Страница 7 из 35
— Вроде того, — Санька кивнул и с любопытством осмотрел спортзал, задерживаясь взглядом на каждом тренажёре. — Когда ты начнёшь меня учить?
— Нет, ты посмотри, какой шустрый! — шутливо возмутился Мрак, с тоской сознавая, что завершить привычный цикл упражнений ему уже не удастся. — Раньше сядешь — раньше выйдешь? Не торопись. Животик наверняка болит?
— Болит, — признал Санька, скривившись и машинально положив ладонь на ноющие мышцы.
— Вот-вот. Не стоит тебе сегодня напрягаться. Я всё равно уже закончил. Пойдём завтракать.
Конечно, тренировку он не завершил. Но Санька сейчас казался ему диким зверьком, принесенным в дом. Он вздрагивал от резкого движения, обращения, стараясь, тем не менее, никак не выдать своей нервозности. Мрак его понимал, но удержаться от улыбки не мог. Налаживание контакта сейчас ценилось им превыше тренировки.
Поднявшись в студию, Мрак кивком велел Сане сесть за стол, а сам занялся приготовлением завтрака. Необходимо было дать время ученику освоиться. Потом Мрак рассчитывал плавно переложить кулинарные обязанности на плечи Саньки. Должна же быть хоть какая-то выгода от наставничества…
— С хозяйкой виделся? — между делом поинтересовался он.
— Нет, — Санька вздрогнул, словно Мрак вырвал его из размышлений. — Ты же не разрешил. Я написал записку. Ничего конкретного, просто поблагодарил и сказал, что уезжаю насовсем.
— Сколько денег оставил? — Мрак спросил из любопытства. На самом деле, ему было всё равно, но купюры он выдал ученику крупные, без сдачи там точно не обошлось.
— Всё, — ровно ответил Саня.
Мрак, наливая масло, чуть не промахнулся мимо сковородки.
— В смысле? Совсем всё?
— Да. Плохо?
— Нет, я же сказал, что это на оплату. Но… почему? — наёмник поставил сковородку на огонь и повернулся к Саньке.
— Хотел поблагодарить.
Мрак уставился на ученика, опомнившись только тогда, когда масло начало шипеть и стрелять. Парень поражал его. Наёмник так привык к сволочному миру, что не представлял, что такие люди, как Саня, могут существовать в реальности. Мрак с ходу мог назвать с десяток человек, которые в подобной ситуации предпочли бы тихо смыться, посмеявшись над незадачливостью хозяйки, доверившейся неблагонадежному квартиросъемщику. Усреднённый месячный доход этого десятка покрыл бы траты Саньки на год вперёд. И ещё осталось бы.
— С ума сойти, — наконец с чувством высказался Мрак.
Саня окинул его внимательным взглядом, пытаясь, по-видимому, определить, какие эмоции скрываются за словами.
— Ты молодец, — похвалил наёмник. — Я не злюсь. Наоборот. Не ожидал от тебя такого поступка.
— Ты же меня совсем не знаешь, — пожал плечами Санька. — Откуда тебе знать, чего от меня ждать?
Он сидел за столом с ровной спиной, по-школьному сложив ладони на столешнице. Светлые волосы падали на глаза, но Санька не озаботился смахнуть их. Складывалось ощущение, что, если Мрак резко дёрнется в его сторону, ученик убежит.
— Резонно, — согласился наёмник, желая снизить напряжение. — Ладно, сейчас сварю кофе, позавтракаем и поедем, прокатимся. Я сегодня относительно свободен. Купим тебе что-нибудь из одежды.
Саня сглотнул и набрал воздуха, явно готовясь возразить, но Мрак бесцеремонно перебил:
— Ты извини, конечно, но, если ты в таком виде придёшь со мной куда-нибудь, меня засмеют. Позор будет на всю жизнь. Считай это моей прихотью. И не напрягайся из-за денег. Я трачу их потому, что у меня они есть.
Ученик только сухо кивнул в ответ, а Мрак внезапно устыдился, осознав, что фраза прозвучала, как хвастовство. Удовлетворения собственным успехом и достатком она не принесла.
Саня появился в гараже через десять минут после него, облаченный в чистые джинсы и вчерашнюю куртку. Мрак с удовольствием отметил, что верхнюю одежду Санька привёл в порядок. Аккуратность радовала. И, тем не менее, ученика следовало переодеть. Конечно, в том, чтобы продемонстрировать товарищам подобранную на улице Замарашку, был особый шик. Но Мрак слишком отчётливо помнил свои молодые годы. Начав хоть немного зарабатывать, он из кожи вон лез, лишь бы уйти от экономной и прижимистой жизни, которую вёл до этого. Наёмник представлял, какую неловкость будет испытывать Санька, оказавшись в по-настоящему респектабельном баре, среди богатого, по его меркам, общества.
С шиком пролетев по городу, Мрак притормозил у торгового центра, где имелись мало-мальски приличные магазины. С одной стороны, не следовало смущать Саньку ценами. Наёмник видел, как тот относится к деньгам и долгам. С другой стороны, если уж покупать, то хорошее.
Оставив машину на подземной парковке, Мрак двинулся к лифтам и обнаружил, что Саня застыл на месте. Взгляд ученика прилип к фигуре охранника, скучавшего метрах в двадцати. Мужик скользнул по ним невидящим взглядом и отвернулся. Мрак же не спеша дошёл до лифтов и остановился, наблюдая за учеником. Санька мялся, сжимая и разжимая кулаки. Лицо его побледнело. Он открыл рот. Закрыл. Развернулся и побрёл к лифтам, вложив руки в карманы. Мрак сделал вид, что прятал ключи и не заметил заминки.
Он провел Саньку на нужный этаж, в запланированный магазин, и махнул рукой: выбирай. Саня, осторожно пробираясь по лабиринтам вешалок, скрылся из виду. Мрак тем временем остановился у кассы, весело перешучиваясь с консультантами.
В магазине работали три весьма миловидные девушки. В течение пятиминутной беседы с той, что стояла за кассой, Мрак вдохновенно сочинил трогательнейшую историю, как его младший братишка приехал в большой город, чтобы поступить учиться. С оценкой внешности парня наёмник попал в точку: девушки на него действительно заглядывались. Во всяком случае, одна из консультанток, вооруженная полученными от Мрака знаниями, с ловкостью акулы устремилась к Сане, настойчиво предлагая помощь. Но Саньке явно не хватало самого базового элемента неотразимости: уверенности в себе. И девушка, получив вежливый, но решительный отпор, вернулась к кассе, встреченная понимающими улыбками коллег.
Из магазина, хищно поглотившего изрядную площадь этажа, имелось два выхода. Перебрасываясь шутками и комплиментами, Мрак исподволь отслеживал оба, гадая, дёрнет его подопечный наружу или нет. Не дёрнул. Спустя несколько минут, Санька определился с выбором и вернулся, протягивая две вешалки. Наёмник сначала посмотрел на то, что передал ученик, потом машинально проверил ценники, суммируя стоимость.
— И это… всё?
Санька кивнул, сосредоточенно рассматривая пол. Ему приглянулись простые, скромные джинсы и очень практичный джемпер, чёрный, немаркий, из хорошо стирающегося материала. Мрак усмехнулся, тяжело вздыхая про себя, и повернулся к девушкам:
— Ну вот, не освоится никак… братишка. Придётся ему помочь.
Все так же задорно улыбаясь, он ухватил Саню за локоть и потащил обратно к рядам вешалок.
Утром расклад показался Саньке ещё хуже, чем вечером. Поначалу им владел адреналин, затмевавший разум и не позволявший проанализировать ситуацию. После пережитого стресса и выпитого алкоголя, Саньку вырубило. А утром отдохнувший мозг ужаснулся, оценив ближайшие перспективы.
Детство Сани закончилось очень рано. Воспитывала его бабка. Родителей своих Санька не помнил. Сохранившиеся у бабки фотографии давали весьма скудное представление о людях, подаривших ему жизнь. Твёрдо уяснил Саня только одно: его любили. Даже на тех, скупых на живые чувства фотоснимках, любовь была запечатлена с достоверностью документалиста. Она сквозила во взгляде молодой белокурой женщины, восторженно стискивающей в объятиях пухлощёкого малыша. Она застыла в гордой осанке мужчины, с достоинством принимавшего на руки изобилующий белоснежными кружевами свёрток. Жаль, что Саня не смог вспомнить их. Совсем. Ни голосов, ни запахов, ни тепла надёжных рук.
Бабка довольно скоро отправилась к праотцам, не оставив ему практически ничего. Саня рассудил, что, в принципе, сможет жить в её скромной квартирке, на то пособие, что должно было приходить ему, как оставшемуся без родни. Но существование несмышлёного ребёнка без попечительства взрослых не рассматривало всерьёз государство. И, сразу после скорой, увёзшей тело, на пороге появились силящиеся быть добрыми люди. Усталые, замученные, очерствевшие.