Очарованная

Афтерпати было в самом разгаре, и я, наконец, наслаждалась собой. Шампанское, которое Александр продолжал подавать мне, сделало мою кровь такой же легкой, как и мое сердце, когда я спотыкалась по коридору в ванную на первом этаже. Я была пьяна от вина, опьянена непристойными поцелуями Александра и полна надежд, как никогда раньше.

Возможно, он еще не любил меня и, возможно, никогда не был способен произнести эти слова вслух, но после наблюдения за его благоговением во время церемонии у меня не осталось никаких сомнений в том, что он дорожит мной.

Для бедной девушки из Неаполя с разбитой далекой семьей этого пока было более чем достаточно.

Я только что закончила в ванной и открывала дверь в холл, когда злая рука просунулась в щель в двери и запуталась в моих волосах. С ворчанием я попыталась вытолкнуть оскорбительную конечность из комнаты, но тот, кто стоял за ней, был слишком силен.

Они ворвались в дверь и мгновенно набросились на меня, одной рукой зажав мне рот, чтобы заглушить крики, а другой запустив мне волосы, чтобы он мог начать тащиться из комнаты.

— Моя дочь, — сказал Ноэль с безмятежной улыбкой, потащив меня по коридору, а затем скатившись по ступенькам на уровень слуги. Он опустил руку вокруг моего рта, потому что борьба не позволила ему подчинить меня без использования обоих. —Я думаю, пришло время нам узнать друг друга немного лучше.

Я закричала так громко, что мои барабанные перепонки зловеще задрожали, а горло запылало от боли, но я все же кричала.

Александра нигде не было в доме, но это не извиняло почти пятьдесят с лишним слуг, которых он держал в штате Дэвенпорт.

Никто из них не пришел за мной.

Ноэль рывком распахнул маленькую покоробленную деревянную дверь рядом с кухонным входом, ведущим в подземелье, и так сильно дернул меня за волосы, что мой крик сменился всхлипом чистой боли.

Ему было наплевать на мою боль и никогда его это не интересовало. Украденные моменты, когда он заботился обо мне, были всего лишь манипуляцией, инструментом, который мужчины из Дэвенпорта слишком хорошо использовали в качестве оружия.

Две руки надавили на отпечатки, уже оставленные на моей спине, когда меня толкали вниз по крутым узким ступенькам в подвал. Я покатилась вниз, на этот раз обхватив руками шею, чтобы не удариться головой.

Я лежала и стонала в куче у подножия лестницы, пока Ноэль закрывал и запирал дверь, прежде чем последовать за мной вниз.

—Я так рад, что мы наконец-то можем провести время наедине без посторонних глаз, — сказал он мне в своей нееврейской манере. — Я так долго ждал этого разговора с тобой.

Он осторожно поднял меня за руку так, что я наполовину встала, а затем жестоко ударил меня по левому боку так, что в моей почке взорвалась агония. Я рухнула на землю.

Он повторил этот прием еще дважды, так что я ослабла, как котенок, когда он наконец потащил меня за подмышки дальше в комнату. Я попыталась ударить его коленом по яйцам, но он злобно ударил меня тыльной стороной руки по лицу. Я снова попыталась закричать, но он так сильно ударил меня по икре, что я упала на одно колено.

Пока я была внизу, он использовал это время, чтобы стянуть пару наручников с цепи, прикрепленной к потолку. Он закрепил их вокруг моих извивающихся запястий, а затем нажал на рычаг, так что я катапультировалась на цыпочках, привязываясь, чтобы снять напряжение с плеч.

— Давай снимем с тебя это красивое платье, — пробормотал Ноэль почти самому себе, двигаясь вокруг меня к пуговицам вдоль  позвоночника.

Я оттолкнулась ногами, но вскрикнула, когда это движение чуть не вырвало мои плечи из суставов.

— И все же, — приказал Ноэль, расстегивая последнюю пуговицу, и мое роскошное свадебное платье упало на землю у самых пальцев ног, оставив меня только в кружевном белом лифчике и трусиках.

Он напевал веселую мелодию и отошел к стене, увешанной ударными орудиями. После тщательного размышления он выбрал тот, который был до боли знакомым.

Черный змеиный кнут.

Я захныкала, когда он отодвинулся и встал передо мной.

—Зачем ты это делаешь? Я только что стала женой твоего сына, ради Бога, — умоляла я его.

—Какой дурак женится на ничтожной рабыне. По крайней мере, у его итальянской сучьей матери были деньги на ее имя. У тебя нет ничего, кроме твоей красоты, и она исчезнет, ​​поверь мне, так всегда бывает.

— Он узнает, что ты это сделал, — предупредила я его. — Он убьет любого, кто причинит мне боль.

— Он не узнает, потому что я отключил камеры видеонаблюдения. Будем винить в этом гостя.

—Я ему передам.

—Ты этого не сделаешь, сказал он с цоконьем. —Ты не сделаешь, потому что тебя не будет здесь, чтобы сделать это. Я побью тебя за твои злые чары из-за моего жалкого первенца, а потом ты убежишь из Перл-Холла далеко и никогда не вернешься.

—Какого хрена я должна это делать? — спросила я, все еще пытаясь проскользнуть влажными запястьями сквозь тугие путы.

Выхода не было. По крайней мере, не физически. Если я хотела уйти, мне нужно было манипулировать Ноэлем, чтобы он меня отпустил.

— Если ты не уйдешь, я убью его, — просто предложил Ноэль.

Я уставилась на него, задаваясь вопросом, как это возможно, что я никогда раньше не видела прячущегося внутри него психопата, показывающего свое лицо.

— Зачем тебе убивать своего единственного наследника? — спросила я.

Дверь наверху лестницы распахнулась, и Ноэль улыбнулся.

— Идеальное время, — сказал он сквозь звук спускающихся двух пар обуви. — Потому что у меня есть запасной.

— Ты отрекся от Эдварда, и он никогда не согласится вмешаться, если ты убьешь его брата.

— Да, да, ты, конечно, права. Он выждал долгую паузу, достаточно долго, чтобы два тела вышли из тени лестницы на свет.

Мое дыхание кристаллизовалось в моем теле, крошечные осколки пронзали мои легкие и горло, пока не обожгли.

—Любовь моя, — приветствовала меня миссис Уайт с дрожащей, но гордой улыбкой, когда она обняла мальчика восьми или девяти лет и слегка подтолкнула его вперед. — Я хочу, чтобы ты познакомилась с нашим сыном Роджером.

Я моргнула, глядя на них, мой разум лихорадочно работал, обрабатывая информацию.

Загадочные слова миссис Уайт о том, как извлечь максимальную пользу из плохой ситуации, ее слезы над коленями Ноэля и, наконец, ее упоминание о том, что она предложила мужчинам из Дэвенпорта что-то ценное, когда узнала, что я беременна ребенком от Александра.

Это, очевидно, означало, что это она рассказала Ноэлю и, в свою очередь, появилась на балу воспитательного дома , дабы столкнуть меня с лестницы, чтобы я не могла произвести на свет наследника, который мог бы соперничать с его собственным.

— Я убью Александра, если ты не убежишь, как хорошая мышка, — усмехнулся Ноэль, любовно проводя хлыстом по рукам. —Потому что я еще молод, по крайней мере, достаточно молод, чтобы воспитать своего третьего сына по моему образу.

— Он ублюдок, — заметила я, отчаянно пытаясь разобраться в этой ужасной ситуации. В груди горело желание закричать, хотя я знала, что меня никто не услышит. —Он не сможет получить наследство.

— Что ж, — протянул он, когда миссис Уайт вышла вперед, чтобы показать мне простое золотое кольцо на безымянном пальце. —Ты видишь, что на самом деле это не так. Мы с Мэри поженились девять лет назад, в мае того года, за несколько недель до рождения Роджера.

Колесо вращалось со слышимыми щелчками и жужжанием в моем мозгу, а затем я поняла.

— Ты убил Кьяру, чтобы жениться на миссис Уайт и быть уверенным, что у тебя будет еще один запасной вариант на случай, если первые два подведут тебя.

—Эдвард уже был безнадежным делом, слишком похожим на его мать. Я возлагал большие надежды на Александра, особенно после смерти Кьяры, но потом появилась ты, и что ж… любовь всех делает дураками.