Дело в чемодане

- Так, – сразу посерьезнел Дюк. – Госпожа, вы в порядке? Как вас зовут?

Сыскарь подошел вплотную к кровати и присел на уровень глаз женщины.

- Это сделал ваш муж? Давайте вызовем лекаря, чтобы вас осмотрели, а после отправимся в управу и напишем заявление. Такое не должно происходить.

- Нет! – встрепенулась женщина – Пожалуйста, не надо в управу. Так станет только хуже.

- Да куда хуже-то? – оторопел Дюк. – Судя по всему, вас используют в качестве отработки ударов. Только не говорите, что так безумно любите супруга и верите, что это было в последний раз или что это не происходило раньше. Уж я-то повидал подобное на службе.

- Нет, – прозвучал тихий ответ. – Но я верю, что когда-нибудь это закончится. Мне некуда идти с детьми, а если мы обратимся в управу, он тут же выгонит нас на улицу.

- Но как же так, своих собственных детей? – я оторопело вмешалась в разговор.

- Когда муж пьет, то никого не считает родным, и слово семья для него ровным счетом ничего не значит. А я имела большую глупость, будучи молодой влюбленной дурочкой, позволить ему заниматься покупкой дома и отдала для этого все вырученное от наследства родителей. Сама, понимаете? В итоге дом оказался в собственности мужа, оформлен на его имя и куплен до нашего похода в храм.

- Какой кошмар, – пробормотала я.

- Вы не подумайте, первые годы мы жили счастливо. Муж работал кузнецом, и стал весьма хорошо получать за свой труд, – поторопилась пояснить несчастная женщина. – Но в какой-то момент благодарные люди стали его приглашать отметить хорошее приобретение, да и сам он стал любить зайти в таверну. Я позволяла, заслужил ведь, мужчине нужен отдых после тяжелой работы. А когда опомнилась, то стало поздно. Огненная вода стала для него на первом месте, а я и дети лишь нахлебниками на его шее. И не имело значения, что все купцы разбрелись по другим мастерам, да и кузницы уже почти нет, как и желания стучать молотом по наковальне.

Перекатив спящую малышку в сторону, женщина попыталась встать и охнула, схватившись за ребра.

- Так. Сейчас я вызову лекаря по маячку из лечебницы, вас нужно осмотреть, – Дюк извлек из кармана что-то похожее на изогнутую красную трубочку и сломал на две части. – Вас как зовут?

- Далия. И спасибо, – пробормотала женщина.

- С детьми все в порядке? – продолжил сыскарь.

- Да. Сын убежал, а малышку он не трогает.

Отчетливое “пока” повисло в воздухе. Мне стало не хватать дыхания. Я вспомнила тот ужас, в котором жила, и из которого мне удалось вырваться. Хотя откровенно такого я никогда не видела, все таки отец держал себя в руках и зачастую предпочитал не видимые со стороны способы наказания. А вот бедной Далии не удалось, и, в отличие от меня, она в свой личный кошмар шагнула по собственному выбору, поверив не в того человека и так по-женски понадеявшись на долго и счастливо. Я предприняла еще одну попытку убедить отправиться в управу.

- Далия, вы ведь всего этого не заслуживаете. Ни вы, ни ваши дети. Даже если они не получают незаслуженные оплеухи, это не значит, что им не страшно, и то, что происходит, не влияет на них. Не ломайте ваши жизни. Позвольте все таки нам вам помочь. Вы не должны так жить.

- Спасибо, не стоит, – со всхлипом отозвалась несчастная. – Моим детям лучше ночевать с крышей над головой, а не в ближайшей подворотне. Со всем остальным мы справимся.

Без согласия женщины ничего сделать мы не могли, поэтому, дождавшись лекаря, покинули это вытянувшее все душевные силы место с тяжелым сердцем. Второй день подряд приносил мне тяжелые мысли. Надеюсь это горькое лекарство, чтобы излечить мою душу, а не замаскированная под него отрава.

Глава 15

Утром следующего дня меня настигло сообщение, которое меня одновременно и обрадовало, и взволновало. Когда я выходила в управу, в холле столкнулась с дядей Тодом, который явно мне был рад и приветствовал теплой улыбкой. К тому же на вид мужчина был трезв, что вновь меня порадовало.

- А, Мира! Светлого дня! Как там дела на твоей службе, не передумала еще заниматься таким неподходящим для юной барышни делом?

- Юной барышне подойдет любое дело, которое будет обеспечивать ей крышу над головой и еду, – с такой же улыбкой ответила.

- Это, в целом, дело хорошее. Но все-таки лучше бы муж позаботился о красивой девушке, так оно правильнее. Хотя всему свое время, стоит лишь хорошенько оглядеться? – хитро взглянул и подмигнул мужчина.

- Ох, дядя Тод, неужели вы так быстро хотите от меня избавиться? Я вроде не причинияю неудобств своим проживаением, – весело рассмеялась.

- Всевышний с тобой, Мира! Какие неудобства, я рад, что ты здесь появилась. Не слушай старика, глупости болтаю, хотя и из желания добра. Все, беги, а то опоздаешь еще и Дэвис этого тебе не спустит.

Когда я пришла в управу, в кабинете Ромас отсутствовал. Расположившись за собственным столом, наткнулась взглядом на лежащий на столе конверт с моим именем на обороте. Я с недоумением взяла его и покрутила в руках. Примечательно, что он не запечатан. Ну и кто мне мог написать письмо, если адреса никто толком не знает? Не откладывая достала сложенный в несколько раз листок.

“Привет, сестренка! Представляю как ты удивилась получив это письмо, ведь не ожидала, что кто-то сможет найти место, где ты спряталась. Скажу лишь то, что там, где я сейчас служу, есть свои методы. Благо наш отец ими не располагает, на твое счастье. Я прибыл домой на несколько дней после вести о твоем исчезновении. Тебе это будет неприятно услышать, но наша маменька понесла наказание за то, что вырастила такую неблагодарную и не чтящую волю родителей дочь. Господин Лорейский взбешен отсутствием у тебя качеств, которые должны были быть заложены самим фактом твоего рождения в нашей семье. На всякий случай будь осторожна, отец так просто не оставил в покое твой побег и прилагает усилия для твоих поисков. Господину Кавору и всем интересующимся было сообщено, что ты отбыла в лицей, чтобы улучшить свои навыки домоправления, а также отточить манеры, которые будут положены по статусу замужней благородной даме. Надеюсь на нашу скорую встречу, твой брат Микор.”

Я быстро спрятала записку в конверт и сунула последний в сумку. От нахлынувшего волнения у меня затряслись руки. Я слишком рано расслабилась и посчитала, что мое происхождение останется в прошлом и не сможет влиять на мое будущее. Откуда здесь оказалось письмо? Почему конверт вскрыт? Неужели кто-то прочитал его и теперь знает, что я соврала насчет своего происхождения? А что, если письмо прочитал Ромас? От последней мысли у меня все замерло внутри. В таком случае ничего хорошего ждать не придется, с принципиального сыскаря станется призвать меня к ответу за то, что посмела обмануть его, и не важно, чем была продиктована такая необходимость.

- Так, пришла наконец! – раздался громкий оклик от двери, заставивший резко подпрыгнуть.

В дверях застыл явно озабоченный чем-то Ромас.

- Пришла, – ответила, внимательно всматриваясь в мужчину, пытаясь разобрать, изменилось ли его отношение.

- Ты ничего не хочешь мне сказать?

Мысли роем пронеслись в голове. Так все-таки знает? Или не знает?!

- Нет, – как можно беззаботнее отозвалась.

- Хм, ну что же. Тогда пошли со мной.

- Куда? – тут же насторожилась.

- Работать, Мира! Куда же еще, – закатил глаза сыскарь. – Посетим мертвецкую и послушаем, что нам смогут рассказать о господине Кевине.

- Иду, – быстро отозвалась я.

Мертвецкая располагалась под зданием городской лечебницы, что вполне логично. Внутри она была разбита на несколько секторов, нам был нужен тот, который относился к городской управе.

- А зачем такое разделение? – обратилась к задумчивому Ромасу.

- Чтобы всем было удобнее. Отдельно выделена часть для скорбящих родственников, которые в подобных ситуациях не могут разместить усопшего дома или же по какой-то причине необходимо отсрочить погребение и обеспечить сохранность. Отдельно поступают люди после болезней и когда необходимо установить точную причину смерти, связанную с болезнями и их лечением. Ну а дела из управы, по которым ведутся сыскные работы, сама понимаешь отдельная категория. А если бы все это происходило в одном общем месте, представляешь, какая бы здесь царила неразбериха.