Страница 6 из 9
Глава 6
Фотографий больше нет. Сгорели как фантики. Не думала, что мне станет настолько легче. И нет страха, что он скоро узнает об этом и растерзает меня.
Пускай он даже ударит меня... Все равно уже. Может, это заставит меня отказаться от него. Что-то же должно в конце концов сработать, переключить во мне!
Я уже почти смирилась с тем, что мы никогда не будем семьей. Настоящей семьей. Но я точно знаю, что по-хорошему расстаться у нас не получится. Да и не хочу я по-хорошему после всего, что он сделал. Пускай это будет громко, чтобы я на всю жизнь запомнила.
Проходит не менее десяти минут, прежде чем он приходит в гостиную. Я слышала его шаги еще на лестнице.
— Почему ты не пришла? — раздается позади резким голосом.
Я тяжело сглатываю, не сводя взгляда с огня.
Слышу, как он приближается. Дрожь мгновенно охватывает все мое тело. Но я больше боюсь того, что он скажет, а не того, что сделает физически. Слова бьют куда сильнее.
Я молчу. Он ведь так любит практиковать молчание в моем присутствии. Пускай на себе его испытает.
И вот он совсем близко, между нами точно меньше метра.
— Замерзла?
— С тобой мне всегда холодно, — отвечаю я тихо.
Опять этот его вздох. Наплевательский. Что бы я ни говорила — это блажь и чушь. И только его чувства, прошлое и мнение — имеют значение.
— Пойдем, — говорит он и касается моего плеча. Весьма негрубо.
Сразу поворачиваюсь и немного отстраняюсь от него. Он уже снял пиджак и галстук. Вид у него довольно усталый, особенно глаза.
— Зачем?
— Ты весь день намекала, что скучаешь по мне.
Ах вот оно что… Вот зачем он вернул меня домой. И как я сразу не догадалась.
Еще немного ранее я радовалась таким моментам. Считала, что таким образом я смогу привязать его к себе, даже влюбить. Только он совершенно не из той категории мужчин. Сам себе на уме и немного псих.
— Ты вдруг нашел время на меня? — на что ему нечего сказать. — Что, не знаешь что ответить на что-то новое от меня?
— Пойдем, — устало и немного с раздражением.
— Нет, постой! — чуть повышаю тон, когда он пытается взять меня за руку. — Давай кое-что проясним. Я должна с тобой спать, когда ты скажешь, а когда мне что-то нужно, то ты молчишь или же отсутствуешь. Так ты считаешь...
— Я занятой человек.
— Не настолько. Не ври мне. Хватит! В меня уже не помещается эта ложь! — раскидываю руки в стороны. — Мы живем на твоих правилах, которые ты меняешь, когда захочешь! Ты хоть представляешь, что я чувствую?
Да будь он проклят! Молчит и все тут! Сквозь меня смотрит, еще и недовольно.
— Ты создал себе видимость нормальной жизни за счет меня. Используешь меня. Скажи, почему ты выбрал именно меня, м? Хотя я и так догадываюсь. Незадолго до нашей свадьбы умер мой отец, мой последний живой родственник. И ты, наверное, подумал, что я самое то для тебя. Ведь никто с моей стороны не будет осуждать тебя за обращение со мной. Ты можешь делать, что хочешь! Ведь я никому не нужна!
— Обращение?.. — рычит Мирон, оживая. — У тебя есть все, что ты хочешь!
— Главного ты мне не дал! Я согласилась выйти за тебя, потому что...
— Я такой, — перебивает. — Другим не буду. Поняла?
— Да поняла я все… — делаю полный боли вздох. — Мне все давно понятно. Ты и дальше намерен убивать меня, перебирая ее вещи в своем кабинете.
— Ты ходишь по очень тонкому льду… — цедит он, закипая. — Лучше остановись.
— Не буду я останавливаться, — тоже не уступаю ему во взгляде. — Ты сам захотел на мне жениться, не с помойки меня подобрал. Да, я знала про то, что тебе пришлось пережить, но я не подписывалась на то, что ты будешь издеваться надо мной. Уже после свадьбы ты сказал мне, что не хочешь никаких детей со мной и близкого общения. Ты частенько любил мне об этом напоминать. Только что было три недели назад? Что это было?!
— Ничего. У нас была годовщина. Я пытался быть твоим мужем.
Пытался он…
— Пытался, значит? — выдаю по слогам, отстраняясь. — У тебя получилось… — слезы брызгают из глаз от нестерпимой боли, что царапает сердце. — Очень убедительно, — киваю.
Бесчувственный ублюдок.
— Пошли спать, Лилия.
Правильно, ему хочется поскорее закончить этот ненужный ему разговор.
— Сначала сходи загляни в сейф, — говорю ему, утерев слезы.
— Что? — хмурится.
— По приезду я в него заглянула. Сам знаешь, меня в нем только одно интересует.
Напрягаюсь всем телом в ожидании его реакции, которую долго ждать не приходится.
Муж тут же срывается из гостиной. Не бежит, просто очень быстро идет.
Вскоре даже отсюда я слышу, как он в гневе хлопает дверцей сейфа. Вздрагиваю, но продолжаю стоять на месте.
Считаю секунды до его возвращения.
Вернувшись в гостиную, он подходит ко мне почти вплотную, но не касается.
— Где?
Молчу, смотря в его глаза, налитые кровью.
Да он убить меня готов за эти вещи. Разорвать на части. Только он узнает, что я с ними сделала, он с большей вероятностью не сдержится.
— Лучше отвечай.
И я отвечаю. Только не словами. Перевожу взгляд на огонь. Потом снова на него. И опять на огонь.
Он тоже начинает вертеть головой, после чего зацикливает на мне свой отчасти растерянный взгляд. Он словно не верит. И это ожидаемо. Я же, по его мнению, ни на что не способна.
— Я все сожгла. Из-за нее ты делаешь меня несчастной. Нет, черт побери, даже не из-за нее! Из-за вещей! Каждый раз, когда ты насидишься с ними в своем кабинете, ты хуже прежнего выходишь. Да, я это сделала, не смотри на меня так!
Мирон тут же больно хватает меня за плечо, стискивает его точно до синяка. Ему сейчас сподручно ударить меня другой рукой, но пока он делает больно взглядом.
— Давай. Ударь меня. Я живая, мне больно… Но ты все равно ударь меня из-за кучки вещей. Я не обижусь. Сделай это! Надеюсь, тебе полегчает. Я же в принципе тебе для того, чтобы тебе легче жилось. Действуй.