Ленинградский стратилат

— Погоди, а как насчет…

— Ага, сейчас.

Он принес из комнаты и сунул мне в руки цветную школьную фотографию. Восьмой "Б"... Пацаны в основном выглядели ещё по-детски, зато почти все девчонки в пышных белых фартуках или блузках изо всех сил корчили из себя взрослых. Накрасились и сделали прически.

— Она?

Чагин ткнул пальцем в блондинку во втором ряду. Волосы были короче и не такие светлые, как у Карины, но…

— Она!

— Это парень один знакомый подсказал. Я кого только не расспрашивал ради тебя. — Чагин перевернул фотографию, на обороте был список из фамилий: — Прохорова Е.

— Почему "Е"?

— Она Катя на самом-то деле. Его брательник с ней до восьмого класса учился. Потом в училище ушел, а она в какой-то техникум. Мой знакомый с ней не общался особо. Просто как-то случайно встретил на улице, поболтали. Так бы не вскрыли ее, конечно. Но она тогда с подругой была. А подругу зовут…

— Марго?

— Ну да. Красотуля с коричневыми… каштановыми волосами. Может, на самом деле Маша какая-нибудь. Девки любят выпендриваться.

— Чагин, ты настоящий друг и товарищ. Что бы я без тебя делал? Даже не представляешь, как это важно!

— Ладно, чего там. Расскажешь потом, зачем искал?

— Расскажу. Если буду жив, конечно.

Я выдержал эффектную паузу. Мне кажется, на Чагина это повлияло и он даже проникся ко мне уважением. Мы еще немного помолчали.

— Прям так все жестко? — наконец спросил Чагин. — С мажорами связался или с бандитами?

— Все гораздо хуже. Ты даже не представляешь, с кем я связался. — Ну, имел я право слегка повыпендриваться хотя бы перед старым другом? Мне кажется, имел. Может, он наконец-то начнет воспринимать меня всерьез. — Пойду я, пожалуй. Позвоню вот только от тебя.

— Давай.

Конечно, Чагин сразу навострил уши, но из короткого разговора ничего не уловил. И с кем я разговаривал тоже вряд ли понял. Ведь Влад сразу же схватил трубку. Видимо, дежурил в коридоре у телефона. Вряд ли уютно себя чувствовал рядом с Валерой. До меня это только сейчас дошло. Мы договорились, где встретиться, и я вылетел из Чагинской квартиры. Надо было спешить.

Влад примчался на место быстро, мне почти не пришлось ждать. Вообще бывает по-всякому. Помню, однажды договорились встретиться с однокурсником у здания с колоннами и не поняли друг друга. Я полчаса ждал возле одной колонны, он возле другой. К счастью, оба одновременно разозлились и решили уйти. Только тогда и заметили друг друга. Вот была бы у нас рация, тогда можно было бы не опасаться случайно разойтись. Зато на этот раз обошлось удачно. Мы с Владом прикинули, как лучше добраться ли нужного адреса и вскоре уже ехали в троллейбусе.

Катя, она же Карина, жила в престижной на вид девятиэтажке, облицованной плитами песочного цвета. Двор был с хорошей детской площадкой и ухоженными клумбами. Подъезд чистый, лифт не исписанный всякими каракулями. Мы вышли на седьмом этаже, Влад нажал на звонок. Дверь распахнулась почти сразу. В прихожей стояла высокая женщина в светлом шелковом халате с драконами. Наверное, халат был китайским. Она с любопытством посмотрела на нас, спросила:

— Вы к кому, молодые люди?

— Здрасьте. А Катя здесь живёт?

— Она в магазин пошла. Минут через сорок вернётся, наверное.

— Мы тогда во дворе подождем.

— Зачем? Лучше дома подождите. Мне как раз мужская помощь требуется.

Она распахнула дверь ещё шире, и мы зашли в квартиру.

— Обувь не снимайте. Прямо в мастерскую проходите.

Квартира была просторной, с паркетными полами и длинным широким коридором. Вслед за хозяйкой мы зашли в большую, очень светлую комнату, почти без мебели. Только три венских стула, маленький диванчик, шкаф, низкий столик. Занавесок не было. Недалеко от окна стоял мольберт. Повсюду краски, листы бумаги, кисти, тряпки, какие-то баночки. На стенах висело несколько картин, но ещё больше были просто прислонены к стенам.

— Вы художница? — довольно глупо спросил я. Как будто и так было не понятно.

Она широко улыбнулась, блеснула ровными белыми зубами:

— Угадал. Я дипломированный художник. Можно сказать, потомственный. И отец у меня был художником. Довольно известным. Квартиру эту он получил… Вот одна его картина висит. — Она кивнула на картину, которая заметно выделялась крупным размером и рамой. На полотне несколько мужчин в рабочих комбинезонах и пара женщин в красных косынках тоже в комбинезонах куда-то дружно шагали. Лица у них были прямо совсем одухотворённые. Художница усмехнулась:

— Типичный соцреализм. Но что поделать, куда от него денешься. Так-то отец очень талантливым был. И техника блестящая. Мне тоже иногда приходится что-то вроде этого писать, иначе на выставки не попасть. Вообще другие сюжеты предпочитаю.

Да, ее картины были разными. И пейзажи, и какие-то многофигурные полотна. А ещё попадались жутковатые, но красивые картины с фантастическими существами — то ли русалками, то ли привидениями. Сразу все и не разглядеть, глаза разбегались.

— Мальчики, помогите, пожалуйста, вот этот шкаф сдвинуть, — попросила она. — За него набросок один упал сверху, а он мне как раз понадобился

— Конечно, сейчас.

— Только он тяжёлый, там чего только нет внутри. Хотя я могу часть вещей вынуть…

— Не надо, нам не сложно.

По сравнению с пузатым трехстворчатым шкафом в комнате Игоря, сдвинуть этот было пару пустяков. Художница подхватила с пола большой лист плотной бумаги с нарисованной карандашом женской головой. Да, наверное, это был ещё набросок, но огромные глаза смотрели и блестели совсем как живые. А приоткрытые губы казались влажными.

— Вот спасибо! — Она стряхнула с листа пыль и положила его на стул, мы подвинули шкаф на прежнее место. — Садитесь на диван, отдохните. Чаю хотите?

— Нет, спасибо.

— Ну, а я пока поработаю.

Она села за мольберт, взяла палитру, начала смешивать там краски.

— Вы маслом пишете? — поинтересовался я.

— В последнее время на темперу перешла. Масло слишком долго сохнет. А я быстро работаю, пока настрой есть. Кстати, вы где с моей Катей познакомились?

— На дискотеке.

— Да, она каждое воскресенье там зависает. Я не против, пускай развлекается, пока молодая. В мое время мы тоже дома не сидели. Только тогда хиппи в моде были. А сейчас Катя больше с металлистами тусуется. Они забавные.

Мы с Владом переглянулись. Кажется, версия с вампиром-металлистом из парка подтверждалась.

— Старшее поколение вечно ворчит и молодежь не понимает. А я считаю, лучше нагуляться, пока возраст позволяет. Сама же когда-то была молодой…

— Вы и сейчас молодая.

— Ой, ладно… Но спасибо на добром слове.

Она и правда казалась совсем молодой. Я бы никогда не поверил, что у нее есть взрослая дочь. Понятно стало, в кого Карина уродилась такой красоткой. Они с матерью были похожи. Такие же кукольные лица с правильными чертами и большими глазами. Правда мать была брюнеткой с густыми длинными волосами. Ростом гораздо выше. Ну, и грудь у нее была такой… такой, что сразу бросалась в глаза. В вырезе халата можно было все рассмотреть. Халат не на пуговицах, а просто завязывался наискосок, пояс обхватывал тонкую талию. И ещё голос отличался — звучный, довольно низкий и очень приятный. Похоже, ей нравилось с нами болтать.

— Из Кати художницы не получилось бы, не хватает таланта. А быть посредственностью — к чему это? Но вкус и стиль у нее есть. Мы решили, что ей лучше выучиться на модельера-конструктора. Тоже творчество в какой-то степени.

— Да, конечно.

Она вдруг отложила кисть.

— Слушайте, у меня идея! — и обернулась к Владу. — Ты не против, если я тебя напишу?

— В смысле?

— У меня есть одна работа… Я отложила ее, пока не могла подходящий образ найти… — Она стремительно встала, подняла одну из прислоненных к стене картин на подрамнике. Там бурлил сплошной хаос из звёзд и темных облаков, только в центре оставалась мутная пустота. — Будет называться "Космический принц". Ну, пока рабочее название. Ты идеально вписываешься. Такой типаж!