Любовь не по плану

В который раз задаюсь вопросом: что сделал Макар? И повод должен быть веским, чтобы вся семья, включая родителей, взялась за перевоспитание младшенького. Стоит ли мне знать, или же лучше оставаться в блаженном неведении? Возможно, правда ещё больше оттолкнёт меня от Марецкого, по моему мнению, не заслуживающего хорошего отношения.

Всё же целуется он великолепно… Именно по этой причине растерялась на несколько минут, впитывая его вкус и увлекающие движения. И если бы не ситуация с хамским отношением, и спор, затеянный Кириллом, я бы даже сказала, что он привлекателен. Вот только я по-прежнему горничная и неровня девушкам, которых привык видеть в своём окружении Макар.

– Приехали, малышня. Выходим.

Выгружаемся, забрав из машины вещи и коляску. Подхватываю переноску с уже нелёгким Митей и плетусь к подъезду, замечая машину зятя. Я даже рада, что они приехали раньше и получили возможность провести день наедине, что затруднительно в последнее время. Я-то и сидеть с племянниками соглашаюсь, чтобы Тимофей и Даша уделили время друг другу, отдохнули и вспомнили, что им интересно вдвоём.

– А вот и мы, – торжественно заявляю, как только вваливаемся в квартиру шумной ватагой. И шума добавляет Митька, требующий еды и внимания.

– Как время провели?

– Мы…

– Мам, было так круто! – заводится Ванька. – Там столько ребят! Гоняли мяч, бились на мечах, лазали по верёвкам. А дядя Макар даже упал! Но не сильно. Быстро вернулся к нам.

– Это тот самый? – сестра обращается ко мне.

– Да. Подтверждаю: с детьми общий язык находить умеет.  Но только с ними.

Плетусь на кухню, чтобы рухнуть на стул и выдохнуть. Я люблю племянников, но день не в квартире вымотал. Уследить и за двоими сложно, а когда младший научится ходить, задача станет невыполнимой.

– Поругались? – Дашка прикрывает дверь, отправив детей к папе.

– Не совсем. Сначала он признался мне в любви. Да-да, не смотри так, – удивлённые глаза сестры требуют ответа. – Потом ринулся общаться с детьми: Кате нашёл подружку, Мите сменил памперс, а Ваню увлёк в игру, потащив в верёвочный городок. Благополучно рухнул с трёхметровой высоты, прикинулся пострадавшим и поцеловал без моего согласия.

– Это логичное вознаграждение, – не заметила, как появился Тимофей, застыв в дверях.

– В смысле?

– В здравом, Ник. Мне тут Даша рассказал о твоей шалости, – подмигивает, поглядывая на жену. – Мужик напрягался, носился с толпой малолеток, трудился аниматором, возился с Митей, чуть не поломался, свалившись, и в итоге что?

– А должно что-то быть? Я его не заставляла, – фыркаю, –  к тому же он это делает, не потому что воспылал ко мне чувствами. И если Даша тебе действительно всё рассказала, то ты понимаешь, что всё это Марецкий делает исключительно в своих целях. Да я может, даже противна ему, понимаешь? Может, он меня целовал, а сам едва сдерживал тошноту, а после моего ухода плевался.

– Не перегибай, – цокает Тимофей, присаживаясь за стол и отпивая чай, – ты девушка привлекательная. С мужской точки зрения. Он тоже как я понял не урод. Не урод же?

Достаю телефон, открываю страничку Марецкого и показываю зятю, который несколько секунд рассматривает фото, а затем поворачивает к Даше.

– Нравится? – вопрос даже для меня неожиданный. – Ну, честно? – пытает Дашку, которая растерянно смотрит на мужа. – Дашунь, чисто женская оценка.

– Он симпатичный, но мне блондины по вкусу, – оставляет на щеке мужа поцелуй, умело выкрутившись.

– Ну вот, не урод. Судя по фоткам, – водит пальцем по экрану телефона, – женским вниманием не обделён.

– Слишком не обделён. Я двух фото с одной и той же не увидела.

– Так тебя это напрягает?

– Чего?! Мне совершенно наплевать, как и с кем «мистер идеальность» проводит время. Но давай будем честными, я им, – стучу по телефону, – неровня. Ты посмотри на этих блондинок модельной внешности: вылизанные, блестящие, сверкающие. И я горничная, которая моет туалеты и оттирает рвотные массы на коврах. Где я и где он? Я здесь, – указываю вниз, – а он там, – смотрю наверх, – и рядом мы оказались только потому, что Кирилл выбрал меня в качестве девочки-воспитателя.

– А почему согласилась? – не унимается муж сестры, серьёзно включившись в обсуждение Макара.

– Из-за обещанной должности администратора.

– И всё?

– Чтобы проучить Марецкого, унизившего меня. А ещё это весёлая игра, которая разбавляет мою однообразную жизнь.

– Так вот, если это игра, как ты только что сказала, играй до конца.

– Я так и делаю, подкидывая Марецкому проблемы. Сегодня в виде ваших детей.

И пока следующее препятствие на этой полосе я обдумываю, дабы Марецкий не расслаблялся.

– Как считаешь, он справился?

– Честно? Да. И мне даже показалось, что возился с ребятнёй не через силу. И кстати, сменил памперс Мите. Конечно, потратил на это добрых полчаса, но смог. – Подтверждаю, что Макар не так безнадёжен, как мне казалось изначально.

– Вспоминаю свой первый памперс… – Дашка давится смехом, видимо, припомнив эту историю. – М-м-м, я почти скулил! Боль, страдания, безнадёга – справился минут через сорок. Так что он однозначно заслужил поцелуй! – Вердикт Тимофея мне не нравится, как и странная система поощрений.

– Поцелуи и всё, что логически следует за ними, осложнят ситуацию. Я не чувствами к нему проникнуться планирую, а сохранить дистанцию, порционно подкидывая проблемы.

– Чем вызовешь подозрения.

– Каким образом? Договор был именно таким, всё по плану. Он старается, я не поддаюсь, а через семнадцать дней надеваю форму администратора.

– Да, но это потому, что он не знает, что ты знаешь о споре. А если бы не возникло спорной ситуации в момент вашего знакомства, и он стал проявлять знаки внимания в отношении тебя? Как бы ты отреагировала?

Вопрос зятя ставит в тупик, настолько неожиданный, что я теряюсь. Если предположить, что Марецкий не хамло, унизившее меня, а обычный мужчина, которому просто понравилась девушка, то есть я?

– Скорее всего, ответила бы взаимностью. Не сразу, конечно, но если бы Марецкий постарался…

– Что и требовалось доказать, – хлопает в ладоши Тимофей и тычет в меня пальцем. – Посмотри на них, – кладёт передо мной телефон, где страница Марецкого пестрит фотографиями с яркими блондинками, – они все на него клюнули. То есть, для женщин он привлекателен, а ты единственная в своём роде не подающаяся на его проявления внимания. Вопрос не в том, какие они, а в том, что к каждой женщине можно найти подход, главное, знать, с какой стороны зайти. Он зайдёт с одной стороны, затем с другой, с третьей и, не получив ответной реакции, задумается… Нет, не о том, что с ним что-то не так, – осматривает нас с Дашей, внимательно впитывающих каждое слово, – мужчины так не думают, только вы занимаетесь самокопанием, а о том, что ты подозрительна. Что он сделает?

– Не знаю, – Дашка посматривает на меня, ища поддержки, – откажется от ухаживаний и заявит о проигрыше?

– Нет. Он начнёт смотреть и копать, и в конце концов, выяснит, что ты в курсе спора, Ник. А это уже нечестно. Твой Макар аннулирует его в связи с нарушением правил. В этом случае, что произойдёт? Правильно. Ничья и никакой должности.

– Так, стоп, меня такой расклад не устраивает! – вскакиваю, нервно прохаживаясь по кухне. – Я уже мысленно стою с обворожительной улыбкой на ресепшене.

То, что говорит Тимофей, мне не нравится. Настолько не нравится, что накрывает волной паники и осознанием, что желаемое уплывает из-под носа.

– Именно для этого и существуют поощрение. Мужчины – это же дети. Просто немного побольше. Он будет рад любой похвале и благодарности. Это важно, а ещё приятно. Очень приятно.  По себе сужу, – деловито заявляет зять.

Они с Макаром примерно одного возраста, вот только Тимофей у меня вызывает уважение, а Марецкий… Я пока не поняла, что он у меня вызывает.

– А что подразумевается под «благодарностью»?

– Не то, что ты подумала. Не сексом едины, как говорится. Отблагодарить можно и словесно, и если твои слова прозвучат искренне, он поверит и продолжит шаги в твою сторону. Вот ты сама сказала, что сегодня он справился, – подтверждаю согласным кивком, – а ты его поблагодарила?