Страница 5 из 13
— А ты…
— А я внесла в монастырь. Я знаю, что ты пыталась оспорить мой постриг. И даже знаю, сколько ты потратила на адвокатов.
— Да, — нехотя кивнула Маргарет. — Эти бездельники неплохо погрели руки на моём деле. Но деньги дедушки…
— Свою долю ты уже выбрала, — монахиня взглядом показала на обшарпанные стены. — Мне пришлось всё это продать, чтобы выплатить тебе положенное. А что осталось, то моё. По законам земным и божьим. Я не дам тебе ни цента, сестрица, каждый платит за себя сам.
Дверь в глубине комнаты бесшумно приоткрылась, и в щель выглянула сиделка в таком же монашеском одеянии, но явно из более дешёвой материи.
— Сестра Мириам, он зовёт вас.
— Благослови тебя Бог, сестра Андреа, — монахиня встала и направилась к двери. — Иду.
— Подожди, — попыталась остановить её дама. — А доля Хэмфри?
Монахиня остановилась и обернулась. Теперь она стояла, выпрямившись во весь рост и замерев как изваяние, даже перестав перебирать чётки.
— Дедушка передал её мне.
— Но дядя ещё жив!
— Он в тюрьме и не выйдет оттуда. Ты знаешь, за что и на сколько он осуждён. Я молюсь за его душу.
— И всё?!
— Каждый платит за себя сам, — жёстко повторила монахиня, выходя из кабинета.
Маргарет бессильно выругалась ей вслед. Кто бы мог подумать, что слезливая дурочка именно в монастыре станет… такой бездушной стервой. Ни цента! Родной сестре! У которой, может быть, последний шанс как-то наладить свою жизнь. Нет, не замужеством, это-то она и сама понимает, но хотя бы… небольшим, но постоянным содержанием. Ну, почему, почему мужчины настолько корыстны и ничего не дают даром. Продажные твари. Все! Без исключения! И выживший из ума маразматик, и дядюшка-идиот, что довёл себя до пожизненного без права на досрочное… интересно, сколько стерва-сестрица потратила на своих адвокатов, которые и обеспечили ей безопасность от дядюшкиных притязаний. И старик слова против не сказал, а, может, и помогал. Ну ладно, дядя Хэмфри получил то, что заслужил, но с ней-то могли поделиться. Нет, должны были! Она равноправная душе… преемница или приказчица? А не всё ли равно? Их осталось двое, и половина всего — её!
— Вас проводить, миледи?
Маргарет вздрогнула и уставилась на незаметно вошедшую в комнату монахиню. Ещё одна?! Да сколько их тут?!
— Я знаю дорогу, — высокомерно ответила Маргарет. — И уйду, когда сама захочу. Понятно?
— Да, миледи, — монахиня говорила, не поднимая головы и безостановочно перебирая чётки. Тяжёлые металлические бусины холодно посверкивали в её пальцах.
Маргарет прошлась по комнате, зачем-то тронула край шторы и брезгливо отряхнула пальцы: ворс бархата от старости сталь пылью. Монахиня по-прежнему стояла у двери, ведущей во внутренние комнаты.
— Это и мой дом, — вызывающе начала разговор Маргарет.
Монахиня не ответила, её поза оставалась смиренной, а лицо кротким, и Маргарет решила смягчить тон. Снизойти. Не до просьбы, разумеется, а до объяснения.
— Мне надо поговорить с дедушкой.
— Это невозможно, миледи, — не задумываясь и как-то автоматически отозвалась монахиня.
— Почему? Разве он без сознания! Сказали, что он зовёт… Я тоже его внучка! У нас равные права!
По губам монахини скользнула усмешка, но голос был по-прежнему ровен.
— Вашего имени, миледи, он не называл.
— Да?! А кого он звал?
Монахиня не ответила. Не знает? Не хочет говорить? Маргарет досадливо дёрнула плечом и отвернулась, прошлась взглядом по следам былой роскоши на стенах. Продали, чтобы выплатить её долю? А сколько при этом прилипло к нежным ручкам Мирабеллы? И её… о монахинях всякое болтают, и нет дыма без огня, так что наверняка сестрица утоляет свою страсть с какой-нибудь нежной "подругой". Ханжа! И стерва! Но… что-то важное в разговоре мелькнуло и… надо обдумать.
— Я никуда не уйду, — повторила она для монахини.
Та в ответ молча склонила голову и бесшумно исчезла, но Маргарет не сомневалась, что заветная дверь в дедушкины комнаты охраняется и с другой стороны, так что пробовать не стоит. Но надо обдумать. Да, вот оно! Ты думаешь, дорогая сестрица, что нас только двое? И за тобой твой монастырь, а за мной никого? А вот и нет. Есть ещё третья сестра! Да, двоюродная и незаконнорожденная. Но с дядюшкой не прокатило. А он и не нужен! Дочка Хэмфри не нужна, а вот в такой комбинации — Маргарет даже облизнулась — это уже перспективно. И неважно, что и как там было на самом деле. Если не устраивает прошлое, так его надо изменить. Неважно, что было. Важно, кто и что об этом знает.
Она продолжала ходить по комнате, но уже не металась в истерической горячке, а мерно вышагивала, сосредоточенно обдумывая дальнейшие действия. Наблюдавшая за ней из другой комнаты монахиня неодобрительно покачала головой и, кивнув напарнице, чтобы та продолжала охранять дверь, ушла. Надо предупредить сестру Мириам, что старая шлюха что-то задумала, и это достаточно серьёзно.
131 год
Американская Федерация
Алабама
Графство Олби
Округ Краунвилль
"Лесная Поляна" Бредли
Когда надо во что бы то ни встало собрать сложную многоцветную мозаичную картину, а количество камушков, осколков, бусинок и прочего ограничено, то в ход идёт всё, вплоть до откровенного мусора. И получается… зачастую весьма неожиданное. И тогда приходится думать, как бы вписать такой неожиданный артефакт в уже сложившийся интерьер.
К роли хозяйки имения Грейс Стрейзанд никто не готовил. И став Грейс Бредли, ей пришлось осваивать эту и множество других функций жены преуспевающего дельца с весьма разносторонними связями самостоятельно. Грейс очень старалась и, кажется, у неё получалось. Во всяком случае, Джонни был доволен. А остальные… Ну, да, она многого не знает и потому не понимает. Но она учится! И кое-что кое-когда у неё даже получается!
Грейс ещё раз перечитала главу в "Справочник фермера. Часть 3. Ветеринария", откинулась на спинку стула и, закрыв глаза, стала повторять прочитанное. Приём, который её не подводил ни ученицей, ни студенткой, ни учительницей. Ну вот, теперь она хотя бы будет понимать, что ей говорят о коровах, телятах и прочей живности "Лесной Поляны Бредли".
А сейчас… сейчас надо заняться домашней рутиной. Грейс решительно убрала "Справочник" на место, оглядела свой кабинет… Да, не будуар и не гостиная, а кабинет. Она — труженица, и всегда гордилась этим.
Сделав отметку в раскрытом ежедневнике о выполненном задании, Грейс быстро просмотрела список оставшихся дел, навела порядок на письменном столе и вышла из кабинета.
"Большой Дом" имения ей в общем нравился, но часто слишком походил на школу в конце каникул, когда всё готово, но ещё никого нет. Эта атмосфера ожидания иногда радовала предвкушением, иногда пугала. Особенно остро она это чувствовала в двух детских — для мальчиков и для девочек. Да, именно так, во множественном числе, она согласна с Джонни — детей должно быть много. Чтобы поддерживали друг друга, заботились… Джонни много раз ей говорил, что не выжил бы без сестры. И семью надо восстановить, собрать разбросанные временем, войной и прочими бедствиями осколки. Вот Джонни нашёл тётю, сестру своего отца, Каролину, и перевёз её из захолустного Джексонвилла в наш, правда, не менее захолустный Краунвилль, но поближе к имению. Мамми рассказывала, что Мисси Кара, пока ремонтировали и обставляли её городской дом, не просто жила в имении, а наводила порядок и даже Масса Фредди её во всём, что касается Большого Дома слушались.
При воспоминании о Фредди Грейс невольно вздохнула. Всё-таки… нет, она не боится его. Он всегда с ней вежлив, его шутки не обидны, он компаньон и друг Джонни, она всё понимает, но… о нём такое рассказывают… Конечно, это детская болтовня, что Масса Фредди у мухи на лету крылья отстреливает, но она очень хорошо знает, что детские страшилки возникают не на пустом месте. Да, слухи преувеличены, кажутся невероятными, но в их основе всегда вполне реальные события. И, конечно, Фредди — Фредерик Трейси стрелял не по мухам. Краунвилльские дамы тоже рассказывают о нём… много интересного.