Страница 2 из 9
– Девочка, мыслишь патриотично, но жизнь нужно построить так, чтобы в ней было больше радости.
Вера бросила хищный взгляд на секретаря:
– Павка Корчагин, Матросов, Космодемьянская, помните их? Они что, жили гладко? Нет! Их жизнь – сплошная борьба. Не борись они – не было бы и нас.
– Ясно, Вера! Но сейчас другие времена. Под танки никто не бросается. Учитесь, обретайте профессию и стройте не социализм, а коммунизм.
– Вы правы, но черепашьими шагами мы коммунизм не построим. Суп не сварится, пока не закипит.
Новоявленные комсомольцы засмеялись. Секретарь райкома поднял руки:
– Сдаюсь! Твоя, Вера, позиция привлекательна. Успехов вам, ребята!
В выходной решили идти в поход.
На огромной поляне разожгли костер, мальчишки наловили рыбы, девочки сварили уху.
Перед трапезой парни исчезли в кустах. Оттуда вышли с улыбками, говорливыми.
Люся Грекова поманила пальчиком своего парня Кольку:
– Дыхни!
– Ты что, Люська!
– Я что сказала?
Колька повиновался. Звонкая пощечина оглушила округу:
– Как не стыдно, а еще комсомолец.
Парни обступили бунтарку, наперебой заговорили:
– Люся! У нас такой день, такой праздник. Мы глотнули по стопочке.
Девушка отрезала:
– Вы хоть ужритесь. Но я не хочу, чтоб Колька увлекался спиртным.
– Но он не твой муж.
– Это как посмотреть. Может, и станет моим суженым.
Вера с интересом наблюдала за происходящим. В душе она поддерживала подругу, но и не осуждала ребят. Они взрослеют, со временем станут опорами своих семей. У них в селе три тысячи человек. Среди них нет ни одного алкоголика. И одноклассники вырастут нормальными людьми.
Вера пошла по тропинке, углубилась в лес. Хотелось посидеть в тишине, на время забыть пеленки, борщи, плач детишек, поздние сидения за уроками.
Тишину нарушил треск веток. Девушка осторожно раздвинула молоденькие кустики. Поодаль стоял мужчина с ружьем. На другой стороне поляны из-за деревьев выглядывал молоденький лось.
Мужчина сделал несколько шагов и вскинул ружье. Вера тигрицей выскочила из засады и всей грудью упала на ствол. Грохнул выстрел. Пуля ушла в сторону, а Вера полетела на коряги. Острая боль пронзила лицо, руки. На щеках почувствовала теплую кровь.
Мужчина от неожиданности охнул и завизжал:
– Едрена корень, откуда такая прилетела?
Приглянулся и отошел в сторону:
– Верка? Каюк мне. Бате расскажешь – посадят. Без отца останутся восемь ребятишек.
Испуганная Вера вытерла листьями папоротника кровь. Она с ненавистью взглянула на браконьера:
– Ты, дядя Игорь, незаконной охотой не прокормишь семью.
Она подумала и повысила голос:
– Дай слово, что перестанешь бегать с места на место и начнешь по-настоящему работать.
– Ты никому об этом случае не проболтаешься?
– Даю слово.
– И я тогда даю слово, что начну трудиться на одном месте, словом, возьмусь за ум.
Дядя Игорь закурил и буркнул:
– Перед пигалицей расчувствовался. Верка, ты что, можешь людишек убеждать?
– Могу, ох, как могу, дядя Игорь. Обманешь – Бог тебя люто накажет.
Вера развернулась и направилась к ребятам. Ее распирала гордость: смогла помочь оступившемуся человеку.
Друзья с недоумением разглядывали исцарапанную девушку.
– Кто так тебя разукрасил?
– Леший гнался за мной.
– Не чуди, лешие днем спят.
– Все просто, ребята. Увидела лося, побежала к нему и упала.
Одноклассники не унимались:
– Мы слышали выстрел.
– Я тоже. Видно, браконьеры баловались. Поесть что-нибудь осталось?
Девушки налили холодную уху, открыли банку с килькой.
Мальчишки еще раз разожгли костер, на углях приготовили картошку. Праздник удался на славу.
Уже темнело, когда Вера пришла домой и собралась лечь спать.
Сонная мать приказала:
– Дочь, я устала. Почисти на утро картошки, замочи пеленки, вынеси грязную воду.
– Мама, я тоже еле на ногах держусь.
Пелагея не слышала дочь. Она уже храпела. Вера молча начала работать. Отдыхать легла в два часа ночи.
Глава четвертая
В семье родился очередной ребенок. Гриша рос крикливым, часто болел.
Пелагея днем хозяйствовала, ночью не отходила от орущего Гриши. Когда силы иссякали, Пелагея засыпала, и на вахту заступала Вера. Она баюкала ребенка, совала пустышку, но это мало помогало.
Утром бежала в школу. Нередко на уроке засыпала. Учителя не будили ее: знали обстановку в семье.
Виктор с работы приходил хмурый: на воспитание детей зарплаты не хватало. В выходные он садился на коня, брал пару сетей и ехал к озерам.
Из каждого похода приносил по два мешка карасей. После очередной рыбалки сказал Вере:
– Сейчас я отвезу тебя к магазину, продашь рыбу.
Вера от неожиданности, возмущения покраснела:
– Никогда, папа! Я комсомолка, а не мелкий спекулянт.
Отец вскипел:
– А жрать тебе можно, не стыдно?
– Но, папа…
Вера заревела:
– Если так, я уйду из дома.
Отец враз остыл:
– Прости, дочка. Сорвался. Потонул я в заботах и делах.
– Папа, зачем столько детей рожаете?
– Ты ж историю изучаешь. Война выкосила миллионы человек. Страна у нас огромная. Если мы не восполним население, не нарастим его, нас опять могут поработить враги. И землю надо облагораживать, выращивать урожаи. Понятно?
– Ясно, папа. Но у меня столько детей не будет.
Отец рассмеялся:
– Мы за вас стараемся.
Наступила осень. Мать отпустила Веру к подружке Люсе. Та вскипятила чай, разогрела пироги.
Уютная обстановка располагала к откровенности.
– Люсь, а у тебя с Колькой серьезно?
– Очень! Мы даже целовались. Вера, ты не представляешь, как это приятно. Тело плывет в облаках, сердце выскакивает из груди.
– Завидую тебе.
– Так влюбись.
– В кого? У всех наших сопли на носу.
– Фу, ты принца ищешь?
– Да, и найду. Все, подруга, поздно уже, домой пора.
Вера медленно шла по дороге. Светила луна, дул теплый ветерок. Она вздохнула. Все-таки подруга счастливая: Люся любит.
Мысли прервал шорох, стук. Звуки доносились из магазина.
Кошачьей походкой девушка подошла ближе. Двое мужчин ломали ставни.
Вера пошарила вокруг. Рука наткнулась на кирпич. Не думая о последствиях, девушка закричала и бросила кирпич в воришек.
Они выпрямились, стали озираться. При свете луны заметили фигуру человека.
Один смачно выругался и направился в сторону Веры. В руках воров она заметила лом, от ужаса вскрикнула и бросилась к своему дому.
Девичий визг разорвал тишину. Вера оглянулась, ее настигали. Что было сил закричала:
– Папа, папа…
Отцовское сердце почувствовало беду. Среди ночи Виктор захотел покурить. Он достал из пиджака папиросы и вышел во двор. Едва зажег спичку, услышал крик дочери.
Под руки попался кнут. Виктор открыл калитку, в нее кубарем влетела Вера.
Перед отцом возникли две фигуры. Они изрыгали мат. Виктор ударом кнута повалил одного бандита, второго уложил рядом на землю.
– Вера, тащи веревку.
Девушка, дрожа всем телом, скрылась в сенях, принесла вожжи. Отец скрутил воров, заткнул орущие глотки тряпками и по телефону вызвал милицию.
Вера вбежала в дом, умылась, присела на лавку. Мать подала кружку с водой:
– Слушаю тебя.
Стуча зубами, Вера рассказала матери о происшествии. Пелагея покачала головой:
– Эх, Верка, Верка. А если б тебя порешили, кто бы мне помогал?
Вера, глотая слезы, прошептала:
– Мама, я тебе как раба нужна, да? Но я твоя дочь.
– Не болтай чепухи, ложись спать.
Вера до утра не сомкнула глаз. Сегодня она поняла, что мама относится к ней холодно. Сколько помнит себя, она ни разу ее не обняла, не поцеловала. Разговоры сводились к одному:
– Учись хорошо, помогай мне, старайся не болеть, иначе некому будет смотреть за сестрами и братьями.