Графиня Грандвелл

Внезапный пронзительный крик одного из идущих викингов посеял на мгновенье суматоху и панику в отряде, мужчина рухнул лицом наземь, а из его спины торчало древко длинного копья.

— Оттуда! — крикнул кто-то из отряда, указывая направление в сторону каменных строений, по всей видимости, приплывших гостей уже ожидали. Спустя мгновенье на них посыпался шквал стрел, хаотично поражая тех, кто не успел прикрыться щитом.

— Там засада! Отступайте! — рыкнул Ульвар своим людям, которые держались предусмотрительно немного позади воинов Орма.

— В атаку! Зачем мы проделали этот путь? — взревел Орм, отдавая приказ своим воинам. Те принялись слепо выполнять команду, ринулись вперед навстречу следующему заходу летящих стрел. Некоторые из них уже падали замертво.

Воины Ульвара послушались своего конунга, отступая, ведь если прозвучал такой приказ, то неспроста. Обычно их вожак никогда не давал заднего за исключением редких случаев, например, как сейчас. Конунг не хотел рисковать своими воинами, но сам ринулся в атаку бок о бок с братом, не желая того покидать в бою. За Ульваром лишь последовал его преданный соратник и ярл Зигфрид, не отступив с остальными.

Внезапно из-за каменных укрытий выскочили воины и с дикими криками ринулись навстречу. Ульвар мгновенно успел сообразить, что силы не равны и не в их пользу, хорошо, что приказал своим отступить… Среди нападающих было много воинов-берсерков, суровые убийцы, облачённые в медвежьи шкуры поверх голых торсов. Они яростно рычали, подобно зверям, казалось, были способны разодрать человека голыми руками и зубами… Такие люди не чувствовали ни боли, ни морозного холода… Настоящие машины для убийства, абсолютно незаменимы в боях. Знатные ярлы и короли нанимали их к себе в охрану, хотя в мирной жизни они обычно создавали массу проблем, посему слыли изгоями и наводили на окружающих страх.

Ульвар и Зигфрид яростно отражали атаки, а Орм в последний момент дал команду отступать, оценив трезво масштаб опасности. Ведь в Вальхаллу ещё слишком рано, хотелось немного и пожить… Ульвар же ловко орудовал своим бродексом, так званой датской секирой, которая отслужила ему уже во многих походах, словно талисман богов… Сие орудие убийства искромсало не одного врага в смертельных схватках, лишь Грандвеллу удалось в свое время не испробовать его на своей шкуре.

Внезапный удар по голове Ульвара оказался довольно сильным даже через прочный метал шлема, конунг пошатнулся и рухнул на мерзлую землю, погружаясь в темноту, которая обволакивала, словно кокон.

И какая же она, Вальхалла? Ульвару казалось, что он медленно выныривает из темноты, стремясь туда, на пир к Одину. Ведь он расстался со своей жизнью в бою, как истинный викинг… А вдруг этой самой Вальхаллы не существует, и христианский бог отправит прямиком в ад, где он будет гореть вечно? Эта мысль словно клинок пронзила мозг конунга, окутывая каким-то парализующим страхом и чувством обречённости… Но вместо Вальхаллы или ада Ульвар видел лишь серое небо, в котором клубились белые облака, и холод пронизывал до костей. Нет, это точно не ад! Ведь там не может быть так холодно…

— Глядите-ка, жив! — прозвучал где-то сверху незнакомый мужской голос с издевкой.

— Видать рано ему ещё к Одину на пир, а может и вовсе изгнал нерадивого! — кто-то хохотнул и закашлялся.

Ульвар начал постепенно осознавать, что никуда он не отправился, и не Вальхалла это никакая, а всего лишь земли Нортумбрии, куда привёл его Орм. Конунг сделал попытку приподняться, голова тут же закружилась и пейзаж перед глазами поплыл, накатила тошнота и какое-то тревожное чувство неизвестности. Ульвар приподнял голову, взгляд сфокусировался на незнакомых людях, его обступивших со всех сторон… Да это же те самые местные воины, с которыми довелось сражаться! Вот так поворот судьбы… И не сиделось же дома!

— Гарди, а ты его здорово секирой по башке огрел, он же совсем ничегошеньки не соображает! — молвил один из мужчин с едким сарказмом. Ульвар попытался его разглядеть, их взгляды встретились, оба прищурились и застыли, будто в молчаливом противостоянии.

— Я прекрасно соображаю! — рыкнул Ульвар, делая попытку встать на ноги.

— Вот и отлично, что соображаешь, а теперь послушай меня. Моё имя Бродди, я местный конунг. Два года назад мы прибыли на эти земли из Норвегии в поисках добычи и плодородных земель, обосновавшись тут. Мои посёлки находятся далее, а эти пустые хижины, в которые вы так вламывались всего лишь для отвода глаз, да и места для моих дозорных… Иногда к нам наведываются такие воинственные посетители, как вы, но тут же и гибнут либо удирают восвояси! Местные посёлки находятся под моей защитой, и я кому бы то ни было не позволю сюда вторгаться! Это моя земля! — Бродди буквально рычал, его пальцы напряжённо сжимали древко секиры, которую он держал в правой руке. Ульвар же сходу понял, что перед ним достаточно серьёзный противник несмотря на то, что внешне он был схож на огромного гнома. Лицо Бродди казалось квадратным, его борода была заплетена в четыре торчащих косички, зоркие тёмные глаза блестели, словно круглые пуговки, а из-под шерстяной шапки выбивались светлые прямые пряди волос.

— Так чего же не прибили меня? — рявкнул Ульвар, не сводя свой пронзительный стальной взгляд с Бродди.

— Да это проще простого! — хмыкнул тот. — Так не интересно! И весьма примечательно, что ты сразу сообразил отступать, это было бы правильно… Да второй ваш вожак, который потом удрал всё испортил! Всегда говорил, что два вожака в одной стае, это беда!

— Да не вожак он, а мой брат! — с обидой рявкнул Ульвар, который уже стоял на ногах, хотя всё ещё его шатало и тошнило. — А я конунг! Моё имя Ульвар Медноволосый, а также граф Рендлширский!

— Видали?! Крупная птичка нам попалась! Граф, говоришь? — Бродди прищурился, с интересом разглядывая Ульвара. — У саксов кусок земли оттяпал? Да и брат у тебя хорош! Бросил своего конунга в бою и удрал! Как же так? — в голосе северянина скользнули нотки с издёвкой, а пухлые губы искривились в подобии ухмылки.

— Не бросил! Я приказал всем отступать! — Ульвар нахмурился, осознавая, что чужак в чём-то прав, хотя Орм спасал своих людей, ведь напрасные смерти никому не нужны.

— Отступить-то отступили, да тебя оставили… Уж наверняка думают, что ты уже пируешь с Одином, но раз сами боги позволили тебе выжить, дарую также шанс! Устроим поединок на секирах, ты и я! Коль проиграешь, отправишься в Вальхаллу, как истинный воин, а если меня одолеешь, так отпущу с миром домой! — Бродди не сводил пристальный взор с Ульвара, оценивая его реакцию на произнесённые слова. — Мог бы и выкуп попросить, да так не интересно!

Ульвар лишь молчаливо кивнул, нахмурившись. Иного выхода с этой ситуации не было, да и так повезло несказанно, что выжил. Он огляделся по сторонам, пристально рассматривая тела убитых после сражения воинов, среди которых в основном были люди Орма, конунг был сейчас рад, что приказал вовремя своим отступать. А вот верного соратника-ярла Зигфрида нигде не наблюдалось, возможно, и ему посчастливилось выжить.

Бродди повёл пленного Ульвара в сопровождении нескольких своих доверенных воинов по тропе в сторону посёлков, которые находились в отдалении от морских берегов и были ограждены невысоким каменным муром. Местные поселенцы провожали пришедших любопытными взглядами, женщины хлопотали по хозяйству, по округе бегали неугомонные детишки, одним словом, жизнь кипела своим чередом. Ульвар внимательно разглядывал приземистые и аккуратные хижины, в основном круглой формы. Стены этих строений были из плетённой лозы, обмазаны глиной, крыши покрытые вязаными снопами соломы. Некоторые из построек были прямоугольной формы, из камня, в них обитали более богатые селяне, либо зажиточные воины.

В подобном доме обитал и конунг Бродди, Ульвар отметил, что его жильё казалось самым огромным и просторным на фоне остальных хижин. Бродди отворил массивную деревянную входную дверь и вошёл внутрь, приглашая жестом остальных.