Постапокалипсис

Утром они обнаружили, что крыша была устлана пепельной крошкой, выпавшей с неба. Это было странное зрелище, но они по этому поводу особо не заморачивались. Вяло перекусив, они снова тронулись в путь.

В скором времени перед ними возник полуразрушенный посёлок, который не подавал ни малейших признаков жизни. Трудно было сказать, в следствии чего он пострадал. Возможно, его разбомбили военные самолёты, а может это последствия подземных толчков, эхом донёсшихся из радиуса падения ядерных ракет. Хотя, это было уже не важно. Машина медленно заехала на территорию посёлка, то и дело объезжая бетонные обломки недавних строений. Проехав несколько сотен метров, Хонда остановился перед единственным уцелевшим зданием. Это было двухэтажное кирпичное строение, похожее на местную больницу.

— Выйдем? — спросил Кирилл. — Здесь грязи почти нет.

— Меня волнует совсем не грязь, а то, что мы увидим внутри. Во всяком случае, нас никто не торопится встречать, тем более с улыбкой на лице.

— Так там, наверно, никого и нет. Пойдём, посмотрим.

Макс осторожно открыл дверцу автомобиля, ни на секунду не отрывая глаз от здания. Кирилл вышел более решительно и направился в дом первым, но перед самым порогом почему-то резко остановился. Макс вопросительно посмотрел на него.

— Мне кажется, внутри кто-то есть, — почти шёпотом сказал Кирилл.

— Ты что-то слышал?

Он кивнул.

— Так чего же никто не выходит? — подозрительно произнёс Макс.

Кирилл лишь пожал плечами, отступая от дверей.

— Ты прожил дольше моего, брат. Иди первый.

— А я вижу, к тебе вернулось чувство юмора. Ладно, останься пока здесь, а я зайду внутрь, познакомлюсь с обывателями. Может, они просто боятся.

— Как и мы с тобой.

Рука нерешительно потянулась к дверной ручке, со скрипом отворяя таинственное строение. Взору предстал длиннющий тёмный коридор, стены и пол которого были выложены дешёвой керамической плиткой, повреждённой мелкими трещинами. Всюду были разбросаны груды бумаг, а рядом со входом лежала опрокинутая инвалидная коляска, возле которой валялись различные медицинские инструменты. Никаких признаков движения, лишь только ветер гулял по стенам, залетая через разбитые окна.

Макс сделал несколько шагов.

— Есть здесь кто-нибудь? — громко позвал он.

Ответом ему была тишина. Наверное, брату показалось, тем более, что открытые форточки на окнах могли немного стучать друг о друге из-за сильного сквозняка. Никто не отзывался, и он продолжил идти дальше.

— Э-эй, кто-нибудь, отзовись!

Ничего.

Все двери по протяжённости коридора были распахнуты, показывая новоприбывшему картину перевёрнутых с ног на голову кабинетов. Бардак был на столько сильным, что даже ламповые люстры больше не висели на потолках, а лежали на полу, превратившись в мелкие осколки. Больничные койки все до одной были перевёрнуты. Подушки превратились в горы перьев, неприятно смешавшись с общей массой разрушений. Коридор закончился лестницей, ведущей на второй этаж. Подниматься одному не очень-то и хотелось.

— Ну, что? — услышал он у себя за спиной.

Макс испуганно обернулся и застыл на месте. Чёрное дуло дробовика смотрело ему прямо в глаза, а за ним стоял полный небритый мужчина средних лет, нацелив оружие на гостя. Дар речи пропал напрочь, лишь дрожь в коленях выдавала его замешательство. Мужчина выглядел совсем не дружелюбно. Его безумный взгляд говорил сам за себя.

— Чего припёрся, болван? — зло прошипел владелец дробовика.

— Не стреляйте, прошу вас, — взмолился оцепеневший Макс, с мольбой взирая на мужчину. — Я только хотел проверить, не остался ли здесь кто-нибудь из людей, нуждающийся в помощи. Мы с братом чудом выжили в страшной катастрофе, а теперь ищем таких же счастливчиков.

Небритый мужчина молчаливо глядел на него, не решаясь убрать ствол оружия.

— Твой брат тот недотёпа, бегающий вокруг больницы с палкой в руках? — неприязненно спросил он.

— Когда я сюда вошёл, у него в руках ничего не было. Ему просто страшно.

— У тебя акцент не здешних мест. Откуда приехал?

— Беларусь, — уже более спокойно ответил Макс. — Наша семья бежала через границу после известий о падении ракеты возле американского материка, но следующие взрывы настигли нас уже на вашей территории. Отец и мать погибли, а мы ищем людей. Первым, кто попался у нас на пути, являетесь вы, с пушкой в руках. Пристрелите?

Мужчина сделал глупую ухмылку, опуская дробовик.

— Да на кой чёрт ты мне сдался.

Парень вздохнул с облегчением.

— Тогда зачем было пугать?

Тот промолчал.

Они вдвоём вышли на улицу, где их встретил настороженный Кирилл, держащий длинную палку у себя на плече.

— Ты успел завести новых друзей? — спросил он.

— Людей вы здесь больше не найдёте, за исключением моей больной жены, которая лежит парализованная на втором этаже больницы и дочери, дежурящей над койкой своей больной матери. Примерно за час до землетрясения в посёлок прибыло несколько эшелонов с военными, задачей которых было эвакуировать население. Времени было в обрез, поэтому действовали они ну очень решительно. Одна часть военных занималась эвакуацией, другая самым натуральным образом принялась подчищать магазины, больничные медикаменты, и даже дома, где хранились ценные вещи.

— Мародёры, — с презрением сказал Макс.

— Да, они имели место здесь быть. Надо отдать им должное, справились ребята всего за пятьдесят минут, после чего исчезли в неизвестном направлении. А ещё через десять минут земля начала содрогаться, разрушая дома, разрушая дороги, подняв при этом большущее облако пыли, как будто песчаная буря напала на наш посёлок.

Братья переглянулись.

— Да, мы видели такое, — вмешался в его рассказ Кирилл. — Мы чуть не задохнулись, сидя в машине, но дождь прибил пыль к земле. Здесь было то же самое?

— Примерно.

— А почему военные не забрали вас? — спросил Макс.

Мужчина сделал задумчивый вид, затем ответил:

— Я со своей семьёй забаррикадировался здесь наверху, — он кивнул на окна второго этажа. — Она не транспортабельна. У меня был вот этот дробовик, так что военные быстро отменили затею забрать нас. Знаете, я не готов бросить больную жену из-за каких-то угроз. Всё было слишком сумбурно. Но, не смотря на моё упрямство, землетрясение не тронуло эту больницу, чуть ли, не единственное уцелевшее здание в посёлке. Думаете, не случайно?

— Никто не знает.

Они с минуту молчали.

— Меня, кстати, зовут Максим, — он протянул руку новому знакомому.

— Антон, — ответил на приветствие мужчина, дружелюбно пожимая руку.

— Я Кирилл, — сделал то же самое младший брат.

Теперь небритый мужчина с оружием в руках не казался им таким угрюмым. Это был простой мужик, защищавший свою семью от внешней угрозы, подобно тому, как недавно защищал от неё их родной отец, погибший с этой целью. Глаза больше не искажали безумие, а голос стал более мягким.

— Ладно, парни, предлагаю подняться наверх, где и обсудим наше положение. Там, заодно, познакомитесь с моей семьёй. Пошли?

Второй этаж больницы смотрелся куда лучше первого. Разбитые окна, заколоченные дряхлыми досками, были единственным, что говорило о недавней трагедии. В остальном чистота и порядок. В одной из палат, куда завёл их Антон, находилось с десяток железных коек, в одной из которых неподвижно лежало тело его парализованной жены, рядом с которой сидела светловолосая девочка лет двенадцати, с любопытством разглядывающая двух молодых странников.

— Папа, кто это? — тонким голосом спросила она.

Отец подошёл к ней ближе, в то время как братья остались стоять на пороге.

— Не волнуйся, Соня, они друзья, — как можно мягче произнёс отец. — Как мама?

— Опять спит. У неё скоро закончатся лекарства.

— Ничего, дочка, мы обязательно что-нибудь придумаем.

Он заботливо погладил её по голове, затем показал на парней.

— Этих людей зовут Максим и Кирилл. Теперь мы не одни.