Страница 9 из 55
В четвертый день недели вся семья собралась за ужином.
— Сегодня была у Ханны, — сказала Лизбет и посмотрела на Диану. — Наверное, помрет скоро. Совсем плоха стала, не может себе простить, что сына не спасла. Эх, надо было ей в ноги герцогу кинуться…
— Еще не поздно-то, в ноги, — сказал Мэтью. — Пусть к замку идет, узнает, что с сыном.
— Убьет он ее, глазом не моргнет, — возразила Маргарет. — Где видано, чтобы герцог отчет держал перед горожанкой.
— Вот бы кто-нибудь узнал да весточку Ханне подал, что с сыном. Сгорит она от горя. Сама помрет и детей погубит. Разве что старший выживет, вроде тринадцать ему, — сказала Лизбет и опять посмотрела на Диану.
Тинт выпустил когти и потянулся. Подошел к хозяйке, потерся о ногу.
— Что, если Черный герцог убил ребенка? — спросила Диана. — От такой вести Ханне полегчает?
— Конечно! — встрепенулась Лизбет. — Ты же сама говорила, что определенность лучше неопределенности. Оплачет мертвого, да забудет. У нее есть, ради кого жить.
— Да, ты права. Определенность лучше, — сказала Диана и встала из-за стола.
У Лизбет загорелись глаза, она затаила дыхание и сжала под столом кулачки. Мэтью и Маргарет почувствовали невероятное облегчение.
Начался пятый день недели. Диана собирала вещи. Перебрала стрелы, проверила лук, проветрила одежду, упаковала ее в свертки. Уложила в дорожный ящик свои эликсиры, настойки, мешочки с травяными порошками. Наточила нож и длинный кинжал. Долго стояла у полки с книгами. Выбрала две, положила в заплечный мешок. Родители помогали. Отец купил ей новые сапоги на овечьем меху, мать проверила швы на плаще, подшила, где надо. Принесла книгу.
— Диана, тут заговоры для работы по дому. Все, что надо, найдешь, — сказала Маргарет.
— Спасибо, ма, но мне она не потребуется, — отказалась Диана.
— Возьми! Потом спасибо скажешь, — все-таки настояла мать и сунула книгу в сверток с теплыми вещами.
Диана пожала плечами и кивнула. Во время обеда она зашла в трактир. Родные как раз перекусывали на кухне.
— Па, отдай мне мою долю из отложенных денег, — сказала Диана. — Мы с Тинтом сегодня уезжаем. Насчет дичи я договорилась с Брантом, он будет вместо меня охотиться для «Медового пира».
— Погоди, разве ты не завтра едешь? — спросила Маргарет. Мэтью и Лизбет застыли с открытыми ртами.
— Нет. Королевский обоз сегодня уходит. Уже лошадей запрягают. Вернусь, когда сниму проклятие. Может через месяц, может весной. Постараюсь посылать вам весточки, — сказала Диана.
— Какой еще королевский обоз⁈ — вскричала Лизбет.
— Тот, что направляется в столицу. Книгочей Маркус сказал…
— Ты! Ты, льдышка бесчувственная! Ты о нас подумала? Что с нами завтра сделает герцог, когда не найдет тебя здесь? — продолжала кричать Лиз.
— Передайте ему, что я отказалась от предложения. Я думаю, если он настоящий — аристократ, значит, слов на ветер не бросает. Если сказал, что это не приказ, а предложение, значит, так тому и быть, — твердо сказала Диана. — Па, идем. Мне нужны деньги на дорогу.
* * *
Дорогие друзья, напоминаю, что подписаться на автора вы можете прямо тут, в читалке, в меню в правом верхнем углу. Так вы будете узнавать о скидках, акциях, изменениях в графике выкладки и о выходе новинок ????
4−1. Визит Черного герцога в «Медовый пир»
Мэтью, Маргарет и Лизбет растерянно смотрели, как скрывается за поворотом тракта королевский обоз.
— Как же так… Как же так? — шептал отец семейства.
Он никак не мог прийти в себя, слишком тяжелым был удар. Думал, что взобрался на вершину, чувствовал себя победителем, а очнулся в глубокой крысиной норе. Вчера он мечтал, на что будет тратить дополнительные сто декатов, а сегодня думал, во сколько теперь будет обходится «Медовому пиру» косули, олени, утки и гуси. Кто будет потрошить туши и разделывать мясо? Кто будет лечить семью, кто заговорит постоялый двор от черных духов и фурий? Мэтью запустил пальцы в волосы и с силой потянул. Запас денег на зиму изрядно уменьшился. Диана никогда не тратила свою долю, и он так привык на нее рассчитывать. А сегодня выяснилось, что старшая дочь с точностью до уна знает, сколько у нее отложено, и ему пришлось все отдать! Его лицо исказилось, он развернулся и быстрым шагом пошел к холодной кладовой.
Лизбет взяла мать под руку и потянула в трактир. Губы Лиз сжались в тонкую ниточку, кровь отлила от щек, а глаза сверкали злобой. Смягчилась она только под вечер, когда в «Медовый пир» заглянул Кристофер Мэн. Правда, он шарахнулся от нее, как от огня, но ничего, это временно. Лиз не стала подходить, издали наблюдала, как вытягивается его лицо от разговора с родителями. Неужели Диана не попрощалась с ним? Засиживаться Крис не стал, выслушал новости и вышел, хлопнув дверью трактира.
Пятый день недели стремительно утекал, на Стоунгем опустились сумерки. Спустя час сильно похолодало и вместо дождя пошел первый снег. Земля замерзала, но уличному холоду было не сравниться с тем ледяным ужасом, который охватил Мэтью и Маргарет перед визитом Его Чернейшества. Они тряслись всю ночь, а едва забрезжил рассвет, растолкали Лизбет и отправили ее к Мэнам.
В ожидании приезда Черного герцога город притих, но утром Его Светлость не появился. Наступило время обеда, а сигнальные рога по-прежнему молчали. Через час в трактир потянулись люди, через два они стали уверять друг друга, что Его Светлость пошутил, а Ханты с перепугу приняли его слова за чистую монету. Разговоры стали громче, напитки крепче, за окном стемнело. Мэтью Хант выдохнул: Черный герцог всегда являлся в город с утра и никогда — вечером. Пришли Мэны, привели Лизбет. Маргарет усадила их за отдельный столик в углу, чтобы посплетничать о Диане: ей очень хотелось выплеснуть свою обиду на дочь. Она отлучилась на кухню за кувшином вина, а когда вернулась в зал, выронила его из рук — в трактир в сопровождении двух рыцарей входил Черный герцог!
Люди не сразу поняли, что произошло. Кто-то обернулся на звук разбитой посуды, кто-то продолжал есть и пить, не обращая на шум внимания. Никто не ожидал услышать то, что прозвучало вслед за треском упавшего кувшина.
— Его Светлость, герцог Стоунгемский! Всем встать! — прорычал один из вошедших с герцогом рыцарей. Второй выхватил из-за пояса кнут и принялся охаживать тех, кто поднимался недостаточно быстро.
Герцог направился к столу, где зеленели и бледнели чета Мэнов и Лизбет. Голова в черной маске едва заметно качнулась, но этого неуловимого движения хватило, все трое мигом испарились из-за стола, за которым герцог обедал в свой прошлый визит. Их бегство дало сигнал остальным. Грохотали скамейки, стулья, горожане протискивались в дверь по двое и стремительно покидали трактир. Губы Мэтью затряслись: как и неделю назад, люди сбежали, не заплатив.
— Еды! — рявкнул рыцарь. Тот, что был в темно-синем плаще.
Черный герцог откинулся на спинку стула и посмотрел на выступающие потолочные балки, с которых на толстых цепях свисали многосвечные светильники. Он хлопнул в ладоши, и над каждым повис яркий светящийся шар, затмевая слабые огоньки свечей. После этого Его Светлость медленно обвел глазами опустевший зал и задержал взгляд на кухонной двери, за которой скрылась Лизбет.
— Где она? — раздался из-под маски приглушенный голос.
Мэтью задрожал и грохнулся на колени. Маргарет упала рядом и в голос зарыдала. На ее спину тут же опустился кнут.
— Заткнись! — приказал темно-синий рыцарь. — Умолкни, если хочешь жить.
Маргарет вцепилась зубами в свой сжатый кулак. Мэтью, не переставая кланяться, полез за пазуху и достал сложенный и запечатанный воском лист бумаги. Дрожащими руками он протянул его рыцарю, который раздраженно спросил:
— Что это?
— Эт-т-то… Это… Его Светлости. Д-дочь. Дочь… отдать, — мямлил Мэтью, не решаясь сказать, что какая-то горожанка оставила для герцога послание.