Шаги Пришествия

Сегодня, в день наречения имени его дочери Райне, в гостиной собралось небольшое общество близких друзей и хороших знакомых. Приглашением Ройг был обязан жене Нар-Геллейна, которая явно благоволила молодому, сдержанному эргалонцу. Традиции праздника в Майре отличались от риангаларских, здесь принято было накрывать стол с угощением и развлекать гостей беседой и музыкой. Жена Ивора, Ида, хорошенькая болтушка, умела и то и другое в совершенстве. После трапезы, не слишком роскошной по нынешним бедственным временам, она спела несколько песен, аккомпанируя себе на вишве, потом завязался разговор о беспокойном положении в столице.

— Столько мер принято, а все без толку, — пробурчал толстяк, занимавший важную должность при дворе королевы. Он возмущался беспорядками в столице больше и энергичнее всех. — Пришлось нанимать дополнительную охрану. Я запретил жене и детям выходить из дома без сопровождающих. Подумать только, вчера среди бела дня соседний дом ограбили! Все унесли, даже посуду!

— Непонятно, куда смотрит магистрат. Расплодили Радетелей, а толку от них никакого, — откликнулся один из близких друзей Ивора, член совета карн, весьма влиятельная в Каррее личность.

— Зря королева отвергла помощь Агваллара, — поддержал его Ивор. — Насколько верны слухи, что островитяне потребовали передать им власть над страной?

— Частично. Они требовали лишь передать управление святилищами да восстановить размер ежегодной платы Острову до прежних размеров. Той, что была хотя бы двадцать лет назад. Главы святилищ Илбара и Хэллиха возмущенно отказались и настроили Нэллу против посольства.

— Это понятно… — хмыкнул Ивор. — Глава храма Хэллиха ее любовник, это давно уже ни для кого не секрет. А глава храма Илбара держит в руках всю королевскую казну. Как же, поделятся они… Дьявол с ним, с Кэлленаром и с островитянами. Жаль, конечно, что столько хэльдов пропало. Но это, в общем, не вчера случилось. Хэльдов и так становилось меньше с каждым годом.

— Мда, времена меняются, — вздохнул толстяк. — Плохо то, что лихорадку никак не остановят. Слышал про поджоги?

Ивор кивнул. В последнее время озлобленные толпы осаждали и поджигали те дома, где обнаруживались больные болотной лихорадкой — болотницей. Паника распространялась со скоростью зимних ветров, городская стража вяло пыталась препятствовать подобным актам вандализма. Пожарная команда столицы, члены которой сами были напуганы размахом бедствия, тушить такие пожары не спешила. Огонь, как известно, останавливал болезнь лучше всех лекарств.

— Хоть кто-нибудь знает, как ее лечить? — раздраженно воскликнул толстяк. — Или все эти кустари-самоучки-одиночки только деньги вымогать умеют? Может, в святилищах и водились нечистые на руку колдуны, но они хоть знали, как лечить!

— Кстати, что за зверье бегает по городу? — спросил советник. — Красные псы, крысы размером с гиялли, еще, говорят, какая-то мерзость. Их хоть отлавливают?

— Ой, а я сегодня видела как раз такую! — охнула Ида.

— Когда? Где? — Ивор явно не на шутку испугался за жену.

— Здесь, на набережной. Помнишь, я утром гулять ходила… — она сделала паузу, видя, что привлекла внимание мужчин, и продолжила. — Утром снег шел. Красиво… Я гуляла вдоль реки. Хотела до дворца дойти… Уже почти у самой площади со стороны реки на меня выскочило что-то ужасное… — она закрыла лицо руками. — Огромная псина кроваво-красного цвета, голая, без шерсти.

— Кровавая гончая, — пояснил Ройг. — Очень опасное животное. Людей не боится, нападает почти всегда и на все, что движется. К сожалению, их развелось довольно много в предгорьях Илломайна. До столицы, к счастью, они не добираются — королевская дружина регулярно за ними охотится, начисто вырезая стаи.

— Наша королевская дружина только пить горазда, — буркнул Ивор.

— Я завизжала и бросилась бежать, — продолжила Ида, обводя взглядом своих слушателей. — Не знаю, что сделала эта зверюга, потому что какой-то господин, который оказался почти рядом со мной, ее убил. Саблей, очень ловко. Взмахнул, и р-раз! — Ида восторженно показала, как ее неожиданный защитник взмахнул саблей. — Я закричала и расплакалась, но он меня успокоил и проводил домой.

— Господин? — поинтересовался Ивор с улыбкой. — Надеюсь, он тебе не слишком понравился и ты ничего не успела ему наобещать за свое спасение? — он нахмурился полушутливо-полусердито. — А то знаешь ли, я хоть разрешаю тебе гулять без меня, но если ты начнешь знакомиться на улице с каждым господином с саблей…

Гости рассмеялись, а Ида отчаянно покраснела.

— Нет, он мне не понравился, — она поежилась. — Жуткий какой-то… На жреца похож, но не жрец.

— А что в нем жуткого? — снова встрял Тэйн.

— Бледный, словно островитянин, высокий, худой, лицо белое, прямо как снег! Подбородок — как кинжал. Глаза — как две серебряные монеты, серые с блеском! — видя, что муж усмехается, а Тэйн наоборот, нахмуривается, она возбужденно продолжила. — Волосы черные вперемешку с серебрянными, в косу заплетены…

— Может, просто седыми? — усмехнулся Ивор.

— Нет, не просто! — обиделась Ида. — Серебряными!

— Вот такие и разносят лихорадку по городу, — проворчал толстяк

С каждым последующим словом Иды Тэйн узнавал ее неожиданного спасителя. Тогда, в Ахтамаре, Кири назвал его Небесным Дьяволом. Белокожий, светлоглазый, со смешанными черно-серебрянным прядями в волосах… Ройг встал, небрежно прошелся по комнате, подошел к окну и из-за штор осторожно выглянул на площадь. Так и есть. Один — на крыльце противоположного дома, оттуда хорошо просматривался как парадный вход, так и кухня, вход в которую был из соседнего переулка. Переулок вел к реке. Еще один разложил крохотный костерок и грелся на другом конце площади, отсекая улицу, ведущую в сторону королевского дворца. Стражника на площади не было: то ли спал, то ли ушел. Соглядатаи не таились, пребывая в уверенности, что никто не обратит на них внимания. Тот, что напротив, откровенно таращился на окна дома Нар-Геллейна.

Пока гости продолжали разговор, он наблюдал из окна, стараясь делать это незаметно. Ида, снова желая привлечь внимание к своей особе, взяла вишве и запела незамысловатую, но приятную балладу. В этот момент на другом конце площади, там, где тускло тлел крохотный костерок, появился всадник на аррите. Ночное солнце хорошо осветило его высокую, худощавую фигуру, скрытую плащом. Осторожно, так, чтобы никто не заметил, Ройг нарисовал кончиками пальцев цепочку урда, усиливающую зрение, и благодаря ей смог разглядеть выглядывающую из-под шляпы косу.

Всадник медленно пересек площадь и задержался у того наблюдателя, что сидел на крыльце дома напротив. Тэйн глазами показал Ивору на окно. Тот подошел. Пока внимание гостей было приковано к хозяйке дома, Ройг, кивнув в сторону обоих, шепнул ему «За домом следят».

— Похож на того типа, что описывала Ида, — сказал он очень тихо. — Пошли слугу, пусть попробует разглядеть внешность.

Ивор ушел. Через некоторое время из кухни выскочил визжащий поваренок, за которым гналась толстая, шумная кухарка со скалкой, рассыпая по дороге ворох проклятий в адрес нерадивого паренька. Парочка соглядатаев шарахнулась, но не ушла. Перебудив визгом все соседние дома, поваренок получил скалкой по спине, и с воплями «За что, матушка!» шмыгнул обратно в дом. Кухарка задержалась на крыльце, и, погрозив скалкой небу и соседям, громко хлопнула дверью.

Вернулся озадаченный Ивор. Ида уже допела, и теперь с удовлетворенным видом выслушивала комплименты.

— Они говорят, похож. Вроде бы видели косу, черные и белые пряди. Глаз не разглядели, он спиной стоял. Давно ты их заметил?

— Не очень, — сказал Тэйн.

— Уверен, что следят именно за нашим домом? И следят ли вообще?

— Что еще могут делать два человека на одном и том же месте долгое время? — спросил Ройг. — Если бы я хотел за тобой проследить, я бы разместил их в точности так же. Куда бы ты ни пошел, придется пройти мимо них. К тому же они очень тепло одеты и явно никуда не торопятся.