Сердце морского короля

— Простите, что задержала вас, — сказала она суаланке, играющей с Жи.

Салру, видно, решил, что одного покусанного мерзавца с него пока достаточно, и все время разговора, а потом и драки с Риаласом прятался под кроватью. На редкость умное поведение для зверушки, в чьей храбрости и готовности защищать хозяев Джиад нисколько не сомневалась. В тот момент еще и его вмешательство было явно лишним… Джиад слегка нахмурилась, глядя на рыбеныша, уморительно ловящего кусочки рыбы, что ему бросала Санлия. Выглядело это, словно огромный волкодав, хватающий пастью печенье, Жи крутился, вертел хвостом и чуть ли не светился радостью. «Засиделся в комнате, бедняга, — укорила себя Джиад. — Но что же имел в виду Тиаран? Какое странное безумие? Почему именно Жи в больном воображении жреца заговорил? Впрочем, кто поймет сумасшедшего?»

— Ничего, — улыбнулась Санлия. — У вас удивительно умный и забавный зверь, салту в его возрасте нужно дрессировать уколами лоура и намордником, а этот — посмотрите только. Был бы он меньше, многие захотели бы завести такого у себя дома. Господин Лилайн, пока вас не было, рассказывал мне о земных животных, которые называются собаки и кошки. Они так умны и расположены к людям, что живут в ваших домах, позволяют себя гладить и играть с собой. Еще и пользу приносят!

— Очень большую, — подтвердила Джиад, с растерянностью услышав в голосе Санлии за восторгом тщательно скрываемую грусть. — А в море не заводят животных для удовольствия? Я и правда ничего такого не видела…

— Рыбы слишком глупы, — вздохнула Санлия. — Маару, напротив, умные, но не любят иреназе. Хотя в Карианде их держат для охраны дома или покоев. Они умеют отличать хозяина от остальных. У нас в Суалане для этого же разводят мурен, но я их терпеть не могу. А ваши звери покрыты шерстью! Гладить кого-то мягкого и пушистого — особое удовольствие, наверное… Впрочем, время уже позднее, каи-на, — подняла она голову, посмотрев на Джиад. — Мне бы не хотелось доставлять вам беспокойство.

— Извините и вы меня, — виновато сказала Джиад. — Но мне очень нужно узнать у вас кое-что. Я… простите, что возвращаюсь к тому, что для вас болезненно. Санлия, вы сказали, что у Риаласа — приемный отец. Он ведь не суаланец, верно? Иначе не смог бы запечатлеться с…

— Ни со мной, ни с Каришей, — кивнула Санлия. — Ничего, говорите. Я не такая уж нежная, какой могу показаться. — На ее губах, до сих пор умело подкрашенных, мелькнула улыбка. — Да, наши семьи давно знакомы. Мой отец лечил одного из каи-на Суаланы. У его жены не было детей. К сожалению, помочь им так и не удалось, и тогда они усыновили ребенка, привезенного в Суалану из другого города. Обычно так не делается, мы слишком ценим своих детей, чтобы отдавать их. Даже если родители умерли и других родственников не осталось, в родном городе будет множество желающих принять малыша. Дитя — милость богов и продолжение родителей, пусть и приемных.

— Но Риаласа отдали? — уточнила Джиад. — Потому что его захотел усыновить богатый и знатный иреназе?

— Да. А еще потому что каи-на Мориан дружил с его отцом. Правда, я не знаю, что случилось с настоящей семьей Риаласа, — пожала плечами Санлия. — У нас об этом не говорили. Отец всегда берег тайны пациентов, а Риалас молчал, и я щадила его чувства. Знаю только, что он из Карианда.

— Разве не из Маравеи? — вскинулась Джиад, почувствовав след. — Он говорил, что маравеец!

— Нет, каи-на, — улыбнулась Санлия. — Ну что вы… В этом я совершенно уверена. Видите ли, в Карианде совсем другая вода, другие рыбы и растения. Его жители могут без вреда для себя употреблять некоторые виды пищи, смертельно опасные для любого иреназе, рожденного вдали от Бездны. Они не просто привыкают к этим ядам с младенчества, это заложено в самом их теле и наследуется из поколения в поколение. Поэтому в Карианде так опасно жить тем, кто не связан с его жителями узами родства. Если бы каи-на Эрувейн, выйдя замуж за кариандца, отправилась к нему на родину, ей бы ничто не угрожало, потому что она приняла бы устойчивость к ядам вместе с силой города от своего супруга. Но остальным… Когда Риалас был ребенком, отец часто брал меня к ним домой поиграть. И однажды мы добрались до коробки с лекарствами. Риалас наелся очень редкого ядовитого зелья. Отец перепугался, доза была смертельная, но каи-на Мориан сказал, что впервые благодарит богов за происхождение приемного сына. Ни маравеец, ни акалантец не смогли бы это пережить. Он просил никому не говорить, а Риалас потом всегда утверждал, что ведет свой род из Маравеи. Когда я стала старше, то поняла, что родители Риаласа погибли в каких-то придворных интригах, в Карианде это дело обычное. Но кто они, мне неизвестно.

— Значит, кариандец… — тихо повторила Джиад. — Как интересно… Благодарю вас, ири-на Санлия! И последний вопрос!

— Сколько угодно, — склонила Санлия голову, и сияние туарры блеснуло на черном шелке ее волос.

Пока Джиад разговаривала с Алестаром, суаланка заплела волосы, рассыпавшиеся от рук Риаласа, в длинную косу, тугую, гладкую и тяжелую. С этой прической она выглядела гораздо моложе и нежнее, словно юная горянка, смуглая от солнца Алахасии. Так могла выглядеть сестра Лилайна, если бы не хвост…

— Он сказал, что вы его жена. Как это может быть, если он запечатлен с другой? Разве запечатление и брак — это не одно и то же?

Вопрос был опасный, Джиад запоздало подумала об этом, бросив взгляд на Лилайна, увлеченно продолжившего кормить Жи вместо Санлии. Слишком уж увлеченно. Джиад вздохнула про себя, предчувствуя очередной нелегкий разговор, когда они с Каррасом останутся наедине.

— Не совсем, — покачала головой суаланка и тоже быстро стрельнула глазами на алахасца, а потом, как-то очень понимающе, на Джиад. — Запечатление связывает тела и души, после него двое становятся избранными друг для друга, и без риска для жизни их невозможно разлучить в первое время, пока связь не совсем устойчива. Это быстро проходит, связь укрепляется. Но после этого брак необходимо подтвердить в Храме, чтобы его признал король и остальные жители города. Иначе могут быть сложности, если у кого-то есть не только законная жена, но и наложницы. Например, его величество Кариалл, отец тир-на Алестара, очень рано овдовел и больше не смог ни с кем запечатлеться. Но если бы он пожелал, то мог бы вступить в другой брак без запечатления. И его супруга стала бы королевой Акаланте. Может быть, она даже родила бы ему детей… Такие случаи описаны в истории. Запечатление не лишает возможности делить ложе с кем-то другим, а у королей Карианда, например, даже обязательно брать множество наложниц и иметь от них как можно больше потомства.

— И я даже знаю почему, — пробормотала Джиад. — Чтобы хоть кто-то выжил… Значит, брак Риаласа и Кариши недействителен?

Санлия снова пожала плечами.

— Наш с ним случай уникален, — просто сказала она. — И даже не тем, что запечатление разорвано, а тем, что он смог запечатлеться снова. Если, конечно, это правда. Я уже не знаю, чему верить, когда дело касается Риаласа. Но если говорить о браке по закону, то да, я до сих пор его законная жена. Я бы никогда не предъявила никаких прав ни на него, ни на положенную мне долю имущества. И если бы я вернулась в Суалану, то согласилась бы на расторжение брака в храме.

— А если нет? — очень мягко спросила Джиад. — Если бы вы оба решили сохранить этот союз? Что было бы с Каришей?

Еще одна улыбка, на этот раз холодная и острая, как лезвие целительского скальпеля, показалась на губах Санлии и тут же исчезла.

— Тогда, полагаю, жрецы предложили бы ей стать наложницей Риаласа. Мне — положение и привилегии законной жены, власть над домом и детьми. Ей — сладость запечатления и возможность быть с возлюбленным. Учитывая, что мы сестры, очень логичный выход. Я понимаю, о чем вы, каи-на Джиад. И знаете… Я больше не уверена, кому принадлежала та иголка с формеей, оказавшаяся в моих украшениях.