Графиня Грандвелл

— Что ж, Ульвар, пора нам, — Бродди хлопнул по плечу рыжеволосого конунга. — Добра уж домой привезём! И главный трофей, — он указал на голову Орма, насаженную на длинную пику, которую держал кто-то из воинов. — Подобная участь ожидает каждого, кто сунется в мои посёлки, только лишь жаль, что не я лично его убил, а тот саксонский зверюга Грандвелл меня опередил… Коль занесёт тебя на наши земли, так рад буду с тобой эля испить! Кстати, кузнец тот хромой, которого ты прислал мастер годный, я доволен, — северянин кивнул в сторону Угги, беседовавшего с кем-то из мужчин, — и среди девиц он спросом пользуется, хоть и хромой, — Бродди хохотнул, поглаживая свои косички на бороде.

— Рад, что угодил, — голос Ульвара был необычно спокойным, словно он находился на пикнике, а не посреди выжженной земли и разрухи, — ты спас мою жизнь и Рендлшир, Бродди. Ты всегда желанный гость в моём замке… А твоих погребённых на берегах Темзы воинов мы будем почитать да воздавать молитвы богам за них…

Добычу конунги разделили поровну, как и договаривались. К тому же Ульвар ещё дополнительно даровал Бродди увесистый ларец с серебряными монетами в награду за помощь. Что уж говорить, особую радость у северян вызывало приобретение трофейных женщин, которых так не хватало в их краях…

Ульвар некоторое время молчаливо глядел вслед удаляющемуся нортумбрийскому отряду с Бродди во главе, затем поднял взор к небесам, вглядываясь в серые облака. Было около полудня, но округа казалась погружённой во мрак из-за витающего в воздухе дыма и сурового небосклона, где солнце сокрыто под толщей тёмных туч.

— Нам пора в путь, — скомандовал конунг своим людям. — Часть из вас останется в Данелаге, Зигфриду понадобится помощь, работы много будет. А ты со мной в Рендлшир поедешь, как я и говорил, — он обратился к стоящей рядом Норе, которая куталась в свою потрёпанную накидку-плащ, местами изорванную и грязную. Ульвар мазнул любопытным взглядом по её хрупкой фигурке, отметив, что у девушки длинная светло-русая коса чуть ниже пояса, а одета она довольно просто. В Рендлшире служанки даже лучше выглядели, видать Нора из бедной семьи…

— Как прикажете к Вам обращаться? — девушка пристально взглянула конунгу в глаза, ожидая ответа.

— Для тебя господин Ульвар, — он прищурился, разглядывая бледное миниатюрное личико Норы. — Не могу я свыкнуться с обращением «Ваше Сиятельство», как принято у саксов… Так что «господин Ульвар» меня вполне устраивает. Что ж, пора нам в путь, Нора, — мужчина вскочил на коня первым, затем схватил лёгкую аки пушинку девушку и усадил перед собой в седло. — Какая же ты маленькая да худенькая, словно никто тебя не кормил, а тряпьё твоё грязное сменим по приезду.

Ульвар расстегнул фибулу своего тёплого плаща, оббитого изнутри бобровым мехом, и частично закутал в него Нору, прижимая её к своей широкой груди одной рукой, а другой тронул поводья. Поначалу конунг решил побыть несколько дней в родных посёлках да помочь местным жителям, которые остались ему преданны. Награбленное добро как раз будет кстати, люди под защитой Ульвара не должны голодать, а лучшего управляющего, нежели ярл Зигфрид и не сыскать.

Нора, сидящая верхом, прильнула к телу мужчины и тут же погрузилась в сон, согревшись под его тёплым плащом, словно маленький беззащитный котёнок, которого по чистой случайности подобрали среди грязи и холода. Не взирая на то, что этот страшный человек принёс смерть и разруху в её посёлок, Нора сейчас чувствовала себя защищённой и почему-то вполне уверенной в том, что рыжеволосый воин ей не причинит вреда.

Глава 32

Конец февраля выдался довольно тёплым, словно весна изволила пожаловать ранее, нежели обычно. В долинах виднелись небольшие островки талого грязного снега, а под пригревающим солнцем местами уже зеленела трава. Округа словно оживала и просыпалась, ведь жизнь продолжалась.

Но порывистый ветер был ещё достаточно холодный, напоминая о том, что зима ещё в своём праве. Сидящая на небольшой дубовой скамье Гудрун куталась в меховую накидку, попивая тёплый эль из деревянной кружки. Она как раз вышла из ткацкой мастерской на улицу подышать намного свежим воздухом да подставить лицо под ласковые лучи солнца, как уже хотелось весны и тепла…

Госпожа Гаррад любила иногда побыть наедине с собой, обдумывая дела хозяйские. Рендлшир постепенно возвращался к прошлой жизни, люди восстанавливали разрушенные Ормом посёлки, так что работа в графстве спорилась. А по весне будет стрижка овец, у местных женщин хлопот прибавится. Надо будет шерсть обваливать, много рабочей силы понадобится… Да и поля засеивать… Без куска хлеба простой люд уж точно не останется, главное, что зиму эту жуткую пережили… Гудрун невольно вспомнила новенькую служанку, Нору.

«И зачем её брат в Рендлшир притащил с собой? Уж думала, что наложницей новой обзавёлся, а оказалось, что просто для хозяйства… Хотя девка работящая, претензий тут нет. Но пугливая какая-то, замкнутая…»

С тех пор, как Нора появилась в замке Рендлшир, госпожа Гаррад всячески её проверяла да эксплуатировала. По началу девушка не вызывала у неё доверия, мало ли, чего можно от неё ожидать… Робкая Нора всячески сторонилась Гудрун, которая казалась её грозной и властной, но всё её приказы безропотно и умело выполняла.

— Вальтер! — из глубоких дум женщина вынырнула, едва завидев вдалеке массивную фигуру ярла, как раз она намеревалась попросить его воды принести. Гудрун осушила кружку тёплого эля, вытерев губы тыльной стороной ладони, затем встала и помахала мужчине рукой.

«Сам он не свой какой-то после той битвы у крепости Грандвелл…» — размышляла Гудрун. — «Стал ещё более мрачен да замкнутый…»

— Принеси-ка воды, Вальтер! Уж заканчивается, возьми вон там кадки деревянные, — она кивнула в сторону небольшой пристройки с соломенным навесом, где находилась разная утварь. — И поведай мне, что гнетёт тебя? Лица на тебе нет, что-то может случилось? Я ведь не чужая тебе, можешь открыть душу… — Гудрун поправила рыжую прядь, которая выбилась из длинной косы, натягивая на голову меховую шапку, ветра пока холодные, здоровье беречь надобно.

— Да всё у меня хорошо, Гудрун, — мрачно буркнул Вальтер, глядя куда-то в сторону. С этой женщиной он иногда мог побеседовать по душам, воспринимая её как сестру, ведь они же росли вместе.

— Да я тебя хорошо знаю, Вальтер… С тех пор, как вернулся ты после той битвы, на тебе лица нет… Что же произошло-то? — женщина вопросительно приподняла бровь, взирая пристально на грозного ярла. Хоть и внешне он выглядел аки медведь, но чувства человеческие и ему ведь не чужды, что-то терзает Волка…

— Хотел спросить тебя… — он замялся, опустив задумчивый взор, размышляя над чем-то. — А не ведаешь ли ты, когда Катрин прибудет в крепость Грандвелл? Обещала по весне… — ярл замолчал, стиснув челюсти.

— Ах вот оно что… — Гудрун обворожительно тепло улыбнулась, словно только что разгадала важную тайну. — Так это из-за женщины… из-за Уотс… Эх, могла бы я и сразу догадаться, когда ты при первой встрече её взором прожигал, — Гаррад хмыкнула и покачала головой. — Но она ведь графиня, вы такие разные, Вальтер…

— Так слыхала чего иль нет? — резко прервал он сердобольную собеседницу, пристально взирая ей в глаза.

— Катрин позавчера прибыла с дочерью своей в крепость, вчера Её Сиятельство Деми навещала меня да поделилась новостью… Жаль, графиня долго не могла задержаться, отчёты свои составляет… Ей нравится эта волокита с цифрами, Деми грамотная. Мне уж по Рендлширу хватает возни, там куча документов, за всеми и всем глаз да глаз нужен, мой братец всегда что-то может упустить…

Вальтер уже не слушал Гудрун, мысленно мужчина был уже не здесь…

— Я сейчас воды принесу тебе, — оборвал он тираду Гудрун, затем развернулся и направился за кадками.

— Вальтер, выброси её из дум своих… — в голосе Гаррад сквозила печаль и тревога. — Чужая она тебе, вы из разных народов и сословий…