Катастрофа в подарок

Глава 31

Празднование восьмого марта проходило весело. Лев наотрез отказался отмечать его в родительском доме, даже в туалете чувствуя за собой слежку. Он опасался, что Ольгин взгляд отныне будет преследовать его по ночам. Заниматься сексом под присмотром сестры не хотелось.

Илона настояла на любимом клубе, где не было жеманных, обколотых ботоксом престарелых див. Отсутствовали за неимением целевой дичи молодушки с губами уточками, томными взглядами и носом одинаковой формы, от самого модного «пластателя» города. Народ веселился, отрываясь по полной с танцами — жмансами и песнями в караоке.

Собрались они тесной, почти семейной компанией, в оную теперь на сто процентной основе вписалась Наталья. Индульгенция от Матильды Карловны давала ей это право. И ничего, что Ивановы старшие пока прибывали в неведение. Главное, что единственным яйценосным наследником был взят правильный курс — вперёд, через море «народной» любви к яркой, пусть пока и удавленной скромностью страсти.

Коуч Илона ученицей была довольна. Лев, за короткое время, почти стал ручным и не кидался, как раньше на красивых хищниц в желание расширить свой прайд. Пока, к сожалению, он не смог осеменить даже любимую самочку. В данный момент Иванов с умилением взирал как Сидорова в компании с сестрой и Олегом Лунгиным неплохо солирует в сложной партии песни Цоя…

Узнать, что невеста любит рок, было неожиданным. Вот так потихоньку она открывалась с совершенно незнакомых сторон. Наталья не зря тащила его танцевать в Турандот. Она действительно неплохо двигалась, не будучи зажатой в рамки обязательных «па» строгих музыкальных размеров и взглядов оценщиков из ломбарда.

Сидорова плюс новое платье, подаренное на праздник Львом и кроссы от Илоны, идеально подходили друг другу. Это была любовь с первого взгляда. Розовая шмотка от модного кутюрье была подарено заранее, а вот кроссовки прям тут в клубе.

Наталья переобулась в туалете и почувствовала себя королевой. Уверенной поступью пантеры, вернувшись в зал, она получила одобрение пальцем вверх от коуча по одомашниванию козломудов. Если бы биологичка знала, сколько зарплат учителя сегодня вечером на неё одето, получила бы шок, но меньше знаешь — лучше спишь, громче всех поёшь и скачешь. Именно это она и проделывала на сцене, вцепившись руками в микрофон. Ей не надо было смотреть на экран, она знала слова наизусть, так же, как и обладала отличным слухом.

«Певунья моя», — нежное чувство согрело душу Льва, разливаясь теплом в области сердца. Стильные кроссовки под розовое платье делали невесту не только устойчивоногой, но и трогательно нежной, ровно до тех мгновений, пока не кидала на жениха кокетливый взгляд полный вызова. Рык и стоны стали привычными составляющими жизни Казанова в последние три недели. Не то, чтоб ему это нравилось, даже начинал привыкать понемногу.

Он поднялся с неглубокого кресла в решительном желании стащить брюнетку спомоста. Освободить место любителям более весёлых песен. И, плотно прижавшись к стройному телу, слиться в страстном топтание на месте, надеясь, что в толпе с ними точно ничего не случится. Здесь некому выбивать дверь, угрожая полицией, беспардонно подглядывать, ломая кайф, да и присесть попой на стол намного безопаснее, чем на руль Ленд Ровера.

Блажен, кто верит.

Уходить со сцены, вошедшая в раж Наталья не спешила. Выпитые фужеры шампанского создали настроение. Стильные обновы сделали полностью раскрепощённой.

Лев безрезультатно пытался докричаться до Сидоровой. Ему самому пришлось подняться на сцену. Он тут же попал в двойные объятия.

— Братик, покажи, как ты умеешь зажигать! — требовала Илона.

— Давай подпевай! — просила Наталья.

Настроение зала менялось. Наличие на сцене двух пар кого — то раздражало, иных вдохновляло.

— Батл! Батл! — кричал зал с одной стороны и две девицы с другой.

Иванов усмехнулся, отметив с каким азартом биологичка ввязывается в спор с тем, кто не приемлет поражения. Пора преподать урок, показать, кто в их отношениях всегда будет главным. Он подмигнул залу, сделав быстрые движения зыком. Женская половина охнула, требуя большего.

Наталья в ответ послала в зал воздушный поцелуй, но это вызвало меньший отклик. На сцену одним рывком ворвалась Татьяна. Она не могла не прийти на помощь подругам, теряющим рейтинг в самом начале схватки. Таня спустила рукав пиджака, повернувшись к залу в профиль. Обтянутая топиком аппетитная грудь вызвала одобрительные крики мужской аудитории.

Лев принял вызов. Он встал рядом с Олегом. Песню сменили на более весёлую. И они выдали то, от чего зал взревел. Кроме отлично поставленных голосов предложили женской публике: от Олега рельефный пресс под задранным вверх пуловером, а директор скопировал движение украинки, но пошёл дальше и оголил обтянутый футболкой бицепс, сняв рукав короткого френча полностью.

Девушкам пришлось отвечать, кто чем мог. Илона крутила попой, снять комбинезон было не очень удобно. Татьяна скинула пиджак полностью. Наталье не оставалось ничего, как выставив ногу вперёд и чуть в сторону, понемногу ладонью подтягивать подол платья. Длинная нога оголялось постепенно, но неотвратимо.

Лев с неодобрением взглянул на распоясавшуюся невесту, но той в данный момент было совершенно плевать на его мнение. Оставалось делегировать ей ревность, чем он и занялся, расстегнув ремень брюк, Иванов не спеша стал вытаскивать его из шалёвок, продолжая петь. Девы перестали визжать, сфокусировав взгляд на руках красивого стройного, молодого мужчины. Он посылал в зал томный, обещающий взгляд зелёных глаз, действующий на женскую половину, как удав на кролика.

Девы молчали, но это молчание было красноречивее криков. Оно набатом било в уши Натальи, пробуждая в груди одно из самых низменных чувств. Она выразительно взглянула на рыжика и, повернувшись спиной к залу, стала круговым движением задирать платье на попе.

— Детка, не останавливайся!

— Милая, ты навсегда в моем сердце!

Тот, кто претендовал не только на сердце брюнетки, рычал, не в силах стерпеть открыто — развратные действия. Толпы возбуждённых мужских глаз в наглую, безнаказанно раздевали его собственность. Требовалось срочно пометить территорию. Он захватил Наталью в кольцо рук и потребовал поцелуя. Та, смеясь, приникла к его губам, но Льва невинное детское лобзание не устраивало. Он распустил пальцы в густые чёрные волосы и впился в пухлые губы, придерживая её голову за затылок, показывая каким должен быть поцелуй.

Зал ревел. Визг девиц и крики парней с пожеланиями не останавливаться. На такое веселье никто не рассчитывал.

Иванов отпустил тонкую талию невесты и повернул ладонь к залу, показывая один за другим пальцы. И его поняли. Дружный счёт несся из разгорячённых крепкими напитками глоток. На двадцать он выпустил жертву сексуального напора и, подскочив к микрофону, возвестил:

— Это моя невеста, мы женимся в начале мая и я её люблю!

Наталья растерянно смотрела в красивое лицо рыжика, не постеснявшегося вот так во всеуслышание возвестить о своих чувствах.

Если бы целующаяся парочка смотрела в зал, то заметили бы, как возле их столика появились четыре мэна, участвующих в споре за сердце неприступной брюнетки. Один из них уже смирился, что раздевания ему не избежать и пригласил остальных, чтоб не делать этого в одиночку.

Известие от Льва ошеломило двоих, третий мысленно перекрестился, радуясь, что скоро всё это закончится и сможет вплотную заняться Ольгой.

Егор придвинул стоявший рядом столик и предложил расположиться за ним, плюхнувшись на диван, пожирая глазами кайфующую на сцене Татьяну.