Поджигатель

Лицо Тимофея смягчилось, когда руки скользнули в карманы джинсов.

– Мне жаль. Мне нравилась тётя Дина. Она была добрым человеком.

– Ты ей тоже нравился. Она всегда была на нашей стороне.

Помолчали немного. Ирина взяла графин с водой, налила в стакан и медленно выпила.

– Почему ты не вернулась в училище?

– Не вышло, – она не могла заставить себя сказать больше.

– Ты бросила танцевать?

– Пришлось, – Ирина подняла руку, прежде чем он успел что-либо сказать. – Не проси меня объяснять.

Это было слишком тяжело вспоминать. Оцепенев от смерти матери, она почти спряталась в своей комнате, считая часы до того, как снова сможет уйти. Планировала остаться в Мироярске навсегда, восстановившись в училище. Но то лето, когда умерла мама, изменило для неё намного больше, чем то лето, когда уехал Тимофей.

Глава 6

– Значит, с тех пор ты здесь?

– В большей степени. По крайней мере, у одного из нас исполнилось желание покинуть этот город и никогда не возвращаться, – ответила Ирина с усмешкой.

– Никогда не думал, что у меня будет причина вернуться, – сказал Тимофей.

Была ли она причиной? Если бы она попыталась найти его, рассказать о том, что случилось, вернулся бы он? Нет, он даже не навещал дядю Марата и тётю Вику. Возможно, мечтой Ирины и были танцы, но он никогда сюда не возвращался.

– Ты здесь, чтобы помочь дяде Марату, – женщина сказала это, чтобы напомнить себе, что его присутствие здесь не имеет к ней никакого отношения.

Тимофей неопределённо пожал плечами.

– Он временно выбыл из строя из-за своей травмы. Сказал, что я ему нужен.

«Я тоже нуждалась в тебе», – кричало её сердце. Глупое сердце. Ирина сохраняла невозмутимость. У неё это хорошо получалось.

Джина тявкнула, вырывая женщину из предательских мыслей.

– Да, ты можешь взять немного курицы, – сказал Тимофей и, улыбнувшись собаке, взял свою тарелку и переложил еду ей в миску. Он подошёл достаточно близко, чтобы Ирина почувствовала запах мыла, которым он пользовался, и тепло его тела, хотя бы на мгновение. Когда он двигался, чтобы сесть за обеденный стол со своим бутербродом, она заметила кое-что ещё.

– Ты хромаешь.

– Нет, это не так, – сказал он, но его слишком быстрый ответ и тон говорили о том, что это неправда.

– Это из-за ранения в армии?

– Нет, я выбрался оттуда, ничего не сломав и серьёзно не спалив. Около десяти месяцев назад мне на ногу упала балка, когда проходил через склад, пострадавший от поджигателя. Открытый перелом бедренной кости. Иногда это проявляется в конце долгого дня, а сегодня был очень длинный день.

Ирина поморщилась и проигнорировала комментарий о дне.

– Мне кажется, это было бы очень серьёзной травмой. Тот факт, что твоя хромота едва заметна всего меньше чем через год, впечатляет.

– Ты говоришь так, как будто прекрасно разбираешься в таких вопросах.

– Больше, чем ты думаешь, – ответила Ирина. – Я физиотерапевт. Работаю в «Максимальном результате». Это новый тренажёрный зал неподалёку отсюда. Я также провожу там занятия.

«Почему? Я имею в виду, как это произошло? Я имею в виду… чёрт, сам не уверен, что хочу сказать», – подумал Тимофей. Он провёл рукой по волосам, затем откусил от своего бутерброда. Джина подошла к тому месту, где стояла Ирина. Та погладила собаку, и лабрадор с удовольствием приняла ласку от незнакомого человека.

– Итак, насчёт этого места жительства – тебя это устраивает? – спросил Тимофей.

– Я думаю, мы справимся, – сказала она, глядя на мужчину, без которого когда-то не могла представить свою жизнь. Нужно было так много сказать и в то же время не сказать ничего. – Я возвращаюсь к своей книге, а потом иду спать. Если только тебе не нужна помощь в поиске чего-нибудь ещё.

– Нет, ничего. Спокойной ночи, Ирина.

– Спокойной ночи, Тимофей.

Поднимаясь по лестнице, она старалась не думать о том, что будет означать для неё его приезд в город. Сказать ему, что она бросила танцевать, было достаточно тяжело. Проблема гораздо глубже. Как ей признаться ему, что она вышла замуж?

***

Первой мыслью Тимофея после пробуждения была Ирина, спящая наверху. После долгих лет разлуки этим утром она была всего в нескольких комнатах от него. Это казалось невозможным. С другой стороны, неделю назад он сказал бы, что согласиться вернуться в Лазурск было для него совершенно невозможно.

Самому себе он мог признаться, что никогда не переставал думать о ней и сравнивать с другими женщинами. Она была так прекрасна. Его память оставила только самое светлое, пронеся его через годы разлуки. Может, Ирина и не танцует профессионально, но даже в домашней одежде она выглядела сильной и грациозной. Сексуальной и такой… притягательной. Её руки были достаточно мускулистыми, и он предположил, что ноги тоже. «Я не должен думать о её ногах».

Светлые волосы теперь были короче, на несколько сантиметров ниже плеч, а не до середины спины, как когда-то. Что изменилось больше всего, так это её глаза. Они были тёплого коричневого цвета, который он помнил. Но в них отсутствовал блеск, прежде бывший частью того, что привлекало его к ней. И он знал почему – потому что она больше не танцевала.

Её мечта была причиной, по которой он ушёл. Означало ли это, что всё это того не стоило?

Он согласился на ультиматум её отца, чтобы она могла танцевать. Поскольку у него не было собственных мечтаний, её мечты были ему дороги. Её отец никогда не считал Тимофея достаточно хорошим для своей дочери, и на каком-то этапе парень с этим согласился. Когда Пётр Платонович сказал дочери, чтобы она либо бросит Тимофея, либо он не будет оплачивать её обучение в училище, парню стало очевидным, какое решение нужно принять.

Это было самое трудное, что он когда-либо делал. Она сказала ему, что они разберутся с этим, когда она вернётся из поездки на выпускной. Но к тому времени он уже отправился в турне со своим братом Николаем и его группой. Он позаботился о том, чтобы у Ирины не было возможности связаться с ним.

И всё же притяжение было слишком велико. Чтобы удержаться от поездки в Мироярск, чтобы быть с ней, он поступил в Керневский университет, а потом пошёл в армию. Расстояние в несколько тысяч километров сделало своё дело. Тимофей велел дяде Марату и тёте Вике никогда не упоминать об Ирине, и, как он предположил, именно поэтому они не сказали ему, что она вернулась в родной город.

Глава 7

Прежде чем согласиться на просьбу дяди Марата, он знал, что эта поездка будет нелёгкой. То, что Ирина оказалась здесь, могло всё значительно усложнить. Прошлой ночью ему до боли хотелось протянуть руку и прикоснуться к ней. Были ли её волосы такими же мягкими, каким он их запомнил?

Нет, это не имело значения. Ему нужно было подавить желание.

Тимофей встал с кровати, потянулся и немного походил по комнате, разминаясь. Нога немного побаливала, но не сильно. Одеваясь, он с удивлением осознал, что не снились никакие кошмары. Стресс сделал его склонным к жестоким снам либо о его пребывании в «горячих точках», либо о том, как он оказался в ловушке под балкой, которая сломала ему ногу. Или о том и о другом. Должно быть, это было из-за полного изнеможения от поездки. Тихие ночи без сновидений, подобные прошлой, стали тем, за что стоило быть благодарным. Особенно учитывая, что он провёл ночь в старой комнате матери.

Тимофей огляделся по сторонам. От первоначальной комнаты осталось не так уж много. Главная спальня была увеличена, так что, помимо кровати размера «king-size» с балдахином, здесь появилась гостиная зона с огромным телевизором над недавно созданным камином и роскошная ванная комната. Он никогда не смирится с изменениями, которые внёс Никита. Его брат, возможно, и был блестящим специалистом в области финансов, чем бы он ни занимался, и у него также был талант к дизайну. Но трансформации в родительском доме показались Тимофею чрезмерными.