Оставить след

Прошёл приблизительно час после того, как мишка прилёг отдохнуть и с того момента больше ни разу не встал. Подумав, что он теперь меня уже не догонит, даже если ещё жив, я спустился со скалы. Смысла подниматься на вершину, чтобы потом ещё раз упасть с высоты десяти метров не было, зачем, если с этой стороны скалы мне уже ничто не угрожает. Медведь на моё появление возле пещеры никак не отреагировал, поэтому я решил подойти к нему чуть ближе. Он был ещё жив, но это не надолго, потеря крови была колоссальной, ею было залито всё вокруг.

— Мне повезло, а тебе нет, — сказал я, глядя на умирающего гиганта каменного века. — Тому мужику повезло ещё меньше, он даже закричать не успел перед тем, как ему голову откусили.

Почувствовав, что я сейчас в безопасности, по крайней мере на некоторое время, решил осмотреть пещеру. Там было темно, поэтому я занялся добычей огня. Имея небольшой опыт в этом деле, огонь у меня появился через несколько минут, после чего я поджог пышную ветку, отломленную от кустарника, вошёл с ней в пещеру. Мой импровизированный факел горел недолго, но мне этого времени хватило, чтобы быстро осмотреть пещеру. Она оказалась достаточно большой и имела форму буквы «Т». Воняло тут так, что у меня глаза заслезились, медведь за чистотой видимо вообще не следил. Помимо его шерсти скопившейся здесь видимо не за один год, тут было много костей. На некоторых виднелись остатки плоти. Это тухлое мясо как раз и воняло больше всего, перебивая другие тоже далеко неприятные ароматы.

— Если тут почистить, можно получить вполне нормальную жилплощадь соответствующую каменному веку, — подумал я. Мне эта большая квартира была в принципе не нужна, а вот тем дикарям что сейчас в нескольких километрах отсюда ковыряли землю, точно не помешает.

Выйдя из пещеры и убедившись, что медведь не ожил, я отправился искать тех неандертальцев, которых видел несколько часов назад. Пока туда шёл, думал, как наладить с ними контакт без применения силы. Это я, конечно, сильно сказал насчёт силы, ведь я один, а их тогда насчитал семь человек. Если они такие же дикие как тот мужик и нападут все сразу, о контакте можно сразу забыть, от такой толпы точно не смогу отбиться.

— Вот я дурак, мне нужно принести им огонь, с ним у меня больше шансов остаться живым, — подумал я и побежал обратно к пещере, в надежде что мой небольшой костёр там ещё горит.

Когда вернулся пламени уже не было, но угли ещё тлели. Через несколько минут соорудив несколько факелов, я как спортсмен несущий огонь олимпиады побежал искать группу неандертальцев.

— Я сейчас как Прометей решивший одарить людей огнём, — пришло в голову сравнение с греческим богом. — Главное чтобы потом мне печень никто не начал клевать, — добавил, вспомнив продолжение мифа.

Дикари с того места никуда не ушли, сидели возле большого камня и что-то грызли. Когда увидели меня с факелом в руке, дружно схватились за своё примитивное оружие, то есть камни и палки.

— Без паники, я пришёл к вам с миром! — сказал я, подняв факел над головой. Само собой никто из них меня не понял, но эффект был достигнут, на меня не напали. Теми взрослыми, которых я видел издалека, оказались женщины разного возраста, две ещё довольно молодые и одна можно сказать уже старая. Сколько каждой из них реально лет было, я не знал, из истории помнил, что древний человек жил недолго и старел быстро. Той женщине, которую я посчитал старой, сейчас вполне могло быть всего лет тридцать, а этим двум молодым не больше пятнадцати, хоть и выглядели лет на двадцать пять. Все, в том числе и дети, которые сейчас прятались за спинами женщин, были грязными почти как моё временное тело на момент его захвата. Воняло от них приблизительно также, но я сделал вид, что этих запахов не чувствую.

— Огонь, я принёс вам огонь, — сказал я, показывая на факел, который уже догорал. Они в этот раз поняли меня правильно и одна из женщин, тут же бросилась собирать хворост, чтобы не лишиться огня. Через несколько минут у этих несчастных, голодных и мёрзнущих людей появился костёр, к которому они решили держаться ближе. На меня всё ещё косо смотрели, но и не прогоняли, что было плюсом в налаживании нормальных отношений. Пока взрослые просто грелись у костра, дети усердно грызли какие-то корешки.

— Голодные, а там, в получасе ходьбы отсюда, почти две тонны свежего мяса лежит, — вспомнил я о медведе. — Идите за мной, там есть мясо, — сказал я и жестом предложил идти за мной.

Сразу, разумеется, никто за мной не пошёл, пришлось несколько раз предложить. Через некоторое время одна из молодых женщин отважилась идти за мной, но на всякий случай вооружилась крепкой палкой.

Начинало темнеть, поэтому я снова соорудил пару факелов, чтобы не добывать огонь по прибытию к пещере. Честно говоря, я сейчас тоже есть хотел и медведь был мой, но он большой всё не съем, пусть мне в этом деле дикари помогут пока не испортился.

Женщина шла позади меня, постоянно останавливаясь и к чему-то прислушиваясь. Когда мы наконец-то дошли до пещеры, и она увидела тушу медведя, её радости казалось не было предела. Медведь к этому моменту уже помер, поэтому она сразу подошла к нему и зачем-то ткнула в него палкой. Не знаю, может так проверила на свежесть, а может просто, чтобы убедиться, что он точно мёртв.

— Слышь красотка, иди своих подруг сюда зови, — сказал я, показывая в ту сторону, где её возвращения дождались остальные представители её рода. Назвав её красоткой, конечно, сильно преувеличил, женщина по моему мнению была страшная как атомная война и не важно что молодая ещё. Правда, себя сейчас красавцем тоже не назвал бы, но тут дело другое я же сам себя не видел.

Женщина оказалась понятливая и через минуту её словно ветром сдуло.

— Хоть бы спасибо сказала, — подумал я после того, как её силуэт скрылся из вида в наступивших сумерках. — И так, разделку туши удалось спихнуть на чужие плечи, а пока эти самые плечи не подошли, нужно заняться налаживанием быта.

Огонь у меня уже был, поэтому я вскоре соорудил костёр прямо в пещере, чтобы при его свете заняться уборкой. За полчаса, пока племя неандертальцев сюда добиралось, успел выбросить из пещеры все кости и большую часть скопившегося здесь мусора. Медвежьей шерсти осталось ещё много, но она почти не влияла на запах в пещере.

Прибывшее подкрепление сразу же занялось разделкой туши, хотя если уж на то пошло, то разделки как таковой и не было. Женщины вскрыли медведю живот и выбросили оттуда всё, что не было пригодно в пищу. На этом разделка туши медведя была закончена. Когда я вышел из пещеры, чтобы отрезать себе кусок мяса, увидел, что эти и до этого грязные представители каменного века теперь были ещё и по уши в крови. Мало того, они сейчас усердно пережевывали медвежьи печень, селезёнку и ещё что-то, и само собой в сыром виде. Есть им хотелось видимо настолько сильно, что на вкус и запах сырого мяса было глубоко плевать. Я сырое мясо есть, не собирался, зачем, если у меня есть огонь и голод не настолько сильно сносит крышу как у них.

Подойдя к медвежьей туше, отрезал, точнее, отпилил куском кости кусок мяса весом приблизительно в пару килограмм. Женщины за мной в этот момент внимательно наблюдали.

— Чего вы тут уселись? В пещеру идите, там теплее и мясо поджарить можно! — сказал я, показывая на вход в пещеру, откуда был виден свет костра. На моё предложение никто из них даже с места не сдвинулся, они видимо решили охранять мясо до утра. — Как хотите, моё дело предложить.

Вернувшись в пещеру, нарезал мясо на кусочки и, нанизав их на тонкую палочку, принялся его жарить. Через минуту пещеру заполнил запах шашлыка, от которого у меня началось обильное слюнотечение. Вскоре запах шашлыка достиг носов дикарей охранявших тушу медведя, после чего они гуськом потянулись в пещеру. Первым пришёл самый младший представитель их сообщества, это была девочка лет четырёх. Она встала у входа и оттуда смотрела на то, что я тут делаю.

— Иди сюда, — сказал я, подкрепив слова жестом, который они все хорошо понимали. — На, жуй, это точно вкуснее сырой печени, — я отдал ей кусочек пусть ещё не хорошо прожаренного, но уже не сырого мяса. — Процесс пошёл, — подумал я, увидев, как девочка с удовольствием забросила в рот сразу весь кусок и стала жевать.