Страница 49 из 55
— Насилие проявляется не только в применении хлыстов и наручников. Если бы я нашел что-то подобное, то и разговаривать бы не стал, а просто закопал бы ночью в саду твои бренные останки.
Антэн сказал это бесстрастным равнодушным голосом, но его взгляд не оставлял и малейшего сомнения в том, что именно так бы он и поступил.
— Да лучше бы Стася пожаловалась или хотя бы намекнула, что в ее жизни происходит что-то неправильное, может тогда бы удалось хоть что-то исправить. Но ты постоянно внушал ей, что муж лучше знает, чем должна заниматься жена. Заявлял, что ее представления о семейной жизни смешны и нелепы, и она должна уяснить, что у друидов совсем иные понятия о супружеском долге, и если она поклялась тебе в верности, то обязана выполнять все твои желания.
Антэн бросал в лицо Стивену все новые и новые обвинения, а тот не знал, что ответить. Все слова и поступки, довольно безобидные на его взгляд, в интерпретации Антэна выглядели извращенными и грязными. Стивену казалось, что в него швыряют не словами, а собачьим дерьмом.
— Ты дошел до такой наглости, что запрещаешь ей возиться с Раяном, якобы для того, чтобы он не рос маменькиным сынком и не цеплялся за ее юбку. Даже заставляешь бросить кормить его грудью. Что, сам решил присосаться? — издевательски поддел его Антэн. — Уже плохо стоит, и ты хочешь восстановить силенки женским молоком?
Стивен зарычал от злости и бросился на него.
— Ну, давай, красавчик! — обрадовано вскрикнул Антэн. — Иди сюда, я немного улучшу твою внешность, — и его кулак заехал парню в скулу.
— Да кто ты такой, чтобы указывать мне, как спать с женой? — заорал Стивен, вновь бросаясь на Антэна и опять наталкиваясь на кулак.
— Тот, кто по своей глупости помог Стасе выйти за тебя замуж, думая, что ты будешь холить ее, баловать и любить, как любят жену — пару раз за ночь, три-четыре дня в неделю. Как поступают нормальные мужья, неважно, друиды они или нет, а не свихнувшиеся на сексе придурки. Судьба даровала тебе чистую, наивную девочку. Ты мог бы слепить из нее жену, боготворящую тебя, но ты решил сделать ее подобием шлюх, с которыми привык иметь дело. Ты вел себя с ней, как педофил с ребенком — задабривал, запугивал, внушал, запрещал, а ведь перед тобой был взрослый человек, со своей прошлой жизнью, и, поверь, гораздо лучшей, чем прожитая с тобой. В той жизни ее любили и ценили за качества, украшающие любую женщину — за добродетель, верность и способность любить. Все то, что было доверчиво предложено тебе, и так безжалостно тобой растоптано.
— Алана учи, как надо любить жену, — с ненавистью бросил Стивен, посасывая разбитую губу. — А мы со Стасей больше года живем вместе и уж как-нибудь сами разберемся. Недоразумения случаются у всех. Я уверен, что и у вас Кристианой они бывают тоже.
— Бывают, но никогда моя жена с ужасом не ожидала, когда я потащу ее в постель и не умоляла выпустить ее оттуда. Стася никуда с тобой не пойдет, а ты сейчас уйдешь из ее жизни навсегда.
— Мы женаты по обряду, а, значит, она моя законная жена. Развод я никогда не дам, — решительно отрезал Стивен.
— Всегда восхищался умом Лаки и ее знанием обрядов, — насмешливо усмехнулся Антэн. — Перевязь хранят всю жизнь, а вашу она бросила в огонь. Считай, что Стася уже освободилась от тебя. Ей ни к чему просить о разводе, ведь свидетелей церемонии не было, запомни это.
— Может, и Раяна нет? Напомню тебе, что он мой сын!
— Ха-ха-ха, — издевательски рассмеялся Антэн. — О сыне он вспомнил. А когда запрещал его кормить, чувствовал себя любящим папочкой? Покажи, хоть одну игрушку, подаренную тобой, — он театрально развел руками, а затем поддел ногой сложенные небольшой горкой, найденные им предметы из секс-шопа. — Зато здесь есть игрушки папочки, с которыми он заставляет играть мамочку. Не переживай, Раян вырастит и без тебя, человеком станет, а не такой скотиной, как ты. Убирайся отсюда, и не вздумай возвращаться. А если начнешь лезть обратно, то учти, я расскажу Вику несколько эпизодов из твоей семейной жизни. Не хочу лишать его права убить тебя первым.
— Где Стася? — не унимался Стивен, не желая выслушивать нотации. — Я никуда не уйду без жены и сына!
— Пожалуй, я передумал, — спокойно сказал Антэн, доставая свой любимый пистолет. — Почему, я должен лишать себя удовольствия в пользу Вика? — и начал стрелять в пол прямо у ног Стивена, заставляя его поверить в серьезность своих слов.
Стивен развернулся и вышел из комнаты, а затем из дома, в котором провел лучшие моменты своей жизни. Вышел, чтобы уже никогда не возвратиться, и никогда больше не увидеть жену и сына. Какое же это страшное слово «никогда».
Кристиана стояла у окна в гостиной и смотрела вслед уходившему Стивену. Она слышала какие-то крики, потом выстрелы, а затем увидела его, бросившего прощальный взгляд на дом и поспешно вышедшего за ворота.
Антэн подошел к ней сзади и положил руки на плечи.
— Ты выгнал Стивена, чтобы он не мешал тебе обольщать Стасю? — безжизненным голосом спросила Кристиана, поворачиваясь к мужу и высвобождаясь из его рук.
— О чем ты, Криста? — удивился Антэн.
И только открыл рот, чтобы все рассказать жене, но она приложила пальцы к его губам и тихо произнесла:
— Я видела вас в библиотеке.Видела твою руку на ее груди и твои поцелуи. Как и видела собственными глазами – ты внес Стасю в комнату Лаки и остался там с ней. Тебя не было больше часа. Ничего не говори, я все понимаю, мне уже далеко не семнадцать лет.
— Криста, послушай, я все объясню, — попытался достучаться до нее Антэн. — Увиденное часто бывает совсем иным, чем кажется.
— Конечно, объяснишь, ты это хорошо умеешь делать. Да я и сама могу придумать несколько очень правдивых объяснений, не забывай, что я писательница. Как тебе такой вариант? У Стаси резко заболело сердце, и ты сделал ей прямой массаж и искусственно дыхание. Затем донес до кровати, потому что она не смогла дойти сама, и целый час просидел рядом, держа за руку свою любимую маленькую племянницу.
Кристиана грустно усмехнулась, глядя на него все понимающими, мудрыми глазами.
— Ты просто выполнял реанимационные мероприятия, спасая жизнь человеку. А что может быть важнее спасения жизни? Кстати, очень убедительная версия, даже ты не придумаешь лучше, — и с неизбежной обреченностью она подвела черту в их отношениях: — Стивена ты выгнал сегодня. Завтра утром я уеду сама. Прощай, Антэн.
Антэн безнадежно смотрел вслед уходившей жены, понимая никчемность всех оправданий. Ну, что тут скажешь? А ведь он, действительно, лечил измученное сердце Стаси, безжалостно раненное Стивеном. Только правда почему-то кажется таким вымыслом, что все объяснения становятся нелепыми.
«Чтоб ты провалился, Стивен, — мысленно пожелал он со злостью. — Свою жизнь разрушил, и мою тоже. Вот тебе и романтический вечер с лепестками роз», — разочарованно подумал он, покидая гостиную.
Утром Кристиана вышла из дома с большой сумкой на колесиках и покатила ее к стоявшей на подъездной дорожке машине. На прощание она окинула взглядом дом, в котором провела счастливые два месяца, и глубоко вздохнув, стала укладывать сумку в багажник.
— Кристиана, ты уезжаешь? — взволнованный голос Стаси раздался прямо за ее спиной. — И ничего не сказала мне! Ты скоро вернешься?
— Нет, Стася, я не вернусь. Здесь мне больше делать нечего.
— Но, почему? Антэн очень любит тебя. Вы были такими счастливыми…
Стася растерянно смотрела своими чистыми, наивными глазами, и Кристиана ужасно рассердилась на нее. Девочка старательно делала вид, что не понимает в чем дело.
— Не хочу мешать, Стася. Я вчера видела вас в библиотеке, — холодно произнесла женщина, захлопывая дверцу багажника.