Страница 18 из 23
Когда Фардана говорила, ее глаза – серые, пасмурные, метали молнии. Она накрыла ладонью то место, где под одеждой пряталось мужское кольцо, словно оно могло ее успокоить.
– Давай сохраним хотя бы подобие мира, – сорвавшись с места, я зашагал вперед. – Ты ведь умная девушка, понимаешь, что ссоры ни к чему хорошему не приведут.
Некоторое время мы оба молчали. Княжна шла позади, я чувствовал спиной ее взгляд. Более того, прекрасно понимал ее эмоции. Когда молчание стало просто невыносимым, я повернулся.
– Расскажи побольше об ангах. Что они собой представляют? Ненавижу идти наобум.
– Боишься?
– Еще чего.
Северяночка сменила гнев на милость и больше не дулась. Ловко огибала кочки и ямки в земле, даже не запыхавшись.
– Анги живут уединенно и ненавидят чужаков. Если ко мне они отнесутся терпимо, то за тебя, южанин, я не ручаюсь.
– Хорошая новость. Что дальше?
– Нам предстоит пройти по берегу океана, только потом доберемся до долины Гейзеров, а за ней лежит долина Анг.
Я вспомнил о карте, которую потерял по дороге. Помнил я ее смутно, да и не было необходимости изучать всю Шерелью, поэтому надеялся, что моя спутница ничего не перепутает и не заведет нас к Арховой матери.
– Звучит обнадеживающе! За пару месяцев доберемся?
– Доберемся намного раньше, если будешь резвей переставлять ноги. Умирающий олень и то плетется быстрее.
– На всякий случай предупрежу – еще одна подначка, и я надеру твою княжескую задницу, Фардана Ангабельд, – прорычал я, вспыхивая. – И надеру так, что сидеть не сможешь.
Ну надо же, меня сравнили с умирающим оленем! А до этого заявили, что я не воин и не мужчина.
Вспомнились ее слова о том, что она видела множество голых мужчин. Просто так решила ляпнуть или… Воображение быстро подбросило несколько картин. А женушка смотрела на меня так, будто хотела содрать шкуру и оскопить одновременно.
– Ты не посмеешь. Я княжна, тебе не ровня.
– Ты даже не знаешь, дражайшая женушка, кто мне ровня.
– Ну же, поделись, – внезапно Фардана остановилась и сложила руки на груди. Изогнула в усмешке губы. – Я знаю о тебе лишь то, что ты служишь Огнеликому. Но на Севере он не имеет силы. Случись что – не поможет. А может, ты принц? Или император?
– Того, что ты знаешь, достаточно, – бросил я, отвернувшись, и зашагал вперед.
Мне не хотелось рассказывать о себе и своей семье. Пока. Ведь такие разговоры – очередная нить, связывающая две души, а я еще не решил, что буду с ней делать.
Все стало слишком сложно. Божественная воля и высший замысел… Чтоб их всех.
– Тогда и я не стану тебе ничего говорить! – крикнула она со злостью. – Провались ты в бездну, мерзкий южанин!
Дальше мы опять двигались в тишине. По пути нашли гнездо каких-то уродливых птиц с наростами на клюве и масляными гребешками, одну даже удалось поймать и поджарить. Яйца были чуть крупней, чем у курицы, а скорлупа крепкая, в серую крапинку. Фардана сказала, что есть можно и сырыми, но я предпочел поджарить и их. Она же заявила, что у южан желудки слишком нежные и не привыкшие к суровой пище, посмеялась и отважно выпила тягучий желток.
Опять пошли камни и горы. То там, то здесь лежали пласты подтаявшего снега, а вокруг отцветали последние осенние цветы и алел лишайник, напоминая лужицы крови. Горький аромат умирающих трав витал над долиной, дул влажный ветер, неся запахи земли и соли.
Впереди виднелся обрыв. Ветер усилился, а небо стало стремительно темнеть.
– Надо бы успеть найти укрытие до непогоды.
– Какая разумная мысль пришла в твою голову! – заявила эта насмешница, вставая у меня за спиной. Она немного запыхалась, щеки покрыл румянец, а глаза блестели.
– Помнишь, я обещал, что отлуплю тебя? – почти ласково поинтересовался я, делая шаг к ней.
Княжеский зад, видно, не знавал порки, и это давало ей смелость дерзить. Или она специально напрашивалась?
– Не боишься, что отомщу? – глаза северянки опасно сверкнули. Сейчас их цвет напоминал цвет неба над нашими головами – потемневшее, с клубящимися облаками. Готовое разразиться дождем в любой миг.
И в этот момент небеса вспорола извилистая молния, а потом громыхнуло так, что заложило уши.
Я сделал знак следовать за мной и, сминая сапогами алый лишайник и заросли хвоща, пошел в сторону обрыва.
– Ночью отомстишь, а сейчас надо шевелиться.
Рев океана заглушал всё.
Вдаль простиралась полоса суши – черная, как антрацит. Ее расчерчивали узкие ручьи, на берегу в полном хаосе были рассыпаны острые высокие камни, а слева бурлил и пенился океан.
Это напоминало царство мрачного Арха, я именно так его и представлял.
– На что ты так смотришь, южанин? – Фардана бесшумно возникла у меня за спиной. – Это лава. Она стекала в океан, остывала, и волны долгие годы разбивали ее в мелкую крошку так, что она превратилась в песок.
Это было красиво и мощно. Отправляясь на север, я ожидал увидеть безликий негостеприимный край, где гуляют ветра и весь год идет снег. Но с каждым днем он врастал в меня, прямо в сердце. Я почти перестал сопротивляться.
Мы спустились вниз, а потом долго шли рядом, оставляя глубокие следы во влажном черном крошеве. Я закрывал глаза и видел жидкое пламя, что владело этим местом. Его память – вот она, под ногами.
Мелкий дождь оседал на плечах. От влаги волосы княжны начали завиваться, и она раздраженно отбрасывала их за спину. Вода мочила ресницы – длинные, и казалось, что она плачет. То одна, то другая дорожка сбегала по щекам.
Я поймал себя на мысли, что постоянно поворачиваюсь к ней. Да, конечно, она совсем не в моем вкусе, но есть в этой девушке что-то притягательное. Дикое и непознанное, как эта земля.
– Что ты задумал? – она подозрительно сощурилась. – Так смотришь.
Я пожал плечами.
– Тебе показалось.
Фардана закатила глаза и вздохнула, наверное, в очередной раз подумав, что я ненормальный.
– От тебя, южанин, можно ожидать какой угодно подлости. Лучше не буду поворачиваться к тебе спиной.
В преддверии зимы темнело рано. День только начался, а сумерки уже спустились. Укрыться мы решили здесь же – по берегу океана шла гряда черных скал. Теперь я не сомневался, что именно так должно выглядеть царство Арха – потеки лавы застыли причудливыми фигурами, похожими на тела демонов или других легендарных созданий. Но живучие северные мхи и карликовые деревья пробивались даже сквозь толщу камней и тянули ветки к холодному солнцу.
– Конечно, это тебе не комната во дворце, но выбирать не из чего, – я заглянул в узкую пещеру у подножья. Ширина три шага, не больше.
Княжна, недовольно поджав губы, прислонилась к стене.
– Дома я не делила свои комнаты с кем попало.
– Увы, дорогая женушка, сегодня придется потесниться, – я попытался развести костер. Не хватало вчерашнего горячего источника, его жар был бы очень кстати. Мой огонь нуждался в подпитке.
Когда я обернулся, Фарданы уже не было. Оставив костер нагревать пещеру, я выбрался наружу. Не хотелось оставлять северянку одну надолго, каждый раз внутри что-то дергалось, когда я терял ее из виду.
Ветер хлестнул по лицу. В воздухе пахло грозой и поздней осенью, солью и скорыми морозами. Над черными песками вился туман, обнимая камни призрачными руками. Он был таким живым, таким густым, что казалось – это облако спустилось на землю.
А в это время в небе творилось что-то невообразимое – безумный художник смешал краски и выплеснул их на холст. Солнце садилось прямо в воду, пурпурные лучи вспороли бока набухших туч. Стал цветным даже воздух. По левую руку чернела скала, покрытая потеками застывшей лавы и тронутая золотом лишайника. По правую – высились каменные столбы, гиганты из легенд.
А прямо передо мной, в каких-то двадцати шагах, на обломке скалы сидела она – главная деталь этой нереальной картины. Смотрела, как волны бросаются на берег. Светлые волосы небрежно собраны на макушке, спина идеально ровная.