Страница 57 из 67
После доклада слово попросил Антон:
— Не скрываю, мечтаю выиграть двадцать пять тысяч! Что бы я сделал на выигрыш: купил бы костюм с жилеткой, зеленую шляпу, три галстука и на своей машине поехал бы сперва на юг, затем махнул на Дальний Восток посмотреть, как люди живут… Почему Вадим, когда мы с ним как-то спорили, обозвал меня обывателем? Я же собираюсь путешествовать не на капиталистические деньги.
Антон так увлекательно рассказывал о своих планах, что, казалось, ему осталось только одно: пойти в сберегательную кассу и получить выигрыш.
— Не согласна я с Антоном, — начала Оленька, поднимаясь на трибуну — Деньги, конечно,: человеку очень нужны, но это не все. Главное — это увлекательная работа. Но есть среди нас ребята, которые отказываются от большого, живут мечтой-о крохотном счастье, — с маленького человека меньше спрашивают. Каждый день вместе с нами садится за парту Серафим Громов. Вместе с нами он учится мастерству, а знаете, какую дорогу он наметил? После окончания училища остаться в Ленинграде, получить тепленькое местечко, и мотив уважительный — у него есть бабушка, у бабушки — шестнадцатиметровая комната, а он у бабушки единственный наследник. Вот как понимает счастье Серафим Громов!
Обсуждение-доклада подходило к концу, когда на трибуне показался Андрей Матвеевич.
— Счастье — это большое слово. Каждый из вас его ищет. Но найдут свое счастье люди волевые, честные. Разве будет счастливым ваш товарищ, ученик Лев Зайцев, если он в своей тетради написал такой эпиграф: «Не гонись, Лев, за большим. С маленького человека меньше спрашивают». Так он и поступает в училище. Ошибся Лев. Промахнулся и ваш бывший товарищ Евгений Шабров. За веселой жизнью он погнался, легкой она ему кажется, но дорожка скоро оборвется. Настоящее счастье познается в труде и в большой дружбе.
Об этом интересном, собрании долго говорили в училище.
В воскресенье в клубе показывали кинофильм «Сердца четырех». Вадим видел эту картину еще в полку и решил в кино не идти, а покататься с горы. В последние дни у него сильно болела голова, он купил в аптекарском магазине пять пакетиков пирамидона. Ольга Николаевна увидела, как принимал на собрании таблетки и спросила:
— Которая?
— Третья. Да что-то не помогает.
Ольга Николаевна отобрала у него пирамидон:
— Перестаньте портить сердце, больше гуляйте.
С ледяной горы Вадим увидел Тамару, бегущую по аллее. Надо было бы ее встретить, да ребята будут смеяться. Все-таки Вадим отдал санки, пошел ей навстречу:
— Смотри, какой подарок тебе и мне от самого генерала.
— От генерала? — Вадим высоко подкинул свою шапку.
— Скоро уже месяц, как папа генерал. Все скрывал, а вчера указ пришел.
Тамара раскрыла свой чемоданчик. Внутри лежали две пары беговых коньков. Камчатов хорошо помнил, какой номер сапог носил его связной.
До вечера Тамара и Вадим обновляли коньки. Условились опять встретиться в среду, но в этот вечер Вадим был занят. Приехал ученый из Политехнического института читать лекцию о скоростном точении. Оказывается, на токарном станке можно довести скорость резания до двух тысяч метров в минуту! Интересные подсчеты сделал Андрей Матвеевич. Если токари завода-шефа освоят новый режим резания, то заводу потребуется в четыре-пять раз меньше станков.
На следующий день Яков увеличил скорость резания на сорок метров. Антон презрительно усмехнулся.
— Подумаешь, тоже мне скорость!
Унести из читального зала газету считалось в училище непоправимым грехом. Виновных лишали права входа в библиотеку на месяц. Но настроение у Антона было такое, что его не остановило бы еще более суровое наказание.
Когда библиотекарша отвернулась, Антон проворно вложил газету в книгу. В общежитии он снял скатерть со стола, вырезал из газеты статью известного токаря-скоростника и аккуратно вклеил вырезку в тетрадь. В статье был и чертеж. Название резцов Антон надписал красным карандашом, металлический сплав пометил синим.
Скоро в тетради было полно эскизов и чертежей резцов. Антон неутомимо выискивал новые резачки с отрицательным и положительным углом. Он умел хранить свою тайну Даже Анатолий не подозревал о его увлечении. Антон зачастил и в кладовую, интересуясь, есть ли пластинки отечественного сплава с высоким содержанием карбидов титана Т15К6. Он соглашался и на более низкий сорт Т5К10. Кладовщик Иван Панкратьевич только разводил руками.
Две недели Антон наведывался в кладовую. Наконец, у него терпенье лопнуло. Иван Панкратьевич, как обычно, развел руками, Антон назвал его старой кочергой и выместил всю злость на двери. Удар ногой был так силен, что вместе с винтами вылетела и верхняя петля.
Николай Федорович выслушал жалобу кладовщика, оставил у себя требование и сказал, что разберется. В новом проступке Антона Николай Федорович видел больше, чем кладовщик. Дверь сорвана — это плохо. Но чем вызвано недовольство Антона? В кладовой нет твердого сплава. Возник новый вопрос: зачем ему понадобились пластинки, что он надумал — выменять металл, сделать какую-нибудь безделушку? Недавно мастер отобрал у Антона искусно выточенный волчок, мог и дорогой сплав пойти на новую самоделку. Просматривая инструментальные карточки токарей, Николай Федорович обратил внимание на одну особенность: за последний месяц Антон сломал резцов больше всех в группе.
— Превышает нормальную скорость, — объяснил Евгений Владимирович. — Ребята работают по пятьдесят-шестьдесят оборотов в минуту, Антон — на сто десять-сто двадцать. Резец не выдерживает нагрузки, горит, крошится. Пытается Якова обогнать.
— Если металл требовался не на самоделку, то, может, для резцов? — невольно вырвалось у Николая Федоровича. — Что ж, сплав выбран удачно.
Усадив мастера в кресло, Николай Федорович раскрыл программу обучения по токарному делу, перелистывая страницы, сказал:
— Обгоняют ученики курс, и ничего нет в том удивительного. Яков и Антон острее нас, старшего поколения, чувствуют новое. Ищущей натуре мало того, что мы с вами ей даем. Научить ученика управлять станком, изготовлять детали — это еще не все. Теперь важно и каким методом он будет пользоваться. Придет наш питомец в цех, дадут ему, к примеру, проточить вилку к аппарату. Сделает он ее за один час, а его соседи за это время изготовят десять деталей. Каково настроение будет у нашего выпускника? Нужно так готовить молодых рабочих, чтобы по знаниям они близко подходили к технику. Ремесленник не может быть иждивенцем. Получив по своей специальности все, что до него накоплено, он обязан искать и находить новое в металлорезании.
Поломка Антоном резцов — не случайное дело. Директор правильно заговорил о том, что программы стареют, надо их дополнять, иначе жизнь обгонит.
Антон занимался в спортивном зале, делал на кольцах упражнение, когда его позвали к директору. Опять! Кажется, легонько пнул дверь, а шурупы посыпались, наверно дерево сгнило.
В кабинете директора горела люстра. Николай Федорович стоял у раскрытого книжного шкафа, перебирая книги, Антов присел на диван. Директор был озабочен, у прищуренных глаз густая паутинка мелких морщинок. «Быть грозе». — подумал Антон. Разложив книги по полкам, Николай Федорович выпрямился:
— Ни одной брошюры по скоростному точению. Вам, Антон, будет трудновато.
Антон смутился. Никого он не посвящал в свои замыслы, откуда же директор знает о них?
— Догадаться нетрудно. Резцы у вас крошатся, не выдерживают скорости. Надеюсь, что твердые сплавы не на самоделку выписывали?
— Нет, — честно признался Антон.
До этого вечера Антон не подозревал, что скоростное точение металла, которое ему казалось новым открытием, имеет свою историю. Десять лет назад в Лесном ученые в лаборатории опробовали на высоких скоростях напаянный резец.
— Торопишься больше узнать, за это не бранят, — тихо говорил ему Николай Федорович. — Выпишем сплавы для резания стали и чугуна. Но, скажи, Антон, зачем же двери-то ломать?