Страница 19 из 141
глава 9
Однако, оказавшись у себя, Далгет так и не лег спать. Несмотря на то, что уже успокоился и выбросил из головы все, что было связано с его невестой.
Мужчина стоял у проема, из которого открывался вид на террасу подземного сада. Рассеянный свет утра обтекал его крепкую фигуру, золотил смуглую кожу могучих плеч и ложился матовыми отблесками на влажные волосы.
Вода смыла все: раздражение, ярость, непонятную обиду, - он снова чувствовал себя неуязвимым и бесстрастным. Но внутри, в глубине, остался осадок. Разъедал ту разрубленную часть души.
И это пройдет. Чем скорее он окунется в дела, тем меньше времени останется на глупые чувства. Не зря его отец всегда говорил, что Истинный Наг не должен допускать в свое сердце волнений. Это заставляет распыляться, делает его слабее. Сила. Братья - часть его, семья. Сыновья, которые родятся у него. Остальное - второстепенно.
Это пройдет.
С влажных волос отдельные капли стекали на торс, бежали дорожками вниз. Он быстро обтерся и стал одеваться. Получив ментальное разрешение, прислуга неслышно заскользила, приводя в порядок комнату. Не обращая внимания на привычную суету за своей спиной, Далгет закончил с одеждой и направился в кабинет.
К тому моменту, когда явились братья, он уже полностью владел собой. И с обычным своим непроницаемым видом сидел за рабочим столом, занимаясь делами рода. Успел даже сделать несколько указаний по внутреннему распорядку и отдал приказ собрать весь клан. В том состоянии, в котором он находился теперь, работалось на удивление продуктивно, но почему-то результат не приносил удовлетворения. Проклятый осадок всплывал некстати и отравлял все.
Саха прошел вперед первым.
- Рад тебя видеть, брат!
За ним Захри. Далгет кивнул обоим, знаком показал, чтобы садились, и пока они занимали кресла напротив, опустил взгляд на свои руки.
- Ты собрал клан, - утвердительно сказал Захри.
Далгет кивнул, скрещивая пальцы в замок.
- То, что позволили себе наши враги, нельзя оставить безнаказанным, - проговорил он наконец. - Любое проявление милосердия будет расценено как слабость.
Холодная усмешка скользнула по губам Захри. Все прекрасно понимали, о каком милосердии могла идти речь. Камалю оставили его жалкую жизнь, но род, допустивший подобное, должен понести заслуженное наказание. Никто не смеет переходить дорогу Умрановым. Захри опустил ладони на подлокотники и крепко сжал их.
- В таком случае, брат, мы немедленно выступаем.
- Да, - тут же откликнулся Саха, поднимаясь со своего места.
- Нет, - оборвал его Далгет.
Младший удивленно застыл, а потом снова плюхнулся в кресло.
- Нет? - Захри смотрел на него, чуть прищурив свои бездонные темные глаза.
- Этим займусь я, - сказал Далгет. - А вы останетесь здесь и будете оберегать избранную.
Несколько долгих секунд висело молчание, потом братья переглянулись, а Далгета взяла досада. Ни слова не было сказано, но почему-то ему казалось, что братья обо всем догадываются. Хотя его и не должно было волновать, что они по этому поводу думают, в душе снова всколыхнулся неприятный осадок.
Но тут Саха встал, приложив руку к груди:
- Ты можешь не сомневаться, брат. Ошибок больше не будет, мы не допустим, чтобы с ней что-то случилось.
Далгет понимал, что младший волнуется и старается загладить свою оплошность. Он кивнул.
- Не сомневаюсь, - сказал, обведя взглядом обоих. - И еще. Я хочу, чтобы вы занялись образованием и воспитанием моей невесты. Она должна знать нашу историю и обычаи и уметь вести себя.
- Разумеется, брат, мы сделаем все возможное, - ответил Захри, глядя на него.
- На этом все, - Далгет поднялся со своего места и вышел.
Потому что вдруг стало душно. Этот разговор вымотал его. Но теперь можно было оставить тут все на братьев. А сам он так торопился оказаться как можно дальше отсюда, что прямо на ходу трансформировался в истинную форму.
***
Проснулась Лера рано, оттого что всю спину ломило, как будто ее били палками. И еще какое-то время лежала в постели, закинув руки за голову и глядя в потолок. Хмурилась.
Спалось ей беспокойно. Это пугающе огромное ложе оказалось мягким и удобным, а великолепное сливочно-молочного цвета безумно дорогое белье ощущалось приятно на теле. И все же она чувствовала себя в этой постели словно принцесса на горошине.
Понятно, что все от нервности. Плохой сон - это последствия стресса. Но и постепенно восстанавливая в голове вчерашний день, припомнила, что Камаль дважды довольно ощутимо впечатал ее спиной сначала в стену, а потом и вовсе вывалял на камнях. Вчера не ощущалось сгоряча, а сейчас ушибленные места немного тянули и ныли.
Невольно задумалась и о том, что вытворил Камаль. Глупец, безбашенный идиот, так подставиться. Он рисковал, его могли выпотрошить там, прямо у нее на глазах. На что он рассчитывал? Неужели думал, что так сможет отомстить за сестру? Или он все-таки хотел...
Нет, об этом она старалась не думать. Как и о том, что теперь родня невесты наверняка попытается отыграться на Наиле. Ведь именно она привела ее на эту свадьбу.
А еще она вчера здорово разозлила хозяина этого дворца. Нет, особого раскаяния Лера не испытывала, потому что он первый оскорбил ее. Но это угнетало куда больше ушибленной спины и неприятных воспоминаний.
Что теперь с ней будет?
В конце концов, устав мучиться тяжелыми мыслями, она выбралась из постели.
Но только она спустила ноги на пол, как в комнате тут же появилась вчерашняя молчаливая прислуга. Впилась в нее своими темными глазами, потом перевела взгляд на кровать. А ноздри дернулись, втягивая воздух.
Лера сто раз пожалела, что не встала раньше. Потянулась прикрыть покрывалом это огромное ложе, с краю которого сиротливо виднелся одинокий отпечаток ее небольшого тела, но прислуга тут же подалась вперед и выдала, ткнув себя в грудь:
- Я убрать, - прозвучало безапелляционно.
Понятно. Тут за нее будут решать и это.
Лера едва сдержалась, чтобы не высказаться, а потом, видя, с какой тщательностью женщина застилает кровать, как быстро, с привычной ловкостью мелькают ее руки, подумала - это ведь ее работа. И от того, насколько качественно работа выполняется, зависит, будет ли она работать тут дальше. А ведь у нее, наверное, есть семья, дети.
Она устыдилась своего первого порыва, повернулась к женщине и сказала:
- Спасибо.
Женщина замерла, несмелая улыбка обозначилась на ее губах, она приложила руки к груди и поклонилась. А Лера, не зная, что сказать дальше, ушла в ванную. Долго умывалась. Когда она вышла, прислуги в комнате уже не было, но на столике стоял поднос с завтраком.
Прямо как по волшебству. Большой поднос, несколько блюд, все накрыты непрозрачными крышками. А запах вкусный. Лера невольно поежилась и, оглядевшись по сторонам, села за стол. Только собралась снять крышку и приняться за еду, раздался стук в дверь.
Она аж дернулась от неожиданности, рука сама метнулась к горлу.
Ну вот, сейчас начнется...
Однако Лера решила, что не увидят они тут ее страха, много чести змеехвостым Нагам. Прокашлялась и довольно громко (ну как смогла) проговорила:
- Войдите.
Дверь тут же открылась, в проеме стоял Саха.
***
Рука у Леры дрогнула от неожиданности, и крышка со звоном снова опустилась на блюдо. Неприятный звук. Она невольно втянула голову в плечи, а светловолосый красавчик не спеша прошел через всю комнату и замер, глядя на нее сверху вниз.