Поджигатель

– Привет, милая девочка. Что привело тебя сюда?

– Мы обедали с Андреем.

Ирина подняла глаза и увидела Тимофея. Её щёки раскраснелись от воспоминаний об их ночи и утре. Захотелось броситься в его объятия и поцеловать, но, не зная, кто может их увидеть, решила не делать этого.

– Я тоже хочу поцеловать тебя, – сказал он, подойдя и наклоняясь ближе.

Ирина не была уверена, что рада тому, как легко он читает её, но была рада, что понимает.

– Моё присутствие здесь уже даёт людям повод для разговоров. Мы не будем усугублять ситуацию.

Тем более что если люди увидят их романтические отношения, ей придётся всё объяснять после его отъезда. И всё же начинать день в постели с ним, а потом стоять здесь, на людях, как будто между ними ничего не случилось, было тяжело. Для её сердца это напоминало слишком широкие эмоциональные качели. Надеясь, что её беспокойство не заметно, Ирина сказала:

– Я рада, что вы с Андреем провели время вместе.

– Я тоже. Очень душевно поговорили.

– Как прошла ваша встреча с Кириллом? – Ирина гордилась собой за то, что смогла вести простую беседу, несмотря на узлы своих эмоций.

– Как и следовало ожидать. Он был зануден, спорил и дал мне так мало информации, как только мог. Ему не понравилось, что я знаю о его интересе к поместью Северских или о том, что ваш развод окончательный. Кстати, забыл сказать, что передал эту информацию твоему отцу. Надеюсь, ты не сердишься.

– Ты шутишь? Это избавит меня от необходимости иметь с ним дело. Интересно, что он не позвонил мне, чтобы сообщить об услышанном. Но я уверена, что он ждёт «правильного» момента. Спасибо. Я твоя должница.

Тимофей наклонился и прошептал ей на ухо:

– Я собираюсь получить твой должок сегодня же.

Ирина очень на это надеялась. Неизвестно, сколько ещё сыщик пробудет здесь, но она могла наслаждаться этим временем как можно дольше. А наслаждаться им можно было по-разному. Чтобы не поцеловать его, спросила:

– Как ты думаешь, Кирилл мог бы это сделать?

– Он в начале моего списка, пока не смогу его исключить. У него есть мотив и эгоистичная черта в сочетании с амбициями, которые заставляют его думать, что он может сделать всё, что захочет, чтобы победить. Когда ему угрожают, он способен сделать опасный выбор. Но мне нужны доказательства.

– Тогда ты их получишь.

– Не раньше следующего пожара.

Ирина видела и слышала его разочарование. Она положила руку на его ладонь, чтобы успокоиться. Он сжал её пальцы, и на мгновение она была готова бросить осторожность на ветер и поцеловать его. Какая разница, кто их увидит? Когда женщина сделала шаг ближе, зазвонил будильник её телефона, напомнив, что в мире есть и другие вещи, кроме неё и Тимофея. Ирина достала телефон и отключила звук.

– Реальная жизнь мешает.

– Зачем будильник?

– Напоминает, когда пора на работу. У меня пациентки с тремя занятиями. Я вернусь домой только после восьми.

– И я не знаю, как долго пробуду у Ребровых, – сказал Тимофей, напомнив ей о своих планах поговорить с Таней Бойко о пожаре. – Подозреваю, что близнецы Тани захотят поиграть с Джиной, пока не лягут спать.

– Тогда увидимся позже. Пока, Джина, – Ирина несколько раз потрепала собаку за ушами. По крайней мере, она могла проявить привязанность хотя бы к одному из них.

Женщина села в машину и опустила голову на руль. Ей казалось, что пожар перевернул всю её жизнь. Но это было ничто по сравнению с той бурей эмоций, которую вызвал Тимофей. Она не жалела о том, что переспала с ним. Это было чудесно, и, по правде говоря, она не могла дождаться, когда это случится снова, даже зная, что открыла себя миру боли. Хорошо, что Женя напомнила ей, что она может попросить о помощи, потому что после ухода Тимофея ей понадобятся друзья.

***

На пожарной станции делать было нечего. Нужно было чем-то заняться, и они с Джиной отправились в поездку по Белым горам и долго гуляли по тропам. Мимо проходили другие туристы, множество собак, и сыщик больше думал об Ирине, чем о деле. У него не было хороших идей ни по тому, ни по другому поводу. Заниматься с ней любовью прекрасно, но это не означало лучшего выхода из ситуации. Когда он оставил её в первый раз, был разбит. Как защитить своё сердце, чтобы не рассыпаться на части при повторном прощании?

Может быть, ей понравится столица?

Тимофей перестал ходить, и Джина залаяла, когда её поводок натянулся.

– Прости, девочка, – пробормотал сыщик, нашёл скамейку и сел, а собака устроилась поудобнее в тени неподалёку.

Когда-то они с Ириной уже планировали покинуть Лазурск. Может быть, это их второй шанс? Тимофей подумал, понравится ли ей столица. Они могли бы найти квартиру в одном из пригородов, если бы это её устраивало. Сыщик представлял себе дом, где они вдвоём пьют кофе по утрам – при условии, что она не спит, – а вечером разговаривают о том, чем занимались днём. В его голове возникали образы и идеи, мечты и…

«Что, если ты причинишь ей боль?»

Вот оно. Дело было не в убеждённости её отца в том, что Тимофей – плохой выбор. Существовала реальная возможность, что его проблемы могут причинить ей вред. Да, у людей с посттравматическим стрессовым расстройством были отношения. Двое парней из его прежнего подразделения женились и имели детей, но у Тимофея помимо психологических проблем имелись и семейные.

Когда Джина ткнулась носом в его ногу, Тимофей посмотрел на часы. Он уже больше часа был погружен в свои мысли и никак не мог понять, что делать со своими чувствами к Ирине. Не любил «ждать и смотреть», но пока не мог придумать ничего другого. По крайней мере, пора было отправляться к Ребровым.

Обед с Андреем, ужин с Ребровыми. Сыщик не мог вспомнить, когда в последний раз его дни были так сосредоточены на еде и на том, с кем он ел. Когда не был в разъездах, обед обычно проходил за рабочим столом, а ужин состоял из того, что мог перехватить по дороге домой, или из остатков еды. Тимофей умел готовить, но делал это редко. Иногда встречался с людьми из компании, но здесь у него уже была более насыщенная социальная жизнь. Он не испытывал к ней ненависти.

Сегодня, когда Тимофей подъехал к кирпично-красному дому, то понял, что после ремонта, проведённого Никитой в их старом жилище, оно стало больше похоже на дом Ребровых. В этом не было ничего удивительного. Здесь не только хранилось большинство их счастливых детских воспоминаний, но и Никита, как самый младший, проводил здесь больше времени, чем Тимофей или Николай. Коле было всего девять лет, когда в их жизни появились Ребровы. Тимофею едва исполнилось двенадцать.

Стоя и глядя на дом, он мог признаться, по крайней мере себе, что ему жаль, что так давно не проводил время с дядей Маратом и тётей Викой. Тимофей сделал мысленную заметку извиниться, даже если они поймут его причины.

Из размышлений его вывел визг «Джина здесь!», когда к ним наперерез выскочила восьмилетняя девочка. Собака коротко гавкнула и пошла поприветствовать ребёнка, к которому присоединился её брат-близнец. Тимофей не мог не улыбнуться, глядя, как они втроём бегают по двору. Джина много занималась с ним, но это было совсем не то. Сегодня она будет без сил.

Тётя Вика встретила его у двери, и сыщик быстро поцеловал её в щеку.

– Слава богу, ты здесь, – сказала она. – Последний час они спрашивали, когда приедет Джина.

– Это понятно. С ней веселее, чем со мной.

– Заходи. Таня на кухне, помогает мне доедать салат.

Глава 47

Тимофей вошёл в дом Ребровых, и несмотря на то, что обед в ресторане с Андреем был более чем сытным, его желудок заурчал.

– Пахнет как вкусно…

– Пельмени, да. Дети их любят, и легко приготовить в большом количестве.

Сыщик знал, что у тёти Вики не было проблем с приготовлением большого количества блюд. Когда он рос, у него и его братьев всегда оставались остатки еды, которые они забирали домой. Это была лучшая пища, которую они ели всю неделю. Все трое умели готовить, но с ограниченными ингредиентами не могли приблизиться к тому, что готовила тётя Вика.