Страница 18 из 20
Я бы мог возразить и аргументировать это своей раритетной катаной и крутым дробовиком, но если уж Алина решила устроить мне отдых – так тому и быть. Снаряга снарягой, но лезть к черту на кулички и драться со всяким морлоками слишком муторно и опасно, так что спорить не стал. Вместо этого привалился плечом к колонне, достал фляжку и принялся созерцать красоту вокруг.
– Под барельефами могут быть еще жилы, – Бейкер провел ладонью по стене.
– Знаю, – Алина вздохнула. – Придется все здесь разрушить.
А дальше случилось то, чего я меньше всего ожидал, хотя такая реакция вполне понятна. Одна из трех девушек, что остались вместе с нами, закрыла лицо руками и тихонько разревелась. Остальные леди выглядели немногим лучше – покрасневшие щеки, дрожащие губы, блестящие веки.
По сути, прямо сейчас им предстояло разрушить место, где они упражнялись в магии долгие годы. Это все равно что снести любимую школу по прихоти иноземных захватчиков. Только вот школу можно отстроить заново, а подобные культурные артефакты теряются раз и навсегда.
– Я сделаю это сама, – Блок выпрямилась и вскинула подбородок.
Громкий хруст пронзил до самых костей. Тонкие женские плечики вздрогнули, а грохот осыпавшегося крошева заглушил тихие всхлипы. Взмах руки – и ветер втянул белую пыль в щели, и сквозь белесое марево проступила окруженная прозрачным коконом темная фигура.
– Надеюсь, – прошипела Алина, встав вполоборота, – очень скоро я сделаю то же самое с черепом британского подонка.
Но как бы постыдно это не звучало, страдания не прошли даром: под мраморными плитами обнаружились тонкие – с мизинец – ветвящиеся жилки, похожие не то на раскидистое дерево, не то на проросшие в камнях вены.
Это всяко больше тех жалких крох, что мы нашли изначально, однако вряд ли бы дотянуло до нормированных шести килограммов – хотя я, конечно, не держал кристаллы в руках и понятия не имел, сколько они весят. Если как золото – хорошо, а если как стекло – нам крышка.
– Соберитесь с духом, дамы и господа, – в голосе проректора царил холод, несмотря на клокочущую внутри ярость. – Судьба Сакрополиса в наших руках. Вливайте ману медленно и осторожно, словно обращаетесь с мощной взрывчаткой. Что, в общем-то, недалеко от истины. Не думайте ни о чем, кроме работы, не бойтесь, но и не проявляйте излишнюю ретивость. Вспомните все, чему вас учили, и все пройдет гладко. Удачи.
Студенты встали вдоль стен, выбрали подходящие вкрапления и направили на них стихии, на которых специализировались. В минералы вонзились тонкие струйки огня, воды и ветра, лучи света и блестящие металлические иглы. В тот же миг галерея наполнилась едва слышным протяжным звоном, отдаленно напоминающим модулированный для человеческого уха ультразвук.
Звон этот не столько раздражал, сколько вселял тревогу, и оставаться с ним наедине было просто невыносимо. Чтобы хоть как-то отвлечься, я задал Алине давно интересующий вопрос:
– Все хотел спросить, а это подавление пси-связи – чем оно вызвано? Колдуном? Артефактом? Или неким техномагическим устройством?
– Чем угодно, – проворчала девушка, будто я сломал барельефы не из острой нужды, а просто по приколу. – Хоть одним, хоть другим, хоть третьим, хоть всем вместе взятым.
– Хм… – глотнул виски и почесал пальцем в ухе, чувствуя, что от комариного писка скоро сам завою, что мутант. – Есть идеи, как найти источник?
– Если б были – уже бы нашла.
– Слушайте, хватит дуться! Не я виноват в том, что происходит. Не я позвал этих чертовых британцев. Если и дальше собачиться, о победе можно забыть.
– Я вас не знаю, господин ректор. И в Петербурге вы прослыли не самой публичной персоной. Видимо потому, что вас прятала собственная семья. Я не знаю, о чем вы думаете, в кого верите и какие цели преследуете. Следовательно, не могу вам доверять. И работать сообща – тоже.
– Но я не сделал ничего, чтобы потерять ваше доверие.
– Да неужели? – ведьма в гневе обернулась. – А как же… о, Тьма! – ее глаза округлились, а ладони окутали темно-фиолетовые дымные черви. – На пол, живо!
Я запрокинул голову, и в этот миг с потолка спрыгнуло нечто, похожее на громадного лысого опоссума с шестью когтистыми лапами и полностью пастью крокодильих зубов. Тварь явно нацелилась вцепиться мне в лицо и прокусить макушку – с такими клыками череп треснул бы, как лесной орех. И если бы не своевременное вмешательство магистра, мое путешествие в подземелье закончилось бы на первом же ярусе.
Но черви растянулись в длинные жгуты, обхватили мутанта и сдавили что есть сил, буквально выжав сморщенную тушку прямо мне на голову. Матерясь и чертыхаясь от попавшей за воротник требухи, я вскочил и хотел спрятаться за колонной, однако поскользнулся на выпавших из гадины кишках и грохнулся на спину.
Тут же сверху сорвался еще один уродец в попытке закончить то, что начал сородич. Как оказалось, обрушение барельефа вскрыло широкие ходы под потолком, где твари устроили себе лежки поблизости от залежей манорода – своеобразные солярии, где и загорали на радость мутагенам.
Меж ходами словно бусины зияли крупные чашеобразные камеры, забитые «крысами» сверху донизу. Их складчатые белесые тельца непрерывно шевелились, напоминая опарышей в ранах от дроби, и один только взгляд на эту мерзость чуть не вызвал приступ тошноты.
Теперь же потревоженные монстры выползали из укрытий и с отвагой камикадзе бросались на защиту драгоценного минерала. Хвала всем богам, я успел выхватить катану и приставить рукоять к груди. В падении тварь напоролась на острие, но какое-то время скользила по клинку и размахивала огромными – как у ленивца – когтями.
Чтобы мне не разодрали физиономию, вынул револьвер и высадил половину барабана, прежде чем нечисть испустила дух. После чего произошло нечто странное – из мертвой тушки вырвалось облачко едва заметного голубоватого тумана, молнией пронеслось вдоль лезвия и впиталось в руки. Я взмахнул мечом, отправив дохлятину в затяжной полет, и принялся трясти пальцами, пока студенты отбивались от наседающих крыс.
– Что с вами? – спросила Алина. – Вы ранены?
– Из твари вылетел какой-то газ… – я нещадно тер ладонь об штаны.
– О, Тьма! – девушка закатила глаза. – Вы что, вообще на занятия не ходили? Это не газ, а сгущенная манаплазма.
– Она заразна? – в ужасе начал тереть еще быстрее – еще немного и ткань бы задымилась. – Я тоже мутирую?
– У меня нет времени читать вам лекции за первый курс! – ударившая из пальцев фиолетовая молния испепелила особо борзую крысу до костей. – Просто сражайтесь – и все поймете!
Тем временем очередное чудище подскочило к сапогу и чуть не впилось в мысок – благо успел прижать подошвой голову и рубануть катаной по шее. Без башки мутант сдох моментально, а из обрубка снова вылетел синеватый сгусток и втек уже в стопу. Ощущения при том были довольно странные – в скованную страхом душу тонкой струйкой ворвалась смесь азарта, воодушевления и счастья.
Вот только радоваться было слишком рано – я навел револьвер на скачущего во весь опор опоссума и пускал пулю за пулей, но гребаная многоногая скотина прыгала из стороны в сторону и уклонялась от попаданий с ловкостью Нео. Патроны закончились, но я продолжил по инерции жать на крючок, и вместо маслины из дульного среза вылетел огненный шарик размером с наперсток. Но и этого хватило, чтобы прошить врага насквозь.
Я в удивлении поднес оружие к лицу и увидел, как облачко маны пронеслось вдоль колдовских знаков, и те слабо вспыхнули в ответ. Раньше о подобной мощи я мог лишь мечтать, а пределом усилий был крохотный огонек как от зажигалки.
Сражайтесь – и все поймете…
Судя по всему, после убийства тварей я поглощал накопленное ими излучение и тем самым усиливал собственный дар.
Проще говоря, я мог качаться на мобах, как в какой-нибудь сраной RPG.
– Все-таки на занятия вы ходили, – неожиданно похвалила Алина, бросив в стайку мутантов черную сферу. Шар тут же притянул к себе грызунов, завертел на орбите и всосал, точно черная дыра – одни только хвосты упали на пол. – Хотя бы на парочку. Продолжайте в том же духе – и месяца через четыре дорастете до уровня первокурсника.