Именем Республики

Долго не покидала Пантушку надежда найти церковные ценности. Он облазил чердаки, выстукивал перегородки, заглядывал во все закоулки. Но ничего похожего на драгоценности не находил.

В марте в совхозе начали устанавливать электростанцию, и Пантушке пришлось помогать на новой работе. Электростанцию ставили в одноэтажной каменной постройке, которая служила монахам чем-то вроде чулана. Там валялись поломанные скамейки, рваные веревки, старые оконные рамы, корзины и всякая рухлядь.

Освободив помещение от хлама, рабочие принялись выламывать дощатый пол, чтобы вырыть место для фундамента под машины. С веселыми криками и шутками рабочие выламывали монастырские половицы, отжившие свой век, и выкидывали их через оконный проем. Сколько тут было отпущено едких шуток по адресу монахов, монашек и попов!

Но внезапно смех умолк; рабочие стояли ошеломленные тем, что увидели.

Из-под снятой половицы выглядывала часть гроба. Это было так неожиданно, что первые секунды никто не произнес ни слова. Лишь спустя некоторое время вспыхнул беспорядочный разговор:

— Гроб!

— Покойник!

— Может, мощи?

— Зачем же под полом-то?

Как всегда в подобных случаях, люди стали высказывать разные предположения. Но ни к какому определенному выводу они прийти не могли, потому что очень уж необычно было захоронение покойника под полом. Гроб даже не был зарыт в землю, а только чуть присыпан мусором.

— Давайте посмотрим, — предложил Пантушка.

— Зачем мертвеца тревожить! — возразил старый рабочий. — Унесем на кладбище, предадим земле.

С этим согласились все и осторожно вытащили гроб.

— Смотри, свежий, — сказал один из рабочих, ковырнув ногтем древесину.

Чтобы гроб не мешал работать, его вынесли на двор, и он простоял там до вечера, пока не была вырыта могила. Вечером гроб отнесли на кладбище около монастырской церкви.

— Уж не мумию ли сделали монахи? — сказал Пантушка. — Почему-то не пахнет трупом.

И тогда другие тоже заметили, что гроб не издает присущего покойнику запаха.

Монахи умеют это делать. Натрут покойника какой-то мазью, и он не гниет. А потом показывают его, говорят, святой, потому, мол, мощи нетленные.

Разговор подогрел любопытство, и рабочие вскрыли гроб. Под крышкой оказалась солома, под соломой старая ряса, под ней — скатерть.

Изумлению не было конца. Зачем понадобилось монахам набивать гроб барахлом и прятать под пол?

Едва был приподнят угол скатерти, как сверкнуло золото и драгоценные камни, матово-серые оклады с икон из листового серебра. Тут были чаши, кресты, золотые и серебряные ложки с крестообразными черенками, ларцы и шкатулки.

— Сколько добра-то!..

— Миллионы!

— Не говори! Не успели утащить святые братья. Припрятали так, что и не подумаешь. Чего же мы стоим? А? Надо сказать директору, пускай нарочного пошлет в волость. Надо государству сдать.

Больше всех был поражен Пантушка. В его руках были те самые драгоценности, которые он искал в каменоломнях, мечтая спасти людей от голода. За одно мгновение в голове его пронеслись недавние события.

— Пантелей, ты чего же стоишь? Давай берись! Понесем в контору.

Очнувшись от воспоминаний, Пантушка вместе с другими ухватился за драгоценную кладь.