Только твоя

Часть 16

Ошарашенно забираю свою вещь, рассегиваю молнию – все на месте. И паспорт, и телефон, и кошелек...

– Фантастика какая-то! Откуда она у тебя?

– Не поверишь – твой воришка мне сам ее вернул.

– Тебе? Прости, я ничего не понимаю. Почему тебе? Как? Как ты вообще узнал, что меня обокрали? Это же произошло ночью, мы не виделись после.

– Может, я все-таки войду? – кидает косой взгляд на торчащую из окна соседку.

Поздний вечер – практически ночь, мужа нет и на пороге неизвестный мужчина... Лишь этого мне не хватало.

– Хорошо, только ненадолго, – и запускаю его внутрь дома.

Он заходит, оглядывается по сторонам, впитывая увиденное взглядом человека, которому не безразлично, как живет и чем дышит обитатель данного жилища. Примерно так же я осматривала вчера его дом. Все мне было интересно.

– А на второй этаж подняться можно?

– Давай ближе к сути, хорошо? – снова запахиваю предательски разъезжающийся на груди халат. – Каким образом вор связался с тобой?

– Это я связался с ним, – произносит Дамиан и опускается на софу. Желание присесть рядом велико, но я продолжаю стоять словно изваяние, сжимая в руках свою сумку. – Я решил позвонить тебе, примерно в полночь.

– Зачем?

– Это имеет сейчас значение?

Дергаю плечом, словно мне, в общем-то, безразлично, что совсем не так.

– Я позвонил, а трубку взял какой-то парень. Судя по голосу, не совсем трезвый. Сказал, что нашел женскую сумку, а в ней телефон, документы и что он готов вернуть это все за небольшое вознаграждение. Само собой я согласился.

– Ты заплатил ему? – ошарашенно округляю глаза. – Серьезно?

– Конечно, заплатил, даже больше, чем он просил, – и сцепляет в замок пальцы со сбитыми костяшками. Только сейчас я их замечаю.

– Ты побил его, – констатирую факт. – Почему я не удивлена.

– Какой-то малолетка. Принес сумку к назначенному времени планируя положить в назначенное место и забрать там деньги, но увы, вместо денег там его ждал я.

– С ума сойти! На что он надеялся?

– Наверное, на то, что я такой же олух как он, – и снова улыбается так открыто, что у меня просто нет шансов не улыбнуться в ответ. – Надеюсь, он ничего оттуда не умыкнул? Я посмотрел, вроде бы все ценное на месте. Правда, кошелек пуст.

– Да в нем ничего и не было, в общем-то, – машу рукой. – Только вот почему он не забрал телефон...

– Я спросил о том же. Он ответил, что за такое стремное старье много не выручишь, только палиться.

– Стремное старье? – преувеличенно злясь, хмурю брови. – Надеюсь, ты хорошо ему навалял?

– Когда уходил, он не дышал.

– Господи!

– Я шучу. Так, чуть подрихтовал физиономию, чтобы неповадно было.

– Ну и шуточки у вас, – все-таки сажусь рядом.

– У нас?

– Ну, у тебя и твоего брата.

Улыбка сходит с лица Дамиана.

– Артемий? Ты что, виделась с ним?

– Представляешь, встретились случайно в аэропорту, я провожала маму и Артемку и смотрю – он, с найденным чемоданом. Попросил подбросить до твоего дома. А что… не надо было?

– Ну почему, широкий жест… Просто на будущее: поменьше его слушай, он скользкий тип. Всю жизнь пытался отбить моих девушек.

– Которых у тебя, конечно, было много.

– Конечно, – шутливо кивает он, и я понимаю, что в доле шутки… – Вечно пытается меня в чем-то обойти, подсадить, показать, что он круче.

– По-моему, он слишком высокого о себе мнения. Разве может быть кто-то круче тебя?

Мы вместе смеемся и так же одновременно улыбка медленно сходит с наших лиц. Пока мы болтали о чем-то постороннем, было как-то легко, я не думала о том, что он так близок, но теперь, когда он опускает взгляд в мой вновь разъехавшийся вырез, потом смотрит в глаза, на мои губы, я осознаю, что уровень опасности давно зашкалил за уровень "красный".

– Тебе, наверное, пора, – поднимаюсь. – Извини, чай не предлагаю. Сам понимаешь.

– Такая вот она, значит, твоя благодарность.

– Дам!

– Мне нравится, когда ты меня так называешь.

– Тебя многие так называют.

– Но ты – особенно.

И снова эта томительное и тягучее словно патока молчание. Молчание, которое кричит громче слов.

– Я могу тебя обнять? По-дружески.

– С каких это пор ты стал таким скромным?

– Это значит "да"?

– Это значит тебе пора, – открываю дверь, придерживая свободной рукой злосчастные края халата. – Спасибо, что принес мою сумку. Правда, я очень тебе благодарна.

Он переступает порог, но не уходит. Опирается ладонью о косяк.

– Я заглянул в твой паспорт. Тебе не идет его фамилия.

– А чья бы пошла? Твоя?

– Лучший вариант.

– Поэтому ты не женился на Ийе? Берег свою драгоценность для другой?

– Для достойной.

– То есть ребенка тебе родить она достойна, а фамилию носить нет?

– Я не жалею, что родилась Алиска, а об остальном…

– Все, тебе пора, – разговор с шуток перешел в другую плоскость, что мне не нравится. Не нравится, потому что боюсь выдать свои чувства. – Тебя Ийя ждет.

– Ты же знаешь, что мы не живем вместе.

– Она рассказывала немного другое.

– Ийя фантазерка. А еще ей сложно смириться с тем, что она интересна мужчинам только на одноразовый секс.

– Получается, ты ей воспользовался? – я так не считаю, просто хочется его поддеть.

– О, кто еще кем воспользовался, – улыбается он, и мы оба понимаем, что он прав.

И становится так обидно! Обидно, что ей так просто удалось заманить его в самые надежные в мире сети под названием "ребенок".

– Знаешь, я поражена, где были твои мозги? Ты не похож на человека, который не заботится о предохранении. Уж я-то знаю, – и немного краснею.

– Это был спонтанный секс где-то за баром, часа в три ночи. О чем ты.

Обсуждать с ним его интимную жизнь мне очень неловко, а еще я боюсь, что он начнет задавать неловкие вопросы и о моей интимной жизни, а убедительно соврать у меня вряд ли получится.

– Ладно, пока, – опускаю глаза. – Спасибо больше говорить не буду, с благодарностями уже перебор.

– Чаем точно не угостишь?

Отрицательно качаю головой. Он притворно вздыхает.

– Ну ладно, раз так… пойду.

– Пока, Дамиан.

– А я вот не прощаюсь.

Он уходит к своей припаркованной у ворот машине, и я не могу найти в себе силы закрыть дверь. Так и стою, глядя как он заводит мотор и, осветив фарами сонную улицу, уезжает.

– Пока... – задумчиво повторяю под нос и замечаю краем глаза, что любопытная соседка по-прежнему стоит у окна.