Страница 3 из 15
Как мало информации, но для меня этого даже более чем достаточно и я, хмыкнув, уточнил: “Скажите пожалуйста, Миледи Стасин, а вот, как быстро Падор вернётся, узнав о кончине отца?”.
Стасин задумалась, прикрыв глаза в блаженстве и мечтательно отвечая: “Пару дней и он точно будет здесь.”.
Значит, узнав новость, сразу же отправится. И каков план? Убить барона первым и подождать возвращение старшего, а попутно убить остальных. Не-ет. Убить младшего, выманив барона в город и убить всех в замке, устроив несчастный случай, а после уже и старшего. Или… Всех подставить? Подставить бабку, мол это её банда всех убила, и старший сын её самолично укокошит. Надо думать, а для этого требуется больше информации. Нельзя просто за раз убрать всех, и каждого в своём месте обитания, это вызовет подозрения. Даже если они всё умертвятся одновременно. Надо построить цепочку смертей так, чтобы она сложилась, как карточный домик. Если убить бабку и подставить барона, то возможно банда полезет в его особняк? А жена, узнав о смерти барона, покончит с собой? Это вряд ли, что хоть кто-то из них покончит с собой. Только младший может. Но что его выведет из себя? А зачем мне в общем-то это знать, народ сам додумает. Вот было голубое, но несчастное сердце у непонятого отцом талирандора, охочего до безумия больших мясных чупа-чупсов, да и хрен с ним. И это может, вообще, никак и не выманит барона из поместья. Не зря же его староста в конце концов, тьфу, теперь это неуместно звучит, Падлой прозвал. Значит, буду умерщвлять аккуратно, но сразу всех по очереди.
Я допил бокал красного вина, память эльфа поведала мне, что это было Пенчато Дочеле, сухое красное с виноградников на западе Королевства Рэйкон, принадлежащих самому Королю Кисану Вэйль'Айнар. Очень ценное вино. Стасин и вправду решила открыть самое лучшее, что бы отметить, уж я не знаю, свой первый раз с мужчиной, или всё же первый шаг к решению всех семейных проблем?..
Я встал и принялся облачаться в свою вычурную броню. Возбуждение так и не сходило, отчего я чувствовал, как начинаю злиться. Клокочущая злоба внутри мне действовала на нервы, а непонимание ситуации с телом всё больше раздражало. От чего я был готов сорваться в любой момент на всех окружающих. Одевшись и поклонившись Стасин, а она продолжала смотреть на меня пытливым и хищным взглядом, я вышел в коридор, где под прикрытием амбала-телохранителя был сопровожден тайно на улицу. Надо отдать должное, оба бугая за время сопровождения никак не выдали каких-то либо эмоций. А очутившись за стеной особняка, я остался один и начал снова обдумывать последовательность своих действий. Самое сложное на мой поверхностный взгляд это Розэлия, так как её ещё предстоит и найти. Остальные вроде всегда находятся в указанных местах. У меня есть около четырёх часов до полуночи, что я смогу успеть? Отыскать бабку и зайти к жене барона. Барона оставлю на утро. Вопрос с мужем Стасин? Попрошу Кали сообщить мне, когда он выйдет из Лошадки. И вот ещё, кто же такая Эль и что она, вообще, делает? Зачем следит за Стасин?
Я огляделся по сторонам, заметив сидящую Эстиас на стене. Та, свесив ноги, спокойно и холодно наблюдала за мной. Что же, не буду акцентировать внимания на слежке за собой, и я, убрав титул баронета, направился на север города, куда меня направляла метка охотника, поставленная мной на Розэлию. Городские добротные домики и вправду сменились лачугами, а затем и став мрачными трущобами. Да ещё и время сейчас было, когда свет солнца не попадал в город, отчего эта часть уже прибывала считай, что в сумрачной ночи. Грязные трущобы были заполнены, как и полагается, всяким разномастным и многочисленным отребьем, что шныряли по проулкам, валялись в тёмных углах, и ныкались за углами. Босоногая и чумазая детвора носилась с воплями, отчего оказавшиеся рядом бомжи начинали неистово материться. Пьяные и уродливые проститутки блевали и зазывали окружающих, похабно рассказывая о своих талантах. Периодически я наблюдал, как кого-то нещадно пиздят прямо посреди улицы. И я пытался сообразить, сколько в действительности тут проживает народу. Но проходя мимо очередного мрачного проема между дощатыми стенами, обмазанными дерьмом и с тряпками вместо крыш, я разглядел занятного персонажа. Одет он был в кожаный костюм по примеру моего скитальца, только его носил название Легкий Мародер. И сам он был чист, лицо без пятнышка грязи, и улыбка полная здоровых и белых зубов. Я остановился по середине дороги, прямо на против проёма, где он лениво наблюдал за мной, и склонил голову так, чтобы он понял, что я смотрю на него. Гнусный тип жутковато улыбнулся, стукнув щелбаном по стене, и с разных сторон улочки вышли добротные бойцы, окружив меня и поигрывая дубинками, цепями и кастетами. Но я продолжал смотреть на главаря, а затем поднял руку, сложив пальцы вместе и покрутил кистью. Этот жест напоминал итальянский, но тут, среди воров, он обозначал “кушать” и подразумевал, что бы тебя направили в главное заведение банды. Ведь кушать, значит подзаработать. Главарь, хмыкнув, лениво потянулся и вышел из проулка, оценивающе оглядев меня с ног до головы. А затем, кивнув в сторону проёма, из которого вышел, молча побрел обратно в глубь проулка.
Я молча начал расстёгивать жилет, проявив лишь одну татуировку, а шрамы я никогда не убираю. Сняв жилет и задрав худи, я показал тому знак Гильдии Воров Шада, и уже остался только в кофте, не став напяливать жилет обратно. Жила стоял, начав в задумчивости ковырять кинжалом в зубах, а потом сплюнув на пол, отчего кто-то крикнул на него из зала, что так нельзя делать, злобно оглянулся на кричащего. Но, прогнав злость, обернулся и хищно громко заговорил, поджав голову к плечам: “Да… тут легенда! Да? Из самого Шадо… Невероятно. А я вот слышал, что в Шадо умерли все и там сейчас только мертвяки…”. Но на его плечо легла рука, заставляя того осечься. А когда Жила злобно оглянулся на того, кто посмел его прервать, тут же виновато опустил голову. Мужчина же за его спиной вышел вперёд, радушно и негромко загудев: “Да что ты, Жила? Ну мы же все видели… Такую татуху не подделать. Если я хорошо помню, то такое мог нанести только… Как его?..”.
Черные глаза внимательно смотрели на меня, а главное очень выжидательно. Это была не забывчивость, а ещё одна проверка из тех, что предстоят мне теперь всё время, что я буду находиться здесь. Человек я новый для них, и они только ждут, чтобы подловить меня хоть на чём. И я ответил: “Мастер Вэйд.”.
Небритое лицо расплылось в одобряющей улыбке и Феликс, Второй Клык Гильдии Бабирусса, закивав и похлопав своей мощной рукой меня по плечу, воскликнул: “Да, да! Точно! Старина Вэйд. Непревзойденный татуировщик был.”.
И он, крепко держа меня за плечо одной рукой, протянул мне другую для крепкого рукопожатия, отчего я хищно оскалился, блеснув на него глазами. Сжав в кулак пальцы руки, за которую он меня держал, я поднял кисть на уровень груди, повернув её внешней стороной к нему, и поправил его: “Кто? Старикан Вэйд? Этот хер был разве что непревзойденным художником остриём по коже, но никак не по рисункам. Видел хоть раз, что он накалякал Питонам в Гривсе? Там не змеи вышли, а хуи. После чего вся гильдия прослыла позорными Хуёжниками. Но хорошо знать, что хоть кто-то ещё помнит этого ублюдка.”.
Феликс расхохотался, ударив меня по поднятой руке своей кистью, повторив жест. На самом деле, я не знал, что за хрень я сейчас сказал, у меня этого не было в памяти. Кто эти все люди, о которых я рассказал, я в душе не втыкал. Сработал некий скрипт, что заставил меня говорить и проделать всё автоматически? А это очень плохой знак. Значит мной могут управлять, как куклой. С одной стороны, это сейчас помогло, но кто знает, как и что ещё может это проявляться. А не стану ли я, вообще, пустым болванчиком, что в будущем будет, словно бездумный киборг, управляться кем-то иным?
Громила Феликс, по прозвищу Боров и имевший 235 уровень, отстал от меня, зашагав к одному из столов у стены, за которым сидело множество бандитов. А как Жила испарился, я и не заметил. И вот я остался один по середине зала, казалось, что больше никому нет и дела до меня, но я чётко ощущал хорошо скрываемые пристальные взгляды. Я пошел к барной стойке и заказал у щуплого трактирщика кружку пива. Не стал брать самое дорогое, просто попросил хорошего. Трактирщик Свин, худощавый и низкого роста мужичок средних лет, но уже с седыми короткими волосами, налил мне кружку и, поставив её передо мной, подпер голову рукой и спросил: “Как звать то тебя, бедолага?”.