Страница 7 из 24
Это могло означать только одно: дела короны. Они, как ни хотелось спорить, в Эррене считались более важными, чем его личные.
И теперь Даннтиэль, умудрившийся уже где-то измазать служебный плащ, бросал тоскливые взгляды на Звездносвод. Нет смысла продвигаться к воздушной гавани раньше, чем подойдет время общественного рейса. В маленьких городках крохотные залы ожидания лишены комфорта, зато изобилуют запахами рабочих и простаков.
Потому он уже час перемещался по парку со скучающим видом, не представляя, чем можно себя развлечь в деревне. Местные – за исключением одной доставучей особы с зелеными глазами и пухлой, крайне завлекательной нижней губой – его совсем не забавляли.
Ему было неинтересно разбираться с партией зараженных фруктов, купленных по дешевке одной скрягой у другого алчного торгаша. К чему тратить время, если это ничего не изменит? Завтра все повторится. Скряга и алчный торгаш встретятся вновь и заключат очередную сделку.
Грязь деревенских Данна больше раздражала, чем порождала любопытство. Местные нравы вызывали тошноту и желание помыться. После Хитаны здесь все казалось слишком… слишком. Во всех варховых смыслах.
Он довольно хорошо знал простых людей. Успел изучить за годы работы на высоком посту. Маска высокомерной, эгоистичной, ко всему равнодушной сволочи, которую он ежедневно старательно приклеивал за завтраком, избавляла от ненужных контактов. Благо, слабые маги, учуяв черную ауру и завидев блеск в глазах, и сами не искали с ним дружбы. Что-то в нем отпугивало других, и это его устраивало.
И все-таки девица умудрилась царапнуть по самолюбию, которое в приличном объеме имелось в закромах даннтиэлевой души. Как легко она его прочла! Несколько фраз, а сколько яда. Тем обиднее, что вполне справедливого.
Вспомнив о задиристой девчонке, наивно пытавшейся заставить его отмывать чужие фрукты, Данн принялся разыскивать глазами хрупкую фигурку в не то зеленом, не то голубом платье. Методично очерчивал взглядом дорожки, скользил по неправдоподобно зеленой траве…
Сам не знал, зачем занимается этой чепухой. Неужто соскучился по острому язычку? В Хитане мало кто осмеливался ему дерзить. Да и в любой другой провинции Эррена люди, как правило, читали газеты и узнавали его по одной только эмблеме не плаще. Словом, непривычное ощущение.
Что-то манило его взгляд в сторону фонтана. Там галдела толпа, но не это привлекло внимание. Все тело подобралось: мастер защиты от проклятий вдруг ощутил знакомый сладковатый аромат. Дыхание темной стороны.
И хоть для Данна не было ничего привычнее этого запаха, он все равно неприязненно передернул плечами. Нечего делать Тьме посреди жизнерадостного, раскрашенного в осенние тона Аквелукского парка!
Толпа расступилась, и он с разгона врезался в зеленый взгляд. Нашлась его мелкая зараза.
Лежавшая на траве девица неприязненно скривилась и спешно зажмурилась. Узнала. Тем проще: он тоже позволил себе отвернуться и зашагать в другую сторону. Ей помогут. Или нет. Не его, Варх дери, заботы.
То, что ему скучно, еще не значит, что он начнет с энтузиазмом разгребать проблемы всех местных. В толпе полно взрослых магов с полным резервом, он бегло считал их ауры издалека. Кто-нибудь вызовет целителя или довезет девчонку в лечебницу, если дело совсем плохо.
Данн плотнее запахнул перепачканный плащ, поднял воротник, защищая себя от пронизывающего ветра, и пошел к дороге. Остановит первый вояжер и поедет в местную гавань, подальше от чужих проблем. Не так и кошмарно в тех залах ожидания.
Это все не его варховы проблемы. Фрукты, лавка, девчонка… Наверное, отравилась одним из тех яблок. Или нет. Не его дело.
В городе есть местное подразделение маггвардии, вечером он направит им записку с наводкой, пускай сами разбираются с неблагонадежным поставщиком. И лечебница тоже есть, как он слышал, вполне пристойная.
Данн великодушно разрешил себе идти дальше. И сам же себя не послушался.
Что-то во взгляде заносчивой девчонки не отпускало. Она давно закрыла глаза, толпа плотно сомкнулась над ней, но это не мешало Рэдхэйвену помнить. Взгляд, исполненный безумной, бесконечной боли, въелся в него, просочился под кожу. Он видел такие раньше.
Маг остановился, обернулся и напряженно вцепился глазами в толпу. Данн что-то упускал. Непохоже это на отравление омраченным яблоком.
Тонкая бледная рука просунулась между чужих ног и безвольно упала на зеленую траву. От хрупкого запястья тянулись темные вены, он умудрился разглядеть их даже со своего конца парка. Вся ее кожа до локтя подернулась серой паутинкой. Такое он тоже раньше видел.
К гхаррам! Час до рейса у него есть, и если девице еще можно помочь…
Толпа расступилась сама, едва Данн потревожил темной аурой личное пространство крайних. Ему даже кашлять, в отличие от девицы, не пришлось. Инстинкты самосохранения не дремали и отбросили публику на несколько метров в стороны.
Впрочем, любопытство – совершенно глупая черта! – отчаянно с полезными инстинктами боролось. Так что совсем расходиться никто не спешил.
Пихнув в бок нервного белобрысого паренька, усердно трясшего девчонку, как какую-нибудь тряпичную куклу, Данн склонился над умирающей. Ведь именно таковой она и была. Теперь, вблизи, он видел это ясно.
– Вы целитель? – недоверчиво протянула бабка, стоявшая ближе всех. То ли уже плохо чувствовала ауру, то ли решила, что на своем веку боялась достаточно.
– Скорее, наоборот, – усмехнулся непрошенной черной мысли Даннтиэль.
Странные магические хвори его увлекали, но не более того. Было нечто волнительное в том, чтобы смотреть, как хрупкая жизнь по невнятным причинам вытекает сквозь пальцы. И торжественное, величественное, гордое – в том, чтобы нащупать верную нить, дернуть умело и вернуть эту утекающую жизнь на место.
Пожалуй, в эти моменты Данн ощущал себя кем-то вроде Варха Всемогущего. Но если не получалось, сильно не расстраивался. Не страшно: потешит самолюбие в другой раз. Эгоистично, но он с собой давно примирился.
Черная венка угрожающе пульсировала на девчачьей шее, удобно лежавшей в его ладони. Тьма уже и сюда добралась, распробовала сладкую невинность… Шустрая, плутовка.
Прорвав завесу, Тьма охватила девицу целиком, заполнила сладостным ядом, как трепетный хрустальный сосуд. Несколько минут – и приговор будет приведен в исполнение.
Демоны мрака! Данн тут ничем не поможет. Все кончено, хоть со стороны пока незаметно. И потому белобрысый еще заламывает руки в глупой надежде.
Почему это произошло? Куда делся крепкий барьер, призванный стоять на защите святая святых – человеческой души? Отчего так ослаб, что дал трещину? Много, много вопросов… Чужих, не его. Маггвардия во всем разберется.
Неприятная мысль скрутила живот: скорее всего, защитный барьер треснул неспроста. Такое редко, но случалось – из-за наследственных хворей и слишком смелых магических экспериментов. И был еще один вариант, самый гадкий…
– Эй, сир, вы куда?! – вскрикнул парень, едва Рэдхэйвен начал подниматься с колен.
Данн на него не смотрел – как примагниченный, пялился на пухлую, добела закушенную губу. Зачем-то бросил скупое «Прости» и опустил невесомую голову на траву. Попытался встать, да только чуть рядом с девицей не завалился, измазав остатки одежды в местной грязи.
– Что за?.. – дернул ногой, не желавшей распрямляться. Что-то его не отпускало.
Данн распахнул плащ, покрутился, пытаясь понять, за что зацепился брюками. И обнаружил на ткани целых пять намертво сжатых тонких пальцев. Тьма ее раздери! Девчонка держала крепко, моля об одной единственной попытке.
Черные пушистые ресницы дрогнули. Из-под приоткрывшихся век появились бледно-зеленые глаза, исполненные такой муки, что холодом пробрало.
Нет, она не просила. Не жаловалась. Просто смотрела с ужасом, не понимая, что с ней творится. Не осознавая еще, что умирает.
Захотелось вдруг соврать малодушно. Обнадежить, что завтра утром доставучая зараза проснется в собственной постели. Что сможет снова наслаждаться рукоделием, журналами, пением птиц… Или чем там девицам в этом возрасте наслаждаться положено?