Дебют

— Если вы не дочитали, то можете дочитать. Наверное, интересная книга, если вы решили её почитать вдали от людей. — Произнесла она тихим голосом с нотками расстройства.

Я посмотрел сначала на обложку книги, а потом на девочку, которой на вид было лет двенадцать или чуть больше и, улыбаясь, произнёс:

— Весьма увлекательное чтиво. Однако для чтения перед сном я бы её не выбрал.

Девочка робко улыбнулась на мою улыбку, и прошла к дереву, чьи корни выпирали из земли, после чего забралась на них как на скамейку и, подтянув к себе колени, положила на них руки, на которые лёг её подбородок.

Я же вновь открыл книгу и начал читать в молчаливой компании практически подростка. Однако уже через минуту, под редкие всхлипы и сопение, я вновь закрыл книгу и посмотрел на соседку по поляне.

— Я извиняюсь за своё любопытство, — дружелюбно произнёс я, обращаясь к девочке. — У вас что-то случилось?

Лицеистка младших классов подняла голову, и в нерешительности поджала губы, при этом смотря на меня своими большими глазами.

— Да так пустяки. — Отвела она взгляд.

Я же уже явно понимал, что сейчас в девочке словно поселилось противоречие. Её мимика и язык тела говорили о желании выговориться, а вот разум аристократки диктовал держать свои проблемы при себе и не допускать к ним никого постороннего.

— Как скажете, — откинул я голову назад, упираясь при этом затылком в кору дерева. — Мне вот тут не нравится. Иначе бы я не читал в таком месте книгу. Иногда хочется о таком поговорить, да не с кем. Так что если передумаете, то я к вашим услугам.

— Вам тоже? — Удивлённо произнесла девчонка.

— Да. — Несмотря на неё, протянул я.

— И мне.

— А почему? — Вновь посмотрел я на девчушку.

— Я не могу того, что могут другие учащиеся. — Словно стыдясь своего ответа, произнесла моя собеседница.

— И поэтому тебя задирают в классе? — Склонил я голову набок, смотря на расстроенного, но старающегося не показывать вида всё ещё ребёнка.

— Да. — Всхлипнула девочка.

— Все развиваются по-разному. Кто-то быстрее, кто-то медленнее. Тут не стоит переживать. А чего ты не можешь, что могут другие?

— Я не могу использовать родовую силу. Мои родовые центры слишком хаотичны. Мне этого не говорят. Но я знаю, что есть вероятность того, что я и вовсе не смогу использовать силу, — говорила мне девочка, а по её лицу начинали вновь течь слёзы. — Я для всех убогая. Даже моя семья иногда смотрит на меня с укором, чего уж говорить об одноклассниках. Но я не виновата в этом, я такая родилась. — Зарыдала в голос незнакомка, смотря на меня глазами полными слёз.

От взгляда девчушки, меня словно полоснуло раскалённой саблей по груди и душе.

— Ты действительно в этом не виновата, — отложил я книжку на траву. — Давай так. Ты успокаиваешься и покажешь мне, что умеешь, и что у тебя не выходит.

— Зачем? — Утёрла слёзы рукавам моя собеседница.

Я встал на ноги и, отряхнув штаны, наградил девчушку сочувствующей улыбкой.

— Да просто. Ты же выговорилась, и думаю, тебе стало легче, хоть ты и плачешь.

Лицеистка младших классов слезла с корней и, утирая лицо рукавами, прошла до середины поляны, после чего глубоко вздохнув, стала складывать печати.

В тот же момент я понял насколько она была сильна. Ведь её родовая сила, словно прорвавшийся поток сквозь плотину рванул в разные стороны из её тела, рассеваясь бесформенной энергией по поляне.

— Вот. — Тяжело дыша, грустно произнесла девочка, смотря на меня.

— Это была техника воздуха? — Поджал я губы, подходя ближе к незнакомке.

— Да, а как ты узнал? — Удивилась она, даже на секунду позабыв о своём очередном провале.

— Твои ключи печатей мне об этом сказали, — улыбнулся я ей слегка лукавя. — Давай теперь попробуй с переходом из серого круга на эту технику. — Чуть склонился я перед девчушкой, и посмотрел ей в глаз, а мои руки, опущенные вниз, словно тени сотворили печать. — Только дай мне сперва назад отойти. — Улыбнулся я подростку, а мои глаза, что пристально смотрели в её зрачки, чуть заметно блеснули.

— Начинать? — Не оборачиваясь, произнесла лицеистка.

— Начинай. — Дал я команду к действию.

А через секунду я словно рентген уже видел течение энергии и родовые центры ребёнка, которые действительно были в нестабильном состоянии сами по себе и между собой.

Они вырабатывали колоссальное количество родовой силы, которую не могли сами же контролировать в своих сферах, стоило только их задействовать.

С таким явлением любой контроль был заведомо обречён на провал. Так как из-за мощи родовых центров, которые в принципе невозможно было контролировать, любая техника была обречена на принятие бесформенной хаотичной высвобождаемой энергии.

Пальцы девочки стали складывать печати, а я в этот момент сложил несколько кличей и коснулся спины ребёнка, после чего контроль её родовых каналов лег на мои плечи.

Мощь подростка, которая привыкла к хаосу, взбрыкнула словно цунами, но под моим контролем стала, неохотно упорядочатся.

Меж тем девочка практически закончила технику серого круга, а я продолжал наблюдать и изучать удивительный феномен, при этом, стараясь контролировать его, и не давая при этом энергии вырваться за приделы тела.

Моя свободная рука то и дело меняла фигуры из пальцев, а вот моя новая знакомая, уже переступив через порог серой техники, приступила к сотворению чего-то из воздуха.

И вот в момент сотворения, вся мощь, сдерживаемая мной в родовых центрах девчонки, стала вырываться из родовых центров под моим чутким контролем, а с рук девочки сорвалась воздушная сфера, которая пролетев до дерева, врезалась в него, отбивая небольшой кусок коры.

— Аааа, — взвизгнула от радости девчонка и, подпрыгнула на месте, хлопая при этом в ладоши, после чего развернулась ко мне лицом. — У меня получилось. Видели. Ведь видели? — Посмотрела она радостными заплаканными глазами в мои покрасневшие от лопнувших капилляров глаза.

— Да видел. — Улыбнулся я ей слегка усталой улыбкой.

— Я теперь всегда смогу применять родовую силу? Смогу ведь? А что вы сделали? Ой, а что с вами? — Закидывала меня вопросами юная лицеистка.

— Да всё нормально, — медленно моргнул я. — Просто слегка устал. А вот с твоей родовой силой всё куда сложнее. Твои родовые центры и в правду хаотичны и неуправляемы. От этого ты даже не способна понять основы управления энергией, не то, что воплощать техники. — Поджал я губы, обмозговывая информацию которую я смог получить.

— Но у меня же вышло. Вы же видели, — растерянно произнесла незнакомка. — Я же смогла. Я же смогу? — Жалобно протянула она, смотря на меня с искренней и чистой надеждой в глазах.

— Я думаю, решение твоей проблемы есть. Только я пока не совсем понимаю его. — Задумчиво произнёс я, делая шаг в сторону.

— Пожалуйста, не уходите, — жалобно чуть не плача произнесла лицеистка, схватив меня за рукав. — Помогите мне. Прошу вас. Пожалуйста. Я на всё готова. Я всё выполню, чтобы вы не попросили. Только прошу, помогите мне.

Я развернулся на девчонку, и тяжело выдохнул.

— Это будет долго, муторно, сложно, и я не терплю разгильдяйства в учёбе. — Произнёс я слова, улыбаясь при этом милейшей улыбкой, которая не предвещала ничего хорошего, как когда-то один из моих самых жестких учителей. — И вот тебе мой первый урок. Не разбрасывайся такими предложениями. И давай перейдём на «Ты».

— Как друзья? — Робко улыбнулась девушка.

— Да. Как друзья, — ободряюще улыбнулся я лицеистке. — И выполни мою просьбу. Наши уроки пусть будут в секрете. А то проблем мы с тобой не оберёмся. Так что подруга, будем знакомы втихаря. Григорий.

— Очень приятно, — уже более расслабленно улыбнулась девчонка, отпуская, наконец, мой рукав. — Елена.

Глава 8. От борделя до приволья.

Я сидел под облюбованным мной дубом, и неспешно завершал задание, полученное на одном из уроков, а по центру тихой поляны, в позе лотоса сложив странные фигуры из пальцев, сидела, закрыв глаза Елена.