытных тоже не шибко любят, а в здешней иерархии он еще не дорос до того положения, когда можно спокойно задавать вопросы и — что важнее — получать на них нормальные ответы.

Да и вообще, если начистоту, он здесь как пятое колесо у телеги — расследование по большому счету ведут без него. Ему не доверяют, он новичок, он не местный, о чем каждый считает своим долгом напомнить, к чему он, впрочем, относится совершенно равнодушно. Что шеф отправил его в больницу поговорить с мальчиком — это от безысходности, и лишь по чистой случайности это принесло плоды.

— Вопросов больше нет, — сказал Эрик.

— Свободен.

14

Алиса встала сегодня немного раньше обычного. Закончив с утренним туалетом и приведя взлохмаченные после сна волосы в нормальный вид, она принялась готовить завтрак. Заморачиваться сильно она не собиралась, однако что-то сообразить было нужно, ибо мама вчера вечером пришла после работы выжатая как лимон и не смогла найти в себе сил, чтобы заняться родительскими обязанностями.

Девушка заглянула в холодильник. Продуктов там оставалось не то чтобы много, так что, похоже, придется идти в магазин. Зато были яйца и вареная колбаса, которые моментально пошли в дело. Спустя несколько минут на ароматные запахи пришла проснувшаяся Кира.

— Сейчас, я уже заканчиваю, — сказала Алиса, дожаривая колбасу. Яичница была готова, и она принялась раскладывать ее по тарелкам.

— А у нас осталось еще молоко-о-о? — зевнула Кира, прикрыв рот ладонью. Она села за стол.

— Не-а. Сейчас поедим, и я в магазин пойду.

— Я с тобой.

— Нет, Кира. Ты ни на шаг из дома не высунешься.

— Говоришь так, будто я наказана.

Да уж, и правда, подумала Алиса. Именно так это и прозвучало. Однако Кира не стала возмущаться, смирившись с запретом. Сестра покосилась на коробку с сахарными медузками (которые на деле представляли собой обычные кругляшки) и ткнула в нее пальцем от безделья. Та качнулась взад-вперед и восстановила равновесие.

Наконец все было готово. Они позавтракали, Кира ушла чистить зубы и умываться, а Алиса надела футболку посвободнее с джинсами и пошагала в супермаркет, который находился в паре минут ходьбы. Честно, ей было страшно выходить на улицу — но что поделать? С пустым холодильником тоже долго не проживешь. И потом, сейчас был день, по улицам ходили люди — у маньяка просто не будет возможности накинуться на нее. Наверное…