Только твоя

– Я так сильно постарел?

– Это печать опыта.

– Горького.

Мы улыбаемся над шуткой, в которой шутки действительно доля, а потом он становится серьезным.

– Перевози завтра оставшиеся вещи. Все, что есть.

– Ты действительно уверен, что хочешь этого?

– Я всегда уверен в том, что говорю и делаю.

– Когда-то ты говорил, что мы будем вместе, что я только твоя. Но твоей я не стала.

– Ну почему же… – теперь уже он проводит рукой по моим волосам, и в глазах отражаются последние лучи заката. – Просто для этого потребовалось чуть больше времени.

Поцелуй длится упоительно долго, и в отличие от вчерашней ночи я чувствую себя свободной. Больше никаких рамок, никаких запретов и данная клятва верности другому давно превратилась в прах.

– Идем в дом, – шепчет он в мои губы, и в его шепоте столько скрытого желания, страсти и… предвкушения. – Я покажу тебе свою спальню.

– Я уже видела ее сегодня.

Он смеется, а потом берет меня руки и заносит внутрь бунгало.

А спустя какое-то мгновение я уже лежу на огромной кровати в его спальне, ощущаю тяжесть его напряженного тела, вижу полный нетерпения взгляд и понимаю, что самое интересное я увижу только сейчас.

Не знаю, сколько нам потребовалось времени, чтобы хоть немного насытиться друг другом и уснуть. Засыпая, я думала, что меня и пушкой не разбудишь двое суток – настолько я выжата физически, но практически сразу просыпаюсь, ощущая дикую жажду.

Нехотя выбираюсь из теплой постели и, обернув вокруг тела простынь, на цыпочках крадусь на кухню. Открыв холодильник, достаю бутылку минералки, жадно припадаю губами к горлышку и давлюсь, когда вижу напротив темный силуэт.

Первая реакция – заорать во все горло от страха, но за секунды молчаливого ступора узнаю в фигуре знакомые очертания.

– Господи, Артемий, ты до смерти меня напугал! – хватаюсь за сердце. – Ну кто так делает!

– Прости. Я же не знал, что кто-то проснется.

Он сидит на барной стойке, и в антураже пока еще набирающего силу серого рассвета его фигура кажется особенно устрашающей.

– И… давно ты тут сидишь?

– Не знаю. Час, может. Или два.

Час или два?!

Этот шок даже похлеще от шока недавнего.

Час назад мы с Дамианом занимались любовью и думая, что дома никого нет, не стеснялись в проявлении эмоций. Выходит, он сидел здесь и бессовестно подслушивал?

– Почему ты не дал знать, что пришел?

– Вам явно было не до меня, – усмехнувшись, отпивает что-то из темной бутылки. А потом решает добить: – Не смущайся, я взрослый мальчик и все понимаю. Походы налево всегда яркие, сам крутил с замужними.

– Я ушла от мужа! Ушла к Дамиану. Потому что люблю его!

– А ты точно не путаешь ностальгию по первому чувству с любовью настоящей? Наверняка же он был у тебя первым. Вы, бабы, такие сентиментальные.

– Я не собираюсь обсуждать с тобой это. Спокойной ночи, – и громко поставив бутылку на стол, ухожу.