Тракт Чёрной Вдовы

Сначала хотела от злости выбросить чёртов факел, но потом передумала. Если кто нападёт, надо же будет чем-то защищаться.

Деревня показалась резко: я буквально вывалилась из тесного леса на поля. Какое же облегчение услышать звук жизни, я никогда раньше об этом не задумывалась. Даже дышать стало легче.

С наслаждением вдыхая ночной, по-осеннему свежий воздух, подставила лицо играющему с травой ветру.

У меня есть одна глупая привычка – в стрессовых ситуациях хихикать или и вовсе смеяться. Обычно по долгу службы в самых невероятных ситуациях приходилось держать лицо «кирпичом», но в самой неподходящий момент эмоции находили весьма интересный способ выхода наружу, делая неподходящий момент ещё и неловким.

Как-то раз был вызов в деревенскую избу, где прогремел взрыв. Когда мы приехали, всё уже, естественно, потушили, завалы выгребли, тех кого можно было спасти – спасли. Как выяснилось, один местный «умелец» за бутылку горькой устанавливал газовые баллоны всем жителям. Выходило дешевле, чем платить пожарным.

Того самого умельца нашли припечатанного тяжёлой дверью, вылетевшей из-за взрыва. Зрелище было не просто жуткое, а ненормальное. И вот именно в этот момент, под вой соседок причитания друзей и родных прямо как в мультике, тяжелая дверь медленно отлепилась от стены и рухнула на пол, открывая картину, от которой стошнило даже ветеранов.

Что сделала я? Правильно, хрюкнула в попытках сдержать смех, хоть смешно мне и не было вовсе.

К чему это я? Ах да, моё хихикание в ночной тишине казалось таким же неуместным, но я это не контролировала. Ну на самом деле на что я рассчитываю сейчас? Что мне тут же откроют двери и накормят, вдобавок дадут овса для малыша? Смех и только. Ко мне с добром отнеслась только мачеха, и то, это добро заключалось в том, что она убрала меня из моего же дома. А до этого дважды обошлись жестоко настолько, что даже сейчас если кто меня увидит со сна, подушкой не отмахается от такого кошмара.

К чёрту людей и этот мир. Я никому ничего больше не должна. Мне ничего не дают, значит, возьму сама.

Сжав зубы, я сошла с дороги и двинулась в сторону ближайшего домика, в котором не горел свет.

Я никогда в жизни не брала чужого, но я никогда в жизни и не попадала в такие истории. Совесть даже не пыталась остановить от кражи.

Кажется, собаки нет. Что бы ни происходило, но животное даже ради еды я не смогу ударить.

В дом, естественно, я не полезу, но, может, в деревянных сарайчиках хранят овощи? Домик совсем крошечный, должен же быть погреб или что-то вроде того. В самом дворике было много мелочей, которые сейчас казались мне сокровищами: чугунки, миски, глиняные кувшины, даже небольшой топорик! Вот он мне не помешает.

Стараясь не наделать шума, я аккуратно вытащила его из пня. Как на зло чего-то питательного не было. И да, я действительно рассчитывала найти что-нибудь прямо на улице.

Я уже подходила к сарайчикам, как услышала рыкающий звук.

Волки!

С палкой в одной руке и топором в другой, приготовилась защищаться. Неважно, что подумают люди, которые выйдут на шум, но без добычи я отсюда не уйду. Шум доносился из-за низкой пристройки к сарайчикам, похожий на курятник. Крадущимся шагом я приближалась к чьему-то пыхтению. Но это оказалась собака, сжимающая уже неживую курицу за шею. Кажется, она удивилась мне не меньше, чем я ей.

- Медленно, без резких движений положи курицу на землю и убирайся отсюда, - приказала я шёпотом, пригрозив топориком.

Пёс, глядя мне в глаза, на самом деле аккуратно выпустил из пасти бедную курочку, и, двигаясь задним ходом, поспешил убраться из моих глаз. Судя по туше и шерсти, пёс не голодал. У соседки моей бабушки тоже была собака, которая душила кур чисто из охотничьего интереса, а не от голода. Так что вряд ли я отобрала пищу у ещё одного голодающего.

С трясущимся от адреналина сердцем, подняла окровавленную тушку и прижала её к себе. Эту добычу я буквально вырвала из пасти зверя! Если доживу до старости, буду внукам рассказывать, что пёс был огромным. Буквально собака Баскервилей!

- Кто здесь? – Густой бас раздался, как гром среди ясного неба.

Свою цыпочку никому не отдам!

Быстро побежала в сторону леса, спотыкаясь и пригибаясь, пока хозяин пострадавшей не схватил на руку.

Горло душил смех. Надо же! Мёд, топор, курица – это точно удача! Я почти рассмеялась, проносясь по ночным полям, но в очередной раз споткнулась обо что-то твёрдое.

Падение было болезненным. Выбирая, что уронить, я выбрала топор. Курица – слишком ценная ноша. Кряхтя, приподнялась на локте, чтобы посмотреть, что остановило мой побег, и тут же рухнула обратно, расхохотавшись от души. Тыква!

Уже было плевать на поднявшийся лай в ответ на мой смех. Тыква была огромной. Слишком большой, чтобы унести на одной руке, но я справлюсь. Сундук же дотащила. Да я в полнолуние по проклятому лесу прошла в одиночку, с тыквой не справлюсь, что ли?

Всё же маленькие победы нужны для поднятия духа. Кажется, даже страха не было, когда я возвращалась обратно. А круглая тыква вполне себе хорошо катилась.

- Дружочек, ты чего не спишь? – Жеребёнок стоял на улице возле ступенек, чуть пошатываясь и с тревогой вглядываясь в моё лицо. Вполне возможно, что насчёт тревоги мне всего лишь показалось, приятно думать, что здесь за тебя хоть кто-то переживает, - смотри, что я нам раздобыла.

Малыш, всё так же поджав переднюю ногу, приковылял ко мне и уткнулся лбом в живот.

- Ты думал, я тебя бросила? Ты же мой единственный друг, а друзей не бросают, пошли в дом. Нам еще курицу учиться ощипывать.

Глава 9

Глава 9

Солнечные лучи злодейски проникли сквозь мутное окно, прерывая сытный сон.

Я сладко потянулась, лёжа на тёплом ложе из роскошных платьев. Очаг давно погас, но спать с новым другом под боком было очень и очень тепло. Из раковины выпорхнула птичка и тоже весьма довольно зевнула. Вчера и ей перепала тыковка.

Пока не проснулся жеребёнок, быстро сделала свои девчачьи утренние делишки, и поставила кипятиться воду.

- Надо дать тебе имя, - мой друг уже жевал утреннюю тыкву, пока я его перебинтовывала. Сегодня он выглядел значительно лучше, раны быстро затягивались. Неужели хорошая еда и всего одна ночь в чистоте дали такой грандиозный результат?

Жуя остывшее отварное куриное крылышко, пошла, наконец, осматривать свои новые владения.

Днём особняк не был уже таким зловещим, просто обычный дом, за которым уже много лет никто не ухаживал. Комната, перед кухней, которую я приняла за очередную гостиную, оказалась столовой. Только сейчас заметила длинный стол, лежащий на боку у стены, прикрытый пыльной тканью.

Немного попыхтев от усилий, мне удалось поставить его на ножки и передвинуть в центр комнаты. А он красив. На отполированной тёмной поверхности виднелись какие-то узоры, переплетающиеся с бутонами роз. Это, какого качества делали мебель, если она вся сохранилась настолько идеально? Ничего не отваливалось, не треснуло. Здесь гораздо больше сохранившейся мебели, чем мне показалось вначале.

Даже стулья, обтянутые тканью, сохранились полностью. Только очень грязные, видимо, из-за постоянных сквозняков, ткань, защищающую мебель от пыли, просто сдуло, плюс сырость и залетевшие сухие листья вот и получилось, что вместо насыщенной синей обшивки мы имеем то, что требует тройной химчистки.

У стен стояли буфеты, в некоторых даже сохранилась посуда. Насколько местные жители боялись этой усадьбы, что даже мародеры обошли её стороной?

Картины на стенах представляли собой печальное зрелище: вся краска почернела настолько, что некоторые изображения были едва различимы. Богатые рамы тоже потемнели. Некоторые криво, даже печально повисли, некоторые и вовсе валялись на полу, оставив выцветшие следы на стене, где они когда-то радовали глаз.

Гостиная, где я провела в бессознательном состоянии свои первые дни здесь, выглядела гораздо хуже. В отличие от столовой, в ней отсутствовала половина окон. Осколки были погребены под горами гнилых листьев.